Фронтовая биография Виталия Алексеевича Калитеевского выдалась довольно насыщенной. Будучи военным медиком, служил он и в пехоте, и в кавалерии, и в партизанском отряде. Повидал войну с самых разных сторон. При этом судьба складывалась для нашего земляка весьма причудливо. Ведь до осени 1943-го года он провел больше времени за линией фронта, чем на передовой. Сам Виталий Алексеевич не любил говорить об этом периоде: «Я и сейчас не знаю, что можно рассказать, а что нельзя». И сегодня мы попытаемся восстановить два первых фронтовых года из его военной биографии. О чем-то нам расскажут боевые документы, о чем-то - воспоминания самого Виталия Алексеевича, но о многом нам придется просто догадываться.
Начнем же свой рассказ мы с лесисто-болотистых просторов Белоруссии. Именно туда отправился выпускник Курского медицинского училища В.А. Калитеевский после призыва в Красную Армию. 108-я стрелковая дивизия, куда был направлен Виталий Алексеевич, входила в состав Западного особого военного округа. На этом направлении противник наносил свой главный удар. Поэтому уже в первые дни войны дивизия стала участником ожесточенных сражений на западной границе.
Несмотря на мужество советских воинов, немецкие войска смогли сломить сопротивление дивизии западнее Минска. Всю первую декаду июля части дивизии вели тяжелые оборонительные бои. От столицы Белоруссии на восток шел со своими товарищами и Виталий Алексеевич. Он видел своими глазами и бесконечные налеты немецкой авиации, и атаки немецких танков на наспех подготовленные позиции нашей пехоты, а главное – страдания своих раненых товарищей, которым всеми силами стремился помочь.
Из воспоминаний В.А. Калитеевского:
«Многие красноармейцы нашей части, в том числе и я, боялись, что не успеем повоевать, что фашистов разобьют без нашего участия, и хотели попасть на фронт, на передовую. Тогда конечно мы предположить не могли, что война будет такой долгой и кровопролитной, что далеко не всем суждено вернуться домой».
Во второй половине июля для 108-й дивизии наступила короткая передышка. Ее начали энергично пополнять людьми и техникой, чтобы успеть максимально подготовить соединение к новым боям. Командованию было очевидно, что новый натиск немцев в направлении Москвы не за горами. Разгоралось Смоленское сражение. В этот период дивизия вошла в группу генерала К.К. Рокоссовского. Это была настоящая сборная солянка из разных частей и соединений, действовавших на ярцевском направлении. Сначала через дорогу южнее Ярцево проходила важная транспортная артерия, снабжавшая Западный фронт. Когда советские войска оставят Смоленск, именно через эту дорогу станут отходить измотанные многодневными боями, почти окруженные 20-я и 16-я армии. Именно здесь будет находиться Соловьева переправа через Днепр – последний шанс для советских войск избежать окружения. Мимо державших оборону бойцов 108-й дивизии будут идти бесконечные колонны войск, обозы, да и просто неорганизованные массы разнообразного военного и гражданского люда.
Из воспоминаний В.А. Калитеевского:
«За годы войны пришлось повидать всякое. Удивляюсь до сих пор, как жив остался. Ведь с врагом приходилось встречаться лицом к лицу, и вести прицельный огонь. Вначале был санитаром, потом санинструктором».
В эти дни фронтовая жизнь молодого военфельдшера сделала крутой поворот.
Ночные налеты
Виталия Алексеевича направили в группу старшего лейтенанта Е.Т. Марченко. Ефим Тимофеевич к сентябрю 1941-го года уже успел стать настоящей легендой 108-й дивизии. Будучи деятельным и инициативным разведчиком, он сколотил и возглавил «отряд ночных налетов». Небольшая группа бойцов и командиров (обычно 20-30 человек) вела разведку противника, а также под покровом темноты атаковала расположение немецких войск.
В.А. Калитеевский в составе этого отряда стал регулярно ходить за линию фронта. Там он занимался оказанием первой помощи раненым, а также их последующей эвакуацией.
Из воспоминаний В.А. Калитеевского:
«Благодаря хорошей работе меня взяли фельдшером в шпионский отряд, диверсант я, страшно подумать. Нас было 17 человек, мы ходили по тылам врага, мы узнавали, где какие части, подрывали поезда, но самое главное - мы готовили население, чтоб они партизанили».
В конце сентября немцы начали наступление на Москву – операцию «Тайфун». Вскоре после этого у «отряда ночных налетов» появилась новая работа. 108-я дивизия 16-й армии К.К. Рокоссовского в первых числах октября 1941-го года попала в окружение под Вязьмой. Перед этими боями в дивизии было 10095 бойцов и командиров. Без связи, без снабжения, под постоянными ударами противника дивизия таяла буквально на глазах. Войска отступали на восток, не зная толком, что творится вокруг: где наши войска, где противник, где теперь проходит линия фронта, какие населенные пункты заняты противником? Ответы на эти вопросы нужны были как воздух. Поэтому отряд Е.Т. Марченко был переориентирован на чистую разведку. Командир со своими бойцами обследовал деревни и села, лежавшие на пути движения «окруженцев». При этом нужно было не только заблаговременно обнаружить присутствие немцев, но и наметить места для размещения раненых, которых несли с собой воины дивизии.
Из «котла» в те октябрьские дни пробилось всего около трети первоначального состава дивизии. Почти все уцелевшие воины вышли вместе с группой Е.Т. Марченко.
После выхода из окружения 108-й дивизии ее вновь начали пополнять. Сражения под Москвой тем временем не ослабевали, а значит – о передышке для измученных людей не могло быть и речи.
В этот период Виталий Алексеевич, скорее всего, попал в отряд заграждения, которым командовал капитан И.С. Волчек. Заградотряду 108-й дивизии в ноябре-декабре 1941-го года приходилось выполнять огромный объем работы. В условиях продолжавшегося немецкого наступления нужно было собирать и возвращать на фронт отбившихся от своих частей военнослужащих, задерживать подозрительных лиц, наводить порядок на крупных дорогах и переправах через реки. Помимо этого, заградотряд использовался еще и как резерв командира дивизии. Например, в конце ноября немцы пытались осуществить прорыв на правом фланге 5-й армии в районе деревень Лукино-Сурмино. Здесь в бой с нашей стороны были брошены все, вплоть до зенитчиков и заградотрядовцев. Немецкое наступление в те дни уже выдыхалось, сил для взятия советской столицы у них не осталось. Однако это не мешало противнику упорно рваться к заветной цели, результатом чего стали изнурительные бои на фланге 5-й армии.
Вообще, восстанавливать боевой путь Виталия Алексеевича в период битвы за Москву довольно сложно. Документы о его принадлежности к тем или иным подразделениям перемежаются справками о том, что В.А. Калитеевский «пропал без вести». Это отражает общую напряженность обстановки на фронте в те дни. Многое в той истории остается непонятным. Так или иначе, но мы теперь знаем, что в разгар Московской битвы Виталий Алексеевич оказывается в рядах 2-й гвардейской кавалерийской дивизии. Жизнь его теперь меняется радикально.
В кавалерии
1942-й год на центральном участке советско-германского фронта начинался для немцев крайне неблагоприятно. Немецкие войска здесь были вынуждены предпринимать титанические усилия для сдерживания Красной Армии. Многим в январе казалось, что германские вооруженные силы обречены на участь Великой армии Наполеона. Такая трактовка событий была характерна по обе стороны фронта.
Чтобы претворить такой сценарий в жизнь, от советского командования требовались решительные усилия по прорыву обороны противника и перехвату его коммуникаций в глубоком тылу. Это могло привести к окружению крупных масс гитлеровских войск. И эти расчеты были более чем реальными – сами немцы весьма опасались подобного развития событий. Более того, в ходе советского контрнаступления в немецкой обороне регулярно пробивались довольно большие бреши. Нужно было только бросить в бой подвижные соединения для перерезания крупных дорог в тылах немцев.
Самой соблазнительной целью была дорога, идущая через Вязьму на Москву. Именно по ней шло основное снабжение всей группы армий «Центр». Цель была близка: от Вереи 33-я армия должны была пройти сотню километров, а от Юхнова 1-му гвардейскому кавалерийскому корпусу надо было осилить путь почти вполовину меньше. Да советское командование даже провело десантную операцию, когда в немецкий тыл был заброшен 4-й воздушно-десантный корпус. Все было поставлено на карту.
К сожалению, все эти усилия не привели к желаемому результату. Вязьма осталась в руках немцев. Первыми были блокированы десантники. Они не имели тяжелого вооружения, а также были крайне ограничены в боеприпасах. На соединение с ними, а точнее для их спасения был направлен 1-й гвардейский кавалерийский корпус генерала П.А. Белова. В него входила и 2-я гвардейская кавалерийская дивизия, где служил В.А. Калитеевский.
Сначала наши кавалеристы действовали относительно успешно: перейдя линию фронта, они двинулись к Вязьме, соединяясь по пути с остатками десанта. Но советская кавалерия была все же крайне слаба по части артиллерии, поэтому немцы просто не подпустили конников к городу, а взломать их оборону было просто нечем. Корпус оказался в окружении, такая же участь постигла и 33-ю армию. Ее командующий генерал-лейтенант М.Г. Ефремов, вместо броска всеми силами к Вязьме, действовал осторожно, оставив крупные силы для прикрытия флангов. В итоге сил для прорыва к городу не хватило, а фланговое прикрытие немцы все равно смяли. К 10 февраля немцы уже полностью контролировали ситуацию.
Таким образом, Виталий Алексеевич оказался со своими товарищами в очередном окружении. Февральские морозы вряд ли придавали оптимизма молодому военфельдшеру. Единственное, в чем ему повезло – он был кавалеристом. Конница гораздо успешнее воевала в условиях окружения, чем пехота. Перемещалась она быстрее, грузы таскала и без горючего, а в самом крайнем случае у кавалериста всегда был при себе запас мяса. Тяжелее всего пришлось в ту пору раненым. Подвоза медикаментов с Большой земли не хватало, санитарная эвакуация также осуществлялась от случая к случаю.
Невзирая на трудности, конники П.А. Белова продолжали действовать в немецких тылах. Новой задачей для них стала дорога Вязьма-Смоленск. Совместно с десантниками, партизанами и пехотой кавалеристы попытались блокировать эту транспортную артерию в тылах противника. Бои шли с переменным успехом более двух недель.
В феврале-марте группа П.А. Белова была вынуждена проводить на освобожденной территории мобилизацию, чтобы восполнить потери.
Удивительно, но скитания 1-го гвардейского кавалерийского корпуса по немецким тылам растянулись вплоть до лета 1942-го года. Основными задачами конников стали организация и развитие партизанского движения, а также поддержка действий основных сил Западного фронта. Столь длительная эпопея корпуса П.А. Белова была возможна только благодаря высоким боевым качествам его войск. Однако бесконечно это продолжаться не могло: в апреле немцы подтянули резервы и добили остатки 33-й армии, попавшей в окружение одновременно с «беловцами». В мае давление на войска группы П.А. Белова еще более усилилось.
Немцы, видя неослабевающую поддержку, которую оказывали «окруженцам» местные жители, пошли по пути усиления карательной политики. Проще говоря, было сформировано несколько сборных карательных отрядов, вырезавших районы, занятые «беловцами». Это служило для устрашения населения. Размах данные мероприятия приобрели поистине пугающий: только «группа Шенкендорфа» в промежуточном отчете докладывала командованию о расстреле более чем трех тысяч «партизан».
Из радиограммы П.А. Белова в штаб Западного фронта от 4 июня 1942-го года:
«Настало время просить вашего совета. Оценка обстановки: три дивизии противника с громадным превосходством танков и авиации успешно продвигаются, ломая героическое сопротивление войск группы, не считаясь со своими большими потерями, подводя резервы.
За 12 суток тяжелых боев противник овладел большей половиной ранее занимавшегося группой района. Еще сутки боя — и возможен прорыв противника в центр группы и разъединение наших сил. Дальнейший бой в окружении грозит уничтожением живой силы наших войск. В целях сохранения живой силы, качественно высокой боеспособности просим разрешения на выход из окружения при условии продолжения упорных оборонительных боев».
Прорыв в расположение основных сил Западного фронта осуществлялся в конце июня 1942-го года. Конники с боями шли по немецким тылам, унося с собой раненых товарищей. Партизаны своей активностью пытались помочь генералу П.А. Белову и его людям. И вот, наконец, последнее препятствие – немецкий опорный пункт в селе Шуя. Первыми на прорыв пошли воины 1-й гвардейской кавалерийской дивизии и 4-го воздушно-десантного корпуса. Разгромить немецкий гарнизон им не удалось, поэтому весь прорыв проходил под непрекращающимся огнем противника. Когда пришло время выводить 2-ю гвардейскую кавдивизию, остатки десантников, пехоту, тылы и управление корпуса, немцы подвели танки и закрыли брешь в районе Шуи. После этого выход из окружения растянулся еще на две недели. С одной из небольших групп советских бойцов вышел, по-видимому, и Виталий Алексеевич.
После этого гвардейцев должен был ждать долгий период восстановления. Тяжелые бои первой половины 1942-го года привели к крайне высоким потерям личного состава. Нужно было дать отдых побывавшим в окружении бойцам и командирам, а также влить в полки пополнение. Однако все эти плановые мероприятия были сорваны противником.
Из календаря боевых действий 1 гв. кавалерийского корпуса в период Отечественной войны:
«8.8. – 9.9.1942 г. Противник частями 20-й пехотной дивизии и 11-й танковой дивизии, прорвав оборонительный рубеж 16-й армии, с утра 10.08.1942 г. устремился в направлении Козельска.
Корпус в результате ожесточенных оборонительных боев с противником сорвал план немецкого командования по захвату гор. Калуга и выхода на московское направление и нанес поражение частям 11-й тд и 20-й пд противника».
Только в сентябре конников вывели в резерв и дали возможность привести себя в порядок. Наверное, только в этот момент В.А. Калитеевский смог впервые с начала войны по-настоящему передохнуть. Корпус снова вступит в бой в марте 1943-го года. Тогда его части будут брошены под каток немецкого контрудара на харьковском направлении. В результате упорных боев советским войскам удалось остановить продвижение немцев, хотя вернуть Харьков и не представлялось в тот момент возможным. К апрелю активные боевые действия на этом участке фронта практически сошли на нет.
В июле В.А. Калитеевский попадает в Кричевскую партизанскую бригаду. Там он на протяжении трех месяцев исполняет обязанности фельдшера отряда. А затем почти на год становится офицером связи при санитарном отделе 5-й армии. С нею он пройдет путь до самого конца Великой Отечественной войны. За участие в подготовке и проведении операции «Багратион» лейтенант медслужбы В.А. Калитеевский был награжден орденом «Красной звезды».