— Здравствуйте, сэр! Приветствую вас в отеле «Гамильтон». У вас забронирован номер?
— Добрый вечер. Да, я бронировал мастер-сьют на одну ночь, на имя Макса Вербери.
— Минутку, сейчас посмотрим… Да, ваше бронирование у нас есть. Не могли бы вы показать мне ваш паспорт?
Макс передал женщине документ, который она внимательно изучила и переписала что-то из него в свой журнал. Вернув паспорт владельцу, она нажала какую-то кнопку у себя на столе и встала с кресла. За спиной у нее висела большая ключница, закрытая стеклянными дверцами, обрамленными ажурной деревянной резьбой.
Проведя по ней глазами несколько раз снизу доверху, она открыла одну из дверец и достала из правого верхнего угла латунный ключ с красивым деревянным брелоком. В тот же момент из двери у нее за спиной вышел крепкий лысый мужчина с такой роскошной рыжей бородой, что ей позавидовал бы любой ирландец. Он толкал перед собой классическую багажную тележку с позолоченной металлической аркой и шаром-набалдашником сверху.
— Прошу, вот ваш ключ, мистер Вербери. Ваш номер семнадцать — восемьдесят четыре, он расположен на семнадцатом этаже. С вас сто пятьдесят долларов, — произнесла администратор, выкладывая его на стойку перед Максом
После того как три пятидесятидолларовых купюры перекочевали из портмоне Макса в ящик кассового аппарата, женщина нажала на нем несколько кнопок, и тот, резко заскрипев и зажужжав, выплюнул из себя бумажный чек, который Макс сунул себе в карман.
— Наш портье, Мэлвин, — кивнула она на подошедшего к стойке бородача, — поможет вам донести ваш багаж до номера. Если вам что-либо понадобится — в номере есть телефон, по которому вы можете позвонить на ресепшн. С телефона также возможны бесплатные звонки по всей территории Северной Америки. Завтрак в отеле проходит с семи тридцати до одиннадцати утра, в Зеленом зале ресторана. Он располагается на втором этаже. Ужин вы, к сожалению, уже пропустили, но вы в любое время можете позвонить и заказать доставку еды прямо в номер. Надеюсь, вам у нас понравится, — сказала она и вернулась обратно к бумагам.
Макс отправился вслед за портье, крутя ключ на пальце. Они подошли к лифтовой площадке, и Мэлвин нажал кнопку вызова лифта, открыв декоративную решетку, за которой та скрывалась. Где-то наверху заработал механизм, и, судя по звукам, кабина двинулась вниз.
Через минуту ожидания кабина спустилась на первый этаж и раздвинула створки дверей. Она была оформлена в классическом стиле — красный ковер на полу, деревянные поручни с позолоченным декором. На противоположной от входа стенке висело большое, в половину человеческого роста, зеркало, а слева располагалась очень необычно выглядевшая панель управления с большими резными кнопками и миниатюрными лампочками Эдисона рядом с обозначением каждого из этажей.
После нажатия кнопки «17» двери лифта закрылись, и он со скрипом двинулся наверх.
По ходу движения лампочки возле цифр загорались и гасли, когда кабина проходила их этаж. Только свет одной лампочки оставался неизменен — той, что соответствовала семнадцатому этажу.
Когда они прибыли, лампочка нужного этажа заморгала и раздвижная дверь медленно, будто нехотя, поползла в стороны. Портье выкатил тележку с чемоданом и покатил ее вправо по коридору, пригласив жестом Макса следовать за ним. Мягко ступая по ковру, такому же красному, как и в лифте, они добрались до двери темного дерева с позолоченной табличкой «1784». Макс открыл дверь ключом, портье занес его чемодан внутрь и, попрощавшись, удалился.
Комната, в которой оказался Макс, исполняла роль кабинета, гостиной и столовой одновременно. Стены в ней были оклеены шелковыми обоями приятного кремового цвета. Возле окна стоял большой рабочий стол с очень удобным на вид кожаным креслом на колесиках. По левую руку — солидных размеров серый диван и журнальный столик, на котором лежали несколько книг и журналов. Посередине комнаты располагался обеденный стол с двумя стульями по бокам, а на стене висел на кронштейне цветной телевизор.
Макс, окинув комнату взглядом, бросил плащ и шляпу на вешалку. Разувшись, он отправился смотреть спальню, дверь в которую находилась слева от рабочего стола.
В спальне почти все место занимала королевских размеров кровать с балдахином. Она была покрыта красивым темно-синим покрывалом из тяжелого бархата. Того же цвета был и балдахин — под цвет синим же шелковым обоям с изящным серебристым узором.
Макс плюхнулся на кровать, заложив руки за голову, и прикрыл глаза.
— Хорошо-о-о-о… — протянул он, слегка потягиваясь.
Впрочем, через пару минут валяться без дела ему надоело. Поднявшись рывком с кровати, Макс пошел обратно в первую комнату, разбирать чемодан.
Вскоре он уже переоделся в более удобные мягкие брюки, рубашку и мокасины, извлеченные из чемодана. Сев в кресло у стола, он бросил перед собой папку со своими записями, намереваясь с ними немного поработать.
Взгляд его зацепился за стоявший на краю стола телефонный аппарат. Аппарат был роскошен — основание из зеленого мрамора, трубка из слоновой кости, золотистый диск для набора номера и декоративные элементы.
Возле телефона лежала небольшая книжечка, надпись на которой гласила «Телефонный справочник».
Когда Макс взял ее в руки, из нее выпал небольшой ламинированный листок бумаги, на котором были указаны внутренние номера телефонов отеля.
Намеревавшийся отложить его в сторону Макс вдруг заметил одну из строк:
«35-35 — заказ еды в номер. Меню в верхнем ящике стола».
«Хм… Время сейчас довольно позднее. Можно было бы уже и поужинать. Ладно, давай-ка посмотрим, что у них там есть», — подумал он, заглядывая в ящик, в котором действительно лежало меню в стильной деревянной обложке.
Меню включало в себя исключительно американскую кухню, но выбор был очень приличным. В конце концов, после пятиминутных раздумий Макс решил заказать себе клэм-чаудер — похлебку из моллюсков, а также фахитас — жаренное на огне мясо, завернутое в лепешку с добавками: овощами и сыром. На десерт ему приглянулся черничный пирог, фотография которого в меню была уж очень аппетитной — упустить возможность попробовать его было решительно невозможно. Пить же Макс решил имбирный эль. Он попробовал этот напиток впервые много лет назад, во время одного из первых своих визитов в Америку, и с тех пор этот напиток прочно обосновался на самом верху списка его любимых, стоя наравне с традиционным английским чаем.
По телефону заказ приняли сразу же, несмотря на достаточно позднее время, и пообещали доставить все не позднее, чем через полчаса.
Ровно через заявленные полчаса в номер постучали. За дверью оказался уже знакомый Максу портье Мэлвин, теперь уже с изящным серебристым столиком на колесах, на котором стояли заказанные блюда. Он выставил блюда на стол, с некоторой театральностью снимая с них наполированные до зеркального блеска крышки-клош, а также оставил на столе счет на сорок пять долларов, сказав, что оплатить его можно будет в любое удобное время вплоть до выселения из гостиницы. После чего он удалился, пожелав перед уходом Максу приятного ужина, а также добавив, что столик с посудой можно будет оставить прямо за дверью номера, откуда его вскоре заберут.
Все принесенные блюда оказались горячими, прямо с огня, и выше всяческих похвал по вкусу. Макс подумал, что они вполне могли бы быть поданы в дорогом манхэттенском ресторане, и вряд ли кто-нибудь мог бы иметь претензии к повару по поводу их вкуса и качества подачи.
После ужина и быстрого душа он отправился в кровать, которая оказалась исключительно удобной, обволакивая его мягкостью матраса и уютом теплого одеяла со всех сторон.
Завтра ему предстоял тяжелый день и путь в триста с небольшим миль до небольшого городка Спринг-Харбор, раскинувшегося на берегах одного из многочисленных заливов озера Онтарио. Там творились страшные и необычные вещи, и долгом Макса было в них разобраться.
