Впервые
Ослик посмотрел на небо и ахнул! Солнце разгорелось и потихонечку соскользнуло вниз, открывая жёлто-оранжевую дверцу.
«Ничего себе, — подумал он, —можно запросто забраться за ним на небо и попрыгать на пушистых облаках».
— Любуешься? — спросил откуда-то появившийся заяц.
— В гости собираюсь,— и ослик широко разинул рот от восторга.
— Может, ты и заката раньше не видел? — поинтересовался заяц. — Он всегда такой, когда после дождя. Поманит дверкой…и исчезнет!
— В первый раз, —подтвердил ослик и уселся на удобную кочку вблизи зарослей цветущего шиповника.— Красотища!
«Тогда понятно, — подумал заяц. —Впервой, значит. Все глаза теперь проглядит!»
— А давай, — неожиданно для себя предложил он, —вместе глядеть на закат и дышать цветами!
Тут ослик сорвал с ближайшего куста самый яркий цветок и стал его жевать, размышляя:«Вместе так вместе! Может, у нас — родственные души, не одни только уши — длинные и серые?».
—Перестань жевать, — обиженно закричал заяц. — Я сказал «дышать», а ты…
— Извини, я от волнения.
Ослик стал надувать щеки, а потом и живот.
«Ну, и зачем я с ним связался? — думал заяц. — Сидел бы сейчас один и дышал, дышал, дышал… А этот теперь слопает весь воздух. Вон, уже раздулся, того и гляди,что взлетит».
И заяц схватил колючую шиповниковую ветку и немножко пощекотал серый бок соседа.
— Ты чего? — спросил мгновенно сдувшийся ослик.
—Пореже дыши, а то совсем воздуха не останется!
Сумерки превращались в темноту. Было тихо и скучно.
— Ну, по домам, что ли?
Ослик не отвечал.
«Понятно, — подумал заяц, — будет сидеть всю ночь и сторожить солнце. Ничего нет тоскливее, чем переживать закат впервые».
С теплом
«Пока я встречал солнышко, —размышлял ослик, —весь перегрелся. Вон какие горячие уши, хоть блинчики на них выпекай. Пойду зайца согрею, а то он дрожит поминутно».
— Заяц, я к тебе пришёл!
— Ага, я ещё вчера это заметил, только не понял, откуда. С неба, что ли, свалился? Раньше в нашем лесу таких не водилось!
—Я тебя греть пришёл. У меня уши горячие.
— Сперва уши, а дальше-то что? Шкура-температура?
— А что плохого?! Я теперь — помощник солнышка. Хочешь, печку растоплю, водицу со смородиновой веточкой в котелке вскипячу?
Заяц решился на всю правду:
— Печки нет, живу под рваным кустом. А воду кипячу на горячем камне у речки. По четвергам.
—Чтотеперь делать?
— Петь! — предложил заяц.
И ослик с радостьюсогласился:
—Иа-иа-иа-и-аааааааааааа!..
Солнце поднялось ещё выше, золотя лучами деревья в лесу. Становилось жарко! Заяц совсем перестал дрожать, потому что от ослиной песни разбежались из леса волки. Шумновато, конечно, стало, зато безопасно. Если завернуть уши трубочкой, можно и вздремнуть.
Похожий на камень
Дождь посбивал листья с куста. Заяц пригляделся к своему дому — сплошные дыры. От промозглой сырости стало совсем неуютно.
«Ничего, придёт зима, запорошит всё снегом. А к весне должен куст зацвести и распуститься зеленью».—И заяц поплыл в счастливых мечтаниях, поднимаясь всё выше. Вероятно, не без помощи ветра.
— Эй, — вскрикнул ослик, хватая его за пятку. — Ты куда?
— Отпусти, серый! Плыву, значит, так хочу.
— Пошли дом конопатить, — не согласился ослик, —у тебя ни дверей нет, ни окон не осталось. А если гроза?
Заяц неожиданно для самого себя тряпнулся на землю: «Ну, чего он ко мне привязался? Раньше в лесу кто самый длинноухий был? Я! А теперь?».
— Зачем, спрашивается, за пятку хватался? Сил нет быть рядом… с такой серостью!
—Ты чего, — обиделся ослик, — я же помочь...
— Говорю, сил нет! Ты сейчас пойдёшь в одну сторону, а я — в другую. Только всё лесом иди! И не оглядывайся, чтобы нечаянно не встретиться.
И ослик поплёлся лесом. Шёл, шёл, сил уже не было, зато кругом был бурелом.От усталости он упал под ближний куст и решил исчезнуть. Может, прикинуться серым камнем и лежать тут, хоть сто лет?.. Пусть-ка заяц поищет!
— Где ты, где? — заяц бегал по лесу целый час и, наконец, наткнулся на серый камень, очень похожий на ослика.
— Привет, заяц, — прошептал ослик или оживший камень.
— И чего развалился?— заорал заяц от счастья, —обещал же куст конопатить. Там такой ветер разгулялся, может, вместе ещё улетим!..
Внутри
Заяц конопатил куст в одиночку.
«Пускай поспит, —думал он, —всё-таки, устал бродить по буреломам».
— Тук-тук-тук!
— Входите, — позвал заяц.— Только потише, ослик спит.
Бобёр раздвинул ветки лапами и ввалился вовнутрь.
— Ничего себе! — сказал бобёр. — Одни сплошные дыры! Не зря мне сон приснился, будто заяц летит и кричит: «Бобр, будь добр, пусти меня к себе пожить».
— Было дело, — ответил заяц, — летал.
— Ну, пошли ко мне, моя хатка глиной вымазана гладко.
—Не-а, —стал отнекиваться заяц, — я, это, в общем, передумал. И здесь неплохо. Гляди, как светят светляки, одно загляденье. Без дыр такого не увидишь!
Бобёр не ответил.
— Бывает, и звезда пролетит, я тогда и дышать боюсь, от красоты.
— А коли волк заглянет?
— Ослик споёт…
— Для волка?
— Он — для меня, а волк пугается!
— А ты? — осторожно поинтересовался бобёр.
— А я почти привык. Главное, что мне внутри себя уютно!
Бобру стало совсем не по себе. Заглядывать внутрь себя ему ещё не приходилось.
«И чего, — думал он, —меня понесло к зайцу? Жил бы себе и жил под илом».
Рядом
Ослик и заяц сидели, прижавшись спинами. Кругом бушевала вьюга, превращая лес в один огромный сугроб.
— Заяц, — спросил ослик, — с твоей стороны снег идёт?
— Топает даже! Была бы лопата, я бы его обратно весь забросил. На небеса.
— А если бы печка была, мы бы с тобой согрели на ней чайник и пили чай с шиповником…
—Кхе-кхе, — закашлялся заяц. — Где найдёшь эту печку? Сегодня и грибов-то не сыщешь…
«Нет, — подумал ослик, — сдаваться рано. Где-нибудь, за лесными сугробами, за скользким речным льдом, за тёплыми избами…»
И тут ослик вспомнил, что видел эту самую печку, от неё пахло пирогами и нагретыми кирпичами. Было такое в его жизни!
— Пошли! — сказал он зайцу. — Я вспомнил, где живёт печка.
— Как! — вскочил заяц, путаясь в своих ушах,—и капустный суп, и шиповниковый чай?
И ему почудилось, что они с осликом уже сидят на печке и вылавливают капустные листья из горячего чугунка.
— Ослик, а можно мне большой лист себе взять, очень уж хочется?
— Ешь, —легко согласился ослик, — только сейчас не отставай, а то до весны будем печку искать.
— И большой, и самый большой?
— Бери. Я маленькие люблю, они жуются лучше.
«Как же так?— подумал заяц, — маленькие мне тоже по вкусу».
— Ладно, — сказал сообразительный ослик, — ешь весь суп, у меня там ещё пироги с ягодами и шиповниковый чай есть.
И они шли через сугробы, через скользкую речку, туда, где горели огоньки.
— Я не могу, — сказал вдруг заяц. —Видно, я совсем не домашний.
— Ничего, —подбодрил ослик, — забирайся ко мне на спину. Так-то лучше!
«Где же эта печка? — думал согревшийся на ослиной спине заяц, — не вернуться ли назад?»
— Ни в коем случае, — не согласился даже с мыслями упрямый ослик, — если верить, то всегда придёшь!»