Они улетали на вертолете и их никто не провожал. В городе на вертолетной площадке их встречал Борис Трофимович.
- Скорее. Ребята захватят ваши вещи. И так, Московский рейс мы задержали. Быстрее, шевелите резвыми ногами, молодые люди.
Не было времени говорить. Они, как роботы сдали вещи в багаж и без регистрации направились на авиационное поле, пошли на посадку. В самолете Ганс положил голову на плечо Анне и заснул. Склонила голову и Анна. Подлетая к Москве, кто – то их разбудил. Перед ними стоял шаман в джинсах и летней куртке.
- Фантазия. На метле нас догнали?
- Я первым вылетел. Стояло два вертолета в урмане и первым прилетел в город и первым сел на самолет. Билет на Берлин у писателя Люкова. Я немца обязан доставить к нему.
Анна перевела. Ганс чертыхнулся.
- Ганс скажи на русском языке, что думаешь о нем.
- Гад, башка гнилая. Пошел на гер.
- Зойка научила?
- Я научила, - сказала Анна.
- Ну и вам ответ такой. Не советую ничего говорить и донимать писателя. А то Зайка пойдет купаться и запутается в тальнике. Она же городская, не боится воды.
В Москве их встретил сам Люков с охраной.
- Анна, спасибо тебе, ты свободна. Деньги уже перевели на твой счет за оказанную услугу.
- Когда Ганс улетает в Берлин?
- Утренним рейсом.
- Дайте мне свой телефон. Мне нужно сообщить семье о том, что я прилетела.
Люков кивнул головой и ей охранник выдал телефон.
- Алло. Я уже в Москве. Сережа, миленький, как девочки. У мамы?
У них все хорошо? Только завтра вечером буду дома, а может быть, и раньше. Мне нужно посадить Ганса в самолет на Берлин.
Она передала трубку Гансу. Люков хотел перехватить телефон. Но Ганс отвернулся от него и плечом оттолкнул руку писателя. Он заговорил на немецком языке.
- Привет Серж. У меня будет скоро ребенок. Ты представляешь, какое чудо мне подарит…
Охранник забрал телефон у Ганса.
- Твой муж знает немецкий язык?
- И не только. Работа у него такая.
- Без Анны я к тебе не поеду, - сказал Ганс.
- Анна, понимаешь. Если он дурак, я не виноват. Он сам пожелал чужую невесту и сам напоролся на ее невинность. Ну, беременная она от него. Кто ему позволит сравнить ДНК. А дело дойдет до суда, так вот - я весь север подниму на ноги и тебя еще обвинят в распутстве малолетних мальчиков. Поняла? И никто вас не защитит. А за ремонт лодок пусть перечислит деньги на меня. Сумму я указал в счете.
- Хватит угроз. Мы с вами никуда не едем. До свидание, господин Люков.
Люков откланялся и ушел со своей свитой.
- Удивительно, - сказал Ганс. – Мы на свободе.
- Пошли в комнату милиции, они помогут мне с мужем связаться...
... Сейчас, Ганс сидел в своей берлинской квартире, и строил планы, как ему связаться с Зоей, матерью будущего ребенка. И ничего дельного придумать не мог. Он стал разбирать свои черновики по Русскому Северу.
Анна часто говорила о Гансе с мужем.
- Чем ты ему сможешь помочь? Пусть забудет обо всем.
- Ты забыл бы, если бы там рос твой ребенок и каждый раз боялся Рекса, который весит под девяносто килограмм. И речь он понимает, как человек. Приказы шамана выполняет в точности. Рекс ради забавы таскает за ногу малышей, пока кто – то не отобьёт этого ребенка.
- Может быть, общественность поднять?
- Нельзя, тогда Зоя сгинет в тайге вместе с ребенком.
Зоя ходила уже на пятом месяце беременности, ребенок внутри бурно шевелился. Спала она в том же чуме, только уже на диване с множеством пуховых подушек и одеял. Из района ей привезли, печку, телевизор и радио на батарейках. Много книг. Посуды и кухонный небольшой гарнитур. Все это было доставлено ей по распоряжении Люкова.
Как – то вечером к ней заглянул в чум Радик, ее муж, который жил с родителями, так как шаман запретил ему входить в жилье Зои.
- Почему? Немец же уехал.
- Нечего поганить своим семьям дитя чистое, - так сказал шаман, тогда, когда улетели Ганс и Анна...
- Привет Зоя.
- Привет Радик. Как поживаешь?
- Сегодня прилетит твоя мама с папой. Ты им скажешь, что я живу с тобой. Развесь мои кофты и обувку старую, куда – то приткни. Скажешь, что только перед родами приедешь в город. О Гансе ни слова. Незачем им это знать. Шаман предупредил, чтобы не жаловалась, а то матери твоей плохо придется. Накормит ее грибками, ты знаешь какими, и мама твоя больше рта не раскроет. Только всем от этого выгода будет. Ты тут останешься навсегда, и отец твой, тоже.
- Мерзавец. Радик, ну скажи, какая тебе выгода? Я жду ребенка от Ганса, и я его люблю. Давай вернёмся в город. Разведемся. Я тебе машину и квартиру отдам. Вот тебе крест. С подругами познакомлю…
- Зачем мертвому анту машина и твои подруги. Забудь.
- Я тебя никогда не полюблю, Радик.
- Больно нужна мне твоя любовь в твоем положении. А потом, посидишь часок привязанной возле озера на ветру и прилетят комарики. Они тебя враз заставят меня любить.
Шаман сказал, что Ганс на букву «А». А, вспомнил – он буржуй, нет, он барон. Не важно, деньжата у них водятся. Как родиться ребенок, тогда мы его и расшевелим на деньги.
- Адрес у вас есть его?
- У Люкова есть, то есть, адрес у дяди. Не строй никаких планов.
- Поживем и увидим. Иди уже, муж дорогой, нам нужно поспать.
Родители Зои прилетели утром. Их встречали дети и старая Венера.
- Ты иди к Зое, а я по родне пройдусь, позже, подойду к ней.
Увидев дочь Екатерина с порога заголосила.
- Ой, проклятущий Борис обманул нас. Говорил, что на несколько дней едешь, а ты уже шесть месяцев тут. Пузо твое уже тебе на глаза лезет, а срок еще не большой.
- Все хорошо мама. Живем мы душа в душу. Радик меня жалеет. Вот Венеру нанял, свою родственницу, чтобы она готовила кушать мне. Венера каждый день, а то два раза на день топит буржуйку. Когда Радик уходит на работу, меня Рекс охраняет.
– Не приведи господь иметь такую собаку. Мне вертолетчики рассказывали, что все боятся Рекса.
Вечером в чуме собрались много женщин с детьми. Они хвалили перед Катей ее дочь. Все были рады, что Катя носит ребенка и желали ей каждый год ждать прибавление.
Екатерина наклонилась над ухом мужа и прошептала.
- Не нравится мне, что Зою тут рассматривает, как породистую свиноматку.
Виктор, что - то грозно крикнул и половину женщин вымелось из чума вместе с детьми. Зоя засмеялась и Катя потребовала перевода.
- Папа сказал, что если они будут много болтать, то он их языки пустит на заливное.
В чум зашел шаман и начал перед Екатериной хвалить Зою.
- Не морочь мне голову своими баснями. Вижу, что ты тут всеми заправляешь. Зою нужно отвести на УЗИ, чтобы понять – мальчик или девочка у нас. В какое время ты, шаман, живешь? Чтобы завтра был вертолет
- Я и так знаю, что у нее будет мальчик.
- По чем определил?
- Два раза палочка падала вправо. Я не ошибаюсь.
- УЗИ. Иди и договаривайся с вертолетом на завтра.
- Зачем волноваться? Погостите у нас.
- Я из двойняшек и мать у меня из двойняшек. А вдруг Зойка двойню носит.
Зоя заметила, как шаман переглянулся с Венерой. Она испугалась за свой живот и подхватила его руками.
- Не надо делать УЗИ, что Бог пошлет, то и наше, - сказала Венера.
- Пошел выполнять я, Екатерина, твое распоряжение.
Шаман вышел и подумал: «Если Зоя носит двойню, то ей цены нет. Спи и плодись. Нужно заманить сюда Ганса. Нужно посоветоваться с Люковым».
На Узи Зое показали ее детей, мальчиков.
- Повезло тебе Зоя. Раз отстреляешься и только воспитывай их.
Зоя вернулась домой в новой шубе.
- Писатель поздравил меня и приказал Радику за хорошую новость купить мне шубу. Шаман выручил, а то мы без денег поехали.
- Не томи. Говори.
- Мама, у тебя будут два внука.
- Какая радость. А где Радик?
- Он ушел с охотниками в тайгу.
В чум заскочила девочка.
- Привет.
- Мама, это папиного брата дочь. Он погиб в прошлом году на охоте.
- Как она сильно похожа на тебя.
- Ты сама говорила, что мы все на одно лицо.
- Поняла, считаешь себя антейкой.
- Не злись, - сказала Катя и дернула Екатерину за рукав.
– А у папы еще и Зойка есть.
- Они нашего папу папой зовут, после смерти своего папы.
- Понятно. Иди ко мне, какая ты хорошая девочка. А что у тебя за шрам на ноге?
- Это Рекс таскал меня за ногу, когда я не хотела у шамана траву перебирать. Все пришли, а я не захотела, вот он и послал Рекса ко мне, дав понюхать мой носок. Меня за ногу Рекс и притащил.
- Она не врет?
- Не знаю
- А где ваша мама?
- Она спит. Ходила на буровую, а потом пришла и заснула. Зоя сидит возле нее и плачет – кушать нечего в доме.
- О Боже, приведи Зою к нам. Мы ее покормим.
- А вещи брать?
- Какие вещи?
- Играться.
- Берите.
Виктор пришел поздно в чум дочери, на шкурах спала Екатерина и две его маленькие дочери. Дети обнимали его жену. Рядом стояли два полупустых пакета Он достал бутылку водки, подаренную шаманом. Плакал и пил. А потом свалился под стол. Утром прилетел вертолет и Катя разбудила мужа.
- Не разу таким пьяным я еще не видела тебя. Собирайся, твои племянницы поедут с нами.
- Катя…
- Я так решила или ты хочешь, чтобы их Рекс затаскал. Иди скажи их матери, что забираешь детей.
Виктор ушел. Он пришел в чум брата. Руфа еще не проснулась. Виктор ее разбудил.
- Я забираю девочек жить к себе.
- Давно пора. Витя, а может мне замуж выйти за мужика одного из буровой. Зовет меня жить в Татарию.
- Выходи, может быть, бросишь пить. А то после смерти брата…
- Это его шаман убил. Муж подсчитал, что шаман большую долю отдает в район, в город, в Москву Люкову, а мы голодаем. Редко муксуна едим. Мужиков натравил и пошли они шамана бить. Венера шамана спрятала, а потом - нашли мужа моего с перегрызенным горлом в тайге. И ворсинки Рекса на его одежде. Это шаман его убил, - заплакала Руфа. - Витя убей его, этого кровососа. Витя, я тебя никогда не любила, а любила твоего брата. Это шаман заставил меня лечь под тебя. Он многим женщинам жизнь перепортил. Сделал из нас подстилками. Мужики, тоже, не хотят жить по старинке. Особенно молодежь, они хотят жить, как живут русские в городе. Одна жена и один муж. Бегут из урмана. Борис их ловит и обратно в это рабство отправляет. Понимаешь?
- Уезжай Руфа, -сказал Виктор и вышел из чума.
На вертолетной площадке шаман сказал Виктору.
- Катьку не требую, слишком бойкая она, а Зойку вернешь в урман, когда вырастит, замуж ее выдам здесь.
– Угу. Если что – то случиться со старшей Зоей и ее детьми, я тебя убью.
- Убывало на меня у тебя не выросло, - ответил шаман и засмеялся...
… Анна собралась с детьми в зоопарк в воскресный день, когда позвонил Ганс из Берлина.
- Анна, слышала, что – ни будь о Зое?
- Знаю, что носит она в себе твоих два сына. Через журналистов узнала, а те заглянули в ее медицинскую карту. И еще знаю, что Радика загрыз медведь в лесу.
- Дикий народ.
- Нет. Нормальный народ со своей культурой. Шаман гнилой, убивает людей и все списывает на медведя. Зое скоро рожать.
- Восемь месяцев уже. Восемь с половиной. Я приезжал в Россию с другом. Добрался только до вертолета. Там нас избили молодчики, а потом принесли извинения. Два месяца я пролежал в больнице.
- Оклемался?
- Что? Анна помоги мне вывести Зою до ее родов.
- Тут такая история. Пришло большое письмо в редакцию из тех мест. Жалуются люди на писателя Люкова, и кое – кто дал отмашку, значит «Фас» журналистам. Несколько статей уже вышли по поводу того, что несколько юных девиц увез шаман в Москву и о них не знают ничего родители из таежных посёлков. Одну такую девушку нашли во Франции. Ну ты понимаешь, чем она занималась. Без нас, его женили на позоре.
- Я приеду.
- Приезжай. Я готовлюсь с репортажем выехать в большой урман. Тебя не возьму с собой, но ты с Сержем и с детьми поживешь у меня, и будешь ждать результатов.
Анна положила трубку и попросила мужа.
- Возьми Ганса под арест, а то он наломает дров. Как дитя малое, только о себе и думает.
- Анна, он же иностранец… Согласовать нужно.
- Бытовая кража. Украл кошелек, а потом женщина извиниться перед ним, а в это время я вернусь из урмана.
Анна приехала в город и ее встречали местные журналисты.
- Сначала поедем по этому адресу.
Екатерина долго всматривалась в лицо красивой женщине.
- Вы с Гансом у Зои были на свадьбе?
- Да, хочу поговорить с вами о Гансе. Скоро Зое рожать?
- Переживаю я, вдруг что – то не так пойдет у нее. Не звонит. Радик, тоже, молчит.
- Радик три месяца назад на охоте был кем – то застрелен. Ваша дочь вдова уже три месяца.
- О, Горе – то какое.
- Нет никакого горя большого.
- Как же. Отец у детей погиб.
- Отец у детей Ганс.
- Что вы мелете? Дочь моя не шлюха.
- Спросите у Виктора. Обычай такой, подложить невесту гостью или родственнику.
- Виктор уехал в урман еще три дня назад. Кто – то его на машине довезет до поворота на озеро. А там, он на лыжах.
- Я у вас переночую. Завтра вместе вылетим у урман. Ночью вернулся Виктор, весь обледенелый. Он зашел в кухню и грел руки. В кухню зашла женщина.
- Это вы, Анна. Зоя о вас только и говорила. Санитарный самолет за ней нужно выслать. Побеспокойтесь, пожалуйста.
- Я утром позвоню в Москву. Ей ничего не угрожает?
- Нет. Позови Катю.
- Катя я…
- Молчи… Иди спать и не напугай детей. Я уложу Анну и приду к тебе. Потом, все расскажешь.
… Люков бегал по аэропорту в поисках Вебера Ганса. Ганс, как сквозь землю провалился, не выходя из зала. То, что прилетает Ганс он узнал от него самого. Вчера позвонил Ганс и сказал.
- Зоя вдова. Вывези ее к матери из урмана. Я узнал, что она больна, а ей скоро рожать нужно будет.
- Какие проблемы, я позвоню Борису, и он все сделает, как надо.
- Завтра с утра прилетаю.
- Ганс…
В ответ Люков услышал гудки.
Писатель набрал номер телефона Бориса.
- Вебер прилетел и не пошел со мной на контакт. Думаю, он рванул к тебе в город. Вебер не должен увести Зою. Мы еще денег с него не стрясли. Звони шаману, пусть спрячет Зою в дальнем урмане. Да и Венеру с ней отправьте. Примет роды она.
- Шаман? Мне позвонили, что Рекс и шаман сдохли. Там такое твориться. Мужики взбунтовались. Я сейчас вылетаю туда. Говорят, женщины во всем обвиняют Зою. Мол, приехала, и нарушила покой урмана, - сказал Борис
- Я поехал домой, а ты звони мне, - сказал писатель.
Анна с Екатериной, Виктором и операторами уговаривали вертолетчика полететь в урман.
- Только, по разрешению Бориса. Он только что, улетел сам в урман.
- Тебе первому влетит, ну и нам, - сказал оператор.
- А, мне почему?
- Мы опоздали, а ты нас, не повез и Бориса не увидит центральное телевидение.
- Ладно, вылетаем сейчас, а то нужно дать разогнаться санитарному кукурузнику, уже меня диспетчер предупредил. Тоже в урман летит, какую – то беременную вывозит. Где он там сядет? Вертолетная площадка не расчищена. Прилетели буровики, говорят, что люди с урмана уже три дня бунтуют, пьют водку, меняя ее на шкурки и все молчат, как будто ничего не происходит с антами. Говорят, что шамана, кто – то убил.
Виктор отошел. Анна подошла к нему.
- Может быть, мне расскажешь?
- Расскажи, - приказала мужу Екатерина.
- Мне от буровиков позвонила Руфа и сказала, что ее послала Венера, позвонить мне. Она сказала, что Зоя в тяжелом состоянии. Не ходит и не рожает. Что шаману сказал бог Великий Торум, что во всех бедах виновна Зоя. И если она не умрет, то весь поселок разлетится кто – куда без денег и без одежды. Венера злая на него за Радика и поэтому решила спасти Зою. Я взял лыжи, а до буровой доехал на попутке, а там три километра на лыжах. Добрался я к ночи и сразу пошел к шаману. Он не спал, а стучал в бубен нагоняя на всех страх.
- Чего прилетел? И на чем? Почему я не знаю.
- Я за Зоей пришел. Завтра вызовешь вертолет, и мы улетим.
- Нет такого указания. Зоя умирает твоя. Жаль. Может быть, детей спасем.
Виктор подхватился и попытался выйти из Чума. На пути у него возник Рекс и зарычал.
- Успеешь. Давай с тобой выпьем по рюмочке и пойдешь.
Шаман поставил на стол бутылку водки и два стакана. Разлил водку.
- Вон там оленина с чесноком лежит. Холодная, правда. Говорят, что англичане любят только холодное мясо. Я попробовал – вкусно. Уважь старика, принеси тарелку с мясом с тумбочки.
Я выполнил пожелание шамана и заметил, что тот полез к себе в карман, а когда я возвращался, то его рука отдернулась от стола, и он что – то положил в карман.
- Хлебушка бы, - сказал я.
- Это дефицит. Но, тебя уважу я. – сказал шаман и полез под стол в коробку.
Я переставил стаканы. Ему поставил свой. Мы выпили. Он спросил меня:
- Почему не падаешь со стула?
- А, ты - почему?
- Я не пил отравленную водку.
- Я тебе свою водку отдал
- Что…
Шаман встал со стула и упал. Так я убил шамана.
- Понятно. Свидетелей не было. Так, что молчи и дальше. На месте разберемся. А Зоя как?
- Лежит. Такое пузо огромное у нее. Она послала меня в город, чтобы вывести ее, хотя бы в район. Венеры я не видел, и Рекс куда – то делся, когда шаман умер.
- Полетели. Садитесь, дамочки.
Вертолет набрал обороты и поднялся с земли. Они подлетали к поселку и увидели, что тот был охвачен дымом, и пламенем. Люди метались по поселку. Увидев вертолет они помчались с детьми к вертолетной площадке.
- Снимайте - кричала Анна операторам.
Вертолетчик кричал в рацию.
- Почти весь поселок сгорел и дома, что им построили, тоже горят. Тридцатиградусный мороз. Там дети. Они мне развалят вертолет. Ничего не знаю. Присылайте вертолеты еще. Кукурузник? Где он сядет? Просите у геологов и у буровиков вертолеты. Я не взлечу с такой массой людей и еще с лежащей беременной. Операторы снимают. Да, пошел ты. Сам с ними разбирайся, - отвечал он диспетчеру.
Напарник сказал.
- Им эти анты, как комары. Совещаться будут. Вызывай по рации сам.
- Что говорить?
- Проси помощи у всех, кто может прислать машины и вертолеты. Около ста человек нужно вывести.
- Из работы уволят. Говори ты, тебе скоро на пенсию. – сказал вертолетчик, управляющей машиной.
- Включай на свободное вещание.
- Включил.
- Кто меня слышит. Я вертолет номер… лечу за беременной в поселок Урман. Подлетая вижу, что поселок сгорел. Дети, старики и все остальные уже на вертолетной площадке. Кто слышит меня, прошу направить свои машины, для спасения людей.
Первые ответили геологи.
- Вылетаем, укажи степень пожара.
- Все сгорело и все догорает.
Вертолет приземлился. Первыми выскочили операторы. Один побежал по поселку, снимая все на ходу, а второй вместе с Виктором побежал в толпу. Вертолетчик стрелял из ружья вверх, сдерживая людей.
- Сейчас прилетит еще один вертолет. Назад. Заберем этим вертолетом, только детей. Назад! Если убьешь меня, кто поведет машину, на чем полетите? Назад!!!
Виктор кричал.
- Что случилось?
Ему стали объяснять, что шаман умер, и они боялись подойти к чуму. А сегодня вечером загорелась чум его, и они не тушили его, так как он стоял возле леса и ничего не угрожало поселку. А ночью сумасшедший старый Юра, поджег все дома и чумы. Это тот, который язык показал Екатерине, когда увозили невесту в урман. Виктор всех успокоил и пообещал, что прилетят скоро еще вертолеты, и он не поднимется в воздух с больной Зоей, пока не прилетит, хоть бы еще один вертолет. Он выбрал крепких молодых парней, и они побежали к реке, где стоял чум Зои.
Екатерина уже была в чуме.
- Где девочки?
- На соседей оставила.
Венера подала кружку крепкого чая Екатерине .
- Выпей, согреешься.
- С твоих рук – никогда.
- Не обижай Венеру, мама. Она меня спасла. Надо подниматься, а у меня сил нет дойти до вертолета. Венера дай глотнуть крепкого напитка, чтобы силы прибавились.
Венера поила напитком Зою, как в чум влетел Виктор.
- Папа. Поехали домой, я так соскучилась за своей комнатой.
- Ты полетишь в Москву к Гансу. Ты обязана жить с отцом детей.
- В Москву? А я думала, что он меня забыл.
- Анна по рации с мужем договаривается, чтобы он по - своему ведомству вывез вас.
- По рации?
- Целая система передачи. Она по рации говорит, а телефонистка говорит ее мужу. Во что тебя одеть?
Венера пошла и села на шкуры, а потом поднялась и подала малицу Виктору.
- Для нее сшила. Сзади на пуговицах. Лисица.
- Пойдет.
- Я пуховый платок принесла. Шапку, а сверху пуховый платок. Одеялами закроем, донесем до вертолета. Зоя, а твой паспорт чистый, без Радика, - сказала Екатерина и спохватилась, покосила глаза на Венеру.
- Хороший мальчик был, сильно доверчивый. Сказал, что посадит шамана и Бориса и кто – то донес шаману и поэтому он умер, - сказала Венера, вытирая слезу.
- Жаль Радика. Венера, а почему ты не собираешься?
- Сейчас.
Зою одели и переложили на носилки.
- Все ребята, понесли к вертолету.
Они подошли к вертолетной площадке, там уже стоял вертолет геологов. Шла погрузка детей и больных людей.
- Не волнуетесь мамаши. В городе нас уже встречают автобусы и повезут ребят в интернат. Через час прилетит еще один вертолет, заберет Вас. Всех вывезем. Жгите костры, чтобы согреется и жарьте оленину на железных прутах.
Подошли операторы.
- Бомба для Люкова. Планы у него были, как у фюрера. В политику антов хотел ввести. А там и президента сделать из анта. Улучшал кровь антам. Как ты думаешь, Анна?
- На счет президента – сомневаюсь. А, впрочем, пути Господа не ведомые никому. Тут, другое. Стали рабами анты у своего земляка, знаменитого писателя Люкова.
Погрузили Зою в вертолет.
Анна подошла к толпе и пригласила стариков полететь с ними.
- Нет. Мы другим вертолетом полетим.
Анна спешила, и ей некогда было выяснять причину отказа. Старуха вслед ей прошептала: «А шаман был прав. Разлетаемся мы, как птицы и больше нет нашего урмана. Не прилетели бы «эти» жили бы дальше, как жили раньше, а сейчас...».
- Венера, чего не садишься в вертолет?
- Каждому свое. А у меня здесь жизнь прошла. Некого мне спасать и некуда бежать. Лабаз живой и чум белый не сгорел. Мороженной рыбы и мяса хватит до весны, А, там, как решит Великий Торум. Возможно, кто – то не осядет в городе, а вернется в родные края. Прощайте.
Вертолет поднимался, и Анна посмотрела в окошко. Одинокая фигура женщины отдалялась от толпы, шла в направление реки. Навстречу им летел самолет «кукурузник». Вертолетчик покрутил у виска, а потом помахал рукой летчику. А в это время Борис Трофимович пил водку с оленеводами и рассказывал им о том, как он видел горящим их поселок из воздуха. Никуда не хотелось лететь и слышать нотации Люкова, он побрел в чум, и заснул крепким сном.
Дальнейшие события для Зои развивались очень быстро. Ее с вертолета погрузили на скорую помощь и повезли в аэропорт. Екатерина на такси съездила домой, взяла паспорта и навестив девочек, которые были у соседей, пообещала, что через два часа приедет Виктор и заберет детей домой. Анна созванивалась с редакцией и просила к самолету прислать машину, так как она везет сенсацию и откровение земляков на писателя и его друга шамана, который работал, когда – то фокусником в речном клубе. Звонила она все время мужу.
- Хорошо, что Ганс с тобой. Простил ли он тебе «арест». Тоже, хорошо. Через два с половинной часа будем в Домодедово.
- Запросы у твоего Ганса. К самолету подавай ему из загса человека.
- Настрадались они оба. Выполни такую просьбу. Он хочет, чтобы Веберы родились.
Виктор и Екатерина не отходили от Зои.
- Папа, я тебя люблю. Прости, что стеснялась тебя.
- Все будет хорошо. Катя, прилетите, позвони мне. Мы с девочками будем ждать такого звонка.
- Не волнуйся. Деньги в шифоньере. Плакала твоя машинка.
- На Радиковой поезжу, пока Борис не отберет.
- Что Зоя, болит ли где?
- Очень низ живота тянет.
- Господи…
- Пошли в накопитель, - приказала Анна.
В аэропорту их встречал Ганс с букетом алых роз, Сергей, две женщины из загса и несколько крепких в теле ребят.
К Сергею подошел молодой человек, что – то шептал ему.
- Давайте к самолету подгоняйте скорую машину. Женщины за мной.
- Куда? – спросил лощенный Ганс. – Когда в паспорте печать поставим?
- В машине скорой помощи. Кажется, у Зои начались приступы.
Из самолета Зою погрузили в машину скорой помощи. Туда сел Ганс и женщина из загса. Катерине места уже не было, и она села в машину к Сергею.
- За мной приехали, - сказала Анна Сергею и уехала с репортерами верстать на экран происшествие в далеком урмане.
- Держать курс на скорую помощь, - сказал Сергей водителю.
Женщина в скорой помощи бегло читала пожелания.
Спросила у Зои:
- Согласна ли выйти замуж за Вебера Ганса.
- Да, - ответила Зоя пересохшими губами.
- Согласен ли ты взять в жены Зою.
- Он не понимает русского языка.
Зоя закивала головой и Ганс тоже закивал головой.
- Я-я-я.
- Он согласен.
- Так не пойдет. Нужен переводчик.
Сидящий в ногах Зои, врач сказал:
- А, ну кончай эту канитель. Не знаешь, какие люди просили тебя? Ставь печать и вываливайся. На метро доберешься домой.
У женщины затряслись губы, и она проглатывая обиду, сказала:
- Объявляю вас мужем и женой.
- Зоя чуть - чуть приподымайся. Ганс помоги. Вот так. А теперь я тебя сфотографирую на паспорт. Не важно выглядишь, ну ничего, потом переделаешь. Останови машину. Давай бумаги, - сказал врач.
- Вы не врач.
- Я фотограф. А врач ваш, сейчас сядет в скорую.
Три машины остановились следом за скорой помощью.
- Ганс, почему ты такой большой, - закричала Зоя от боли. – Пусть мама пересядет ко мне. Уйди, прошу тебя, - кричала Зоя.
- Да. Я уйду в посольство, и приеду в госпиталь через час. Кричи, кричи Зойка, - сказал он и поцеловал ее.
Ганс с фотографом пересел в другую машину, а Екатерина пошла на ватных ногах в скорую помощь, слыша крики дочери. Ее обогнал врач и сразу пощупал пульс у Зои.
- Ты, кто? Не прикасайся ко мне. Ты чужой, - кричала Зоя.
«Просыпается у нее моя кровь», - подумала Катя и села в скорую.
- Девушка, куда вас отвести, пересядьте в другую машину, - попросил Сергей.
- Спасибо, мы на такси доберемся к работе. Начальник моя, их уже расписала. Если не секрет, кто она?
- Принцесса антов, теперь уже баронесса.
Машины уехали, две женщины остались стоять на тротуаре.
- Ну и хамло, - сказала та, которая расписывала Зою и Ганса. – А невеста? Ногти грязные, волосы спутаны. Вот иностранцы находят вот таких чумичек, а потом, бросают на произвол судьбы за границей.
- Она принцесса антов и баронесса.
- Не доведи господь, ее нижнее белье увидеть. О, такси подъезжает, - сказала одна из них и обе засмеялись.
Зоя родила двух мальчиков по три с половинной килограмма. Она была еще в тяжёлом состоянии, когда приезжал посол, старый друг отца Ганса, поздравить ее с рождением наследников Вебера. Анна верстала материал. Ей звонили и просили вырезать все то, что касается Люкова. Она отключила телефон и тогда к ней пришел редактор программы.
- Я с материалом уйду в другую программу.
- Прошу, тебя помягче. У него сын банкир и много внуков.
- Хорошо, я не буду позорить его внуков. Не озвучу то, что из молодых девочек антеек, он устроил у себя в особняке горем. А им только по пятнадцать лет. Я была у него в гостях. Там его внуки были. Это нужно озвучить.
- Прошу тебя. Я обещал…
Молодой парень оператор спросил у Анны, когда ушел редактор.
- Выполнишь приказ работодателя?
- Не знаю. Что делать будем?
- Вырезай. И переведи на мой магнитофон. Поиграем с Люковым. Тебе страшно было там?
- Очень, особенно я боялась шамана и его собаку.
На третий день Зоя поднялась с кровати и подошла к Гансу, который спал в кресле. Присела возле него и погладила его.
- Как мы с тобой будем общаться?
«Учу русский язык, а ты немецкий учи», - было написано на бумаге, которую вынул он из нагрудного кармана пиджака.
Люков метался по дому, Борис не отвечал на звонок, а по телевизору он узнал, что сгорел большой урман. Он позвонил сыну.
- Жора, что происходит? Какая – то журналистка и такой шум подняла. Мои люди узнали о том, что Зойка, будь она не ладная, вылетела в Москву. А ей скоро рожать. Если она заговорит. Мне каюк, сынок. Это я ее Гансу предложил. Борис не сказал мне, что она девственница. Сколько квартир сделал я для молодежи, сколько дал детям образования, сколько молодежи живет в больших городах, и вся моя программа идет коту под хвост.
- Ищем мы Зойку. Да ты не переживай так, сказали только, что ты курировал. Мало ли, кого мы курируем. Ну, не доглядел Бориса. Ну, проглядел шамана, а он такой – сякой оказался. Ганс, пришлый человек и ему не нужно сильно светиться, пока не получит своих детей. Береги сердце, отец. Все будет хорошо.
- Спасибо сынок за помощь. Пойду валериану выпью. Кто - то звонит. Может быть, Борис. До свидание сынок. Жду тебя завтра с семьей в гости. Внукам и жене привет.
Писатель подошел к домашнему телефону и снял трубку.
- Слушай внимательно. Это стоит миллион долларов или по радио – эфир.
Из трубки неся женский голос о том, что писатель Люков вор и мошенник. Женщина приводила примеры.
- Мою Таню он увез в училище, а потом сказал мне через два года, что она пропала.
Борис писал в тот город и ему ответили, что нашли мертвой ее, никто не востребовал, похоронили в общей могиле. Люков отключил телефон, вырвав шнур из розетки. Он прилег на диван и вспомнил молоденькую девочку Таню, которую он привез в училище из урмана.
- Смотри, Таня не гуляй, учись хорошо красить стены. Через год сделаю тебе квартиру. Парня найдешь, выходи замуж. Забеременеешь, вернешься в урман. Поняла?
- Да.
Больше он не интересовался Таней. А отдал ее адрес своему секретарю.
- Готовь письма на этот город, чтобы Таня квартиру получила. И вообще держи меня в курсе.
Через два года он нашел в блокноте адрес Тани и спросил у секретаря.
- Она получила квартиру?
- Не знаю.
- Кто знает?
Так он узнал о том, что Таня умерла. Это было так давно, что писатель и не помнит уже ничего в подробностях. Снова зазвонил телефон, на этот раз сотовый. Звонил секретарь.
- Тут приходили два парня с корочками. Интересовались нашим ансамблем: «Антейка». Я сказал, что девочки учатся в училище и на базе него организован ансамбль. А мы его спонсируем. На вопрос, где они выступают? Я ответил, где платят больше денег.
- Болван. Потом перезвоню.
Люков сделал шаг к столу и упал замертво на ковер.
Зоя с Гансом и с детьми готовились к отлету в Берлин на частном самолете, присланный отцом. С ними летела Анна, которая по договору с Гансом редактировала его книгу о Севере.
- Ганс. Слышал о том, что писатель Люков скончался в своем особняке.
- Он меня больше не интересует.
- Анна, что ты сказала о Люкове?
- Умер он от инфаркта.
- Жаль человека.
- Когда ты научишься различать, плохих людей от хороших? Он большой негодяй, упырь на своем антейском народе. Зоя прилетишь, сразу учи немецкий язык, иначе он вернет тебя в Россию, без детей. С этой минуты я общаюсь с тобой только на немецком языке.
- Я его не понимаю.
- Значит будешь догадываться, о чем будем говорить с Гансом. В самолет внесли боны детей и уложили в подвесные коляски.
- Осторожно, - сделал замечание дядя Ганса, который по поручению отца прилетел за ними – Фрейлин, будьте осторожны. Не горшки везем, а генофонд Германии, наследников барона.
- Простите меня. Я нечаянно задела вас. Больше этого не повториться.
- Не сомневаюсь, иначе ты будешь уволена.
С тех пор прошло пять лет, как Зоя покинула Россию. Домой она не приезжала и детей не привозила Екатерине. Виктор, названный в честь антейского деда и Генрих, названный в честь немецкого деда, росли смышлёными и бойкими мальчиками. Раз приезжала к ней Екатерина и была страшно удивлена, какой стала ее Зоя. Короткая стрижка, модные куртки и брюки, это обычный наряд баронессы Зои. Зоя хорошо говорила на немецком языке и изучала арабский, чтобы поехать с мужем в Африку.
- Сдурела, что ли? Там же крокодилы.
- Не ходите дети в Африку гулять… Я детей учу русскому языку, Веберы не против. Ничего не знаешь о Венере, о маме Кати и Зое?
- Руфа уехала в Башкирию или в Татарию. У папы есть адрес. Приезжала с мужем прощаться и с детьми. Папа, как всегда ездит в отпуск в урман.
- Так он сгорел ведь.
- Год никто не жил в нем, кроме Венеры, это она Рекса отравила, чтобы не мучил он больше никого. Борис, папа и Венера целый месяц расчищали урман после пожара. Вернулись оленеводы, поставили с белым чумом свои чумы, а теперь там поселок из чумов. Возвращается народ.
- Шаман у них есть.
- Нет. Разрешили Венере в бубен бить, но в лабаз она не лезет – священное место только для мужчин. Какая – то ты чужая стала Зоя – выросла. Не знаю, на кого ты сейчас похожа?
- На японку. Все думают, что я японка, а я им рассказываю о антах из Сибири.
- И Ганс не стесняется тебя.
- Мы же оба молодые еще. Мы есть то, что имеем сейчас. Нам не чего стесняться. Наших детей все называют ангелочками.
...В Москве в ресторане сидели двое хорошо одетых мужчин.
- Прости, что с опозданием на пять лет, но я искренне жалею о том, что умер твой отец. Долго я был заграницей.
- Отец не для себя старался. Приедет эта Вебер в Россию, ноги ей повыдергиваю. Все неприятности начались из –за нее.
- Брось, Жора. Отец твой перегнул палку со своей антейкой и с Вебером. Скажи спасибо, что это касается личной жизни Вебера, иначе они подняли мировую общественность на ноги и кричали о том, что вы дикий народ. Идея у твоего отца была хорошей. Был генофонд антов с учетом каждого человека. А как красиво звучит.
Даже, мы русские об улучшении нации не желаем открыто говорить. Живем по принципу: «И так сойдет». Твой отец был умным человеком. А писатель какой? Книги его читают. Прошло уже пять лет. Куда делся танцевальный ансамбль «Антейка». Как танцевали девочки, как птицы крыльями они руками махали, и пели голосом чайки. Где, этот ансамбль? Кто в швею – мотористку, а кто на вольные хлеба ушел. Нужно все это снова возрождать.
- Согласен.
- Так выпьем мы за наше дело и за продолжения сохранение генофонда антов.
Мужчины чокнулись бокалами.
Жора ехал в машине домой. Он включил магнитофон.
Из репродуктора неслось: «Так выпьем…»
- Зачем это вам, - спросил начальник его охраны.
- Ученый отцом. Все пользовались его услугами, а потом, они предали его. Никто пальцем не пошевелил, когда его имя прозвучало в эфире в обвинительном тексте. Положи в сейф. На всякий случай. Будем писать устные договоры и дальше. Дело отца - мы продолжаем возрождать...