Рядовой Васендин, призванный из Калининграда, как шофёр по специальности, был в 1969 году откомандирован из нашего зенитно-ракетного дивизиона на целинные земли Казахстана помогать местным товарищам в уборке урожая. Вернулся он только через год. Дивизион построился на утренний развод, как тут вдруг перед строем появился щёголь Васендин. На нём были не обычные солдатские х/б галифе, а ушитые до обтяжки брюки-дудочки,как балетное трико солиста театра оперы и балета. Сапоги были не обычные солдатские кирзовые, а хромовые и ушитые до обтяжки да ещё на высоких каблуках высотой сантиметров десять. Он доложил замполиту майору Донскому, принимавшему утренний развод, о своём прибытии в часть.
Майор Донской слушал доклад рядового, глядя на него с изумлением. Потом он подозвал старшину и приказал: «Переоденьте рядового в нормальную уставную форму».
Старшина отвёл рядового Васендина в каптёрку и переодел его в обычную солдатскую форму и кирзовые сапоги.
Я стоял вечером после отбоя со штык-ножом на поясе дневальным у тумбочки, охранял тумбочку, телефон и вход в оружейную комнату, где находились карабины, автоматы, пистолеты, зенитный пулемёт и различные боеприпасы, даже ящик с гранатами. Вдруг в казарму вошёл Васендин. Он был явно навеселе, хотя стоял в суточном наряде в карауле. Он потребовал у меня сигарету, а когда я сказал, что не курю, заявил: «Иди в спальню и пошарь по карманам и принеси мне сигареты». Я ответил, что никогда не воровал и воровать не буду. Тогда он попытался ударить меня ногой в пах, но я в детстве немного ходил на тренировки по самбо и поймал его ногу, сбил подсечкой на пол и сел на него сверху. Он испугался: Молодой, слезь с меня». Я слез. Он ушёл, пообещав вернуться. У меня на поясе остались только ножны от штык-ножа. Неужели Васендин его утащил?
Из спального помещения вышел Рафик Шайнуров, второй оператор из моего расчёта СРЦ и отдал мне мой штык-нож. Он шёл из наряда по кухне, увидел меня верхом на Васендине, а рядом валялся штык-нож. Рафик на всякий случай подобрал его и унёс его с собой от греха подальше, чтобы мы не поранили друг друга.
Утром появился Васендин и стал мне угрожать. За ним следом в казарму вошёл командир расчёта СРЦ и заместитель командира взвода управления сержант Валентин Ткаченко родом из Белоруссии. Он был начальником караула у Васендина. Васендин решил показать Валентину, кто в дивизионе хозяин, и заявил мне: «Ты меня обидел, молодой, проси прощения и целуй мне руку». Он ещё и руку свою при этом протянул мне для целования. Ну, король, да и только. Я усмехнулся и покачал головой: «Руки я целую только очень красивым женщинам». Он попытался ударить меня ногой в пах. Я поймал ногу, сбил подсечкой на пол и уселся на него сверху. Сержант Ткаченко растерялся. Он прослужил один год, а Васендин прослужил уже полтора года, а я – всего полгода. Валентин не знал, как себя вести в этом случае. Я сказал ему: «Валентин, забери его отсюда, а то я за себя не ручаюсь».
Ткаченко увёл Васендина в караульное помещение. Но когда он повёл смену на посты менять часовых, Васендин из отдыхающей смены снова припёрся в казарму. Он ударил сапогом в дверь радиорубки, дверь открылась, и он включил большой радиоприёмник на волнах УКВ. Клавиши включения волн УКВ и КВ были сверху закрыты специальной крышечкой, чтобы солдаты не слушали вражеские голоса. Но можно было сунуть палец снизу под панель приёмника и нажать клавишу УКВ или КВ. Васендин нажал на клавишу УКВ. Так получилось, что у приёмника был подключен выход на громкое оповещение всей территории части, и в этот момент началась трансляция враждебной передачи. В это время к казарме подходил майор Донской и услышал из всех громкоговорителей на столбах: «Вы слушаете голос Америки из Вашингтона».
Как только Васендин вломился в радиорубку, я сразу же позвонил в караул начальнику караула сержанту Ткаченко: «Валентин, забери отсюда этого дебила Васендина, он дверь в радиорубку сломал». Но Ткаченко не успел. Майор Донской оказался ближе и увидел Васендина во всём его безобразии. Донской вызвал караул, и Ткаченко с двумя караульными под конвоем отвёл Васендина и запер в бомбоубежище. По дороге под конвоем Васендин истошно орал майору Донскому: «Я сяду, но отсижу, выйду и замочу тебя!» Донской иронично помахал ему рукой: «Иди, иди. Я за 20 лет службы много таких героев, как ты, повидал».
Посидев до утра в прохладном бомбоубежище, Васендин протрезвел и поумнел. Он попросил начальство не отдавать его под трибунал, а наказать в местном порядке.
Командиру дивизиона такое ЧП афишировать не хотелось. Ещё бы солдат напился в карауле, и угрожал офицеру! Там в караульном помещении пирамида с оружием и боеприпасы!
Наказание дебоширу было назначено нестандартное. Его поставили бессменно в наряд рабочим по кухне. Через 2 недели он взмолился: «Дайте хоть один выходной в неделю!»
Ему дали выходной в воскресенье. Но тут начался отопительный сезон, и его отправили в котельную бессменным кочегаром. Он практически жил в котельной и спал на угле, от чего его бушлат защитного цвета превратился в бушлат морской пехоты – стал идеально чёрным. Он приходил на кухню за своим обедом весь чёрный, как негр.
К увольнению в запас в мае он очень долго не мог отмыться от угольной пыли и так и уехал на гражданку слегка серого цвета.
В армии, как и в любой другой части общества, встречаются свои Васендины.
В семье – не без урода.
Август 2020г. Агапов А.А. (Эд.Эд. Алмазов – Брюликов), г. Воронеж