— Я трижды был в тюрьме: грабежи, кражи, порча имущества, угон. После первого раза провел на свободе всего пару месяцев, потом чуть больше, но каждый раз не больше полугода — и снова на этап. Человек боится тюрьмы, только не побывав там. Отбыв наказание, понимаешь, что это совсем не страшно. Да и привыкаешь. Там ты в родной стихии, поэтому тянет вернуться, ведь тебя оторвали от того, к чему привык. К режиму, содержанию; там все свои. Поэтому повторный рецидив очень большой. Сидят одни и те же — снова и снова. На общем режиме, на строгом, в разных лагерях — не важно.
Человек погружается в тюрьму постепенно. Сначала попадает в ИВС, СИЗО (изолятор временного содержания и следственный изолятор соответственно — прим. «Бумаги»). Там почти не общаются на фене или используют слова, которые и так привычны в обиходе: палево, мусора и так далее. Наоборот, общение обычно очень вежливое и непринужденное. Человек начинает присматриваться к окружающим и окружающему, пытается не депрессировать, не загоняться. Со временем тюремная культура общения плотно входит в обиход, человек ко всему привыкает. Но всё равно все стараются придерживаться общечеловеческих понятий, как и на свободе.
Я даже некоторые вещи положительные вынес из тюрьмы. Умнее стал, хитрее, общительнее. Вообще, позитив в тюрьме складывается из мелочей. Свидания, общение с противоположным полом, передачи, медперсонал.
По сути, многое о том, что люди знают о тюрьме, — это стереотипы, художественный вымысел. Жути нагнали, короче. Якобы там только по фене разговаривают и иначе не умеют. Кто-то думает, что в тюрьме процветает гомосексуализм, — мимо. То, что зэки лишены неких благ цивилизации, тоже. Там бывает и мобильная связь, и алкоголь, и наркотики. Еще мифы: все любят чифирь и шансон. Я вот шансон терпеть не могу, мне лучше клубняк или хаус.
Еще из полувымыслов — то, что сотрудники ИК (исправительной колонии — прим. «Бумаги») просто так издеваются над зэками. Это не совсем так. Зачем им тебя бить просто так? Действуют строго и по внутреннему распорядку. Даже если ты что-то нарушаешь, то зачем им тебя бить? Просто закроют в изолятор и всё. Но, конечно, иногда бьют. То, что ровно на бумаге, не всегда так на практике. Но всё равно я не считаю, что тюрьма исправляет людей. Это всего лишь заключение, изоляция от свободы.
Адаптации к воле после освобождения как таковой и не нужно. Человек ведь всё это время не в яме провел. В местах заключения есть и общение, и книги, и телефоны, интернет, телевидение и так далее. Человек не оторван от социума. Но когда освобождаешься, в первый день глаза, конечно, разбегаются. Ведь ты годы провел там, где нет такого количества машин и женщин. Для тебя сначала всё немного дико. Да и прогресс не стоит на месте — возможно, в колонии ты пользовался не таким телефоном, как сейчас у всех. Но основы не меняются: ты не встречаешь марсиан на улице после освобождения. Что может кардинально измениться за 10 лет? Ничего.
Действительно трудно привыкнуть к самой свободе — понять, что ты свободен. Но это первый день, может, первую неделю. Отвыкнуть от режима и повседневных занятий. Образно говоря, ты как щенок, у которого отобрали миску. Но с этим быстро справляешься. Труднее понять: нужна ли тебе свобода, зачем она тебе. В этом есть некий парадокс. Ты годами ждешь золотой свободы, а потом — уже на воле — утрачиваешь ее ценность, потому что не знаешь, что с ней делать.
Устроиться на работу довольно трудно, но сейчас много кто в частном секторе не смотрит на судимости. Было бы желание и специальность, в которой ты понимаешь. Легко берут на трудовые профессии вроде грузчика, разнорабочего. Да и при трудоустройстве порой необязательно упоминать о своих судимостях, если наколки не открыты и явно не говорят о том, что ты зэк. Плюс отказ в трудоустройстве по причине судимости — скользкая тема. Можно ведь и в суд подать на работодателя. Тут ситуация такая же, как с ВИЧ-инфицированными: им тоже часто необоснованно отказывают, если узнают.
Лично я 5 лет назад, после освобождения, начинал с того, что снег кидал, работал установщиком окон. О судимости не упоминал, а на лице у меня о тюрьме не написано. Тут, главное, желание: согласен ли ты выполнять такую работу. Постепенно я поднимался, сейчас работаю в сфере грузоперевозок в крупной фирме. Тружусь дальнобойщиком, иной раз вожу грузы на миллионы рублей — и всё в порядке.
В личном общении с малознакомыми людьми стараюсь избегать разговоров о тюрьме. Это мало кто понимает, да и есть много других вещей, о которых можно поговорить, если человек всесторонне развит. Но всё равно у меня почти все друзья тамошние. Либо сели по новой, либо еще не освободились, либо, наоборот, только вышли. Просто как-то так сложилось. Например, у меня недавно одноклассник — весь положительный, никогда на него не подумаешь — попал в тюрьму.
Конечно, после тюрьмы к нормальной жизни возвращаются немногие. Сам я сегодня на воле уже пять лет. Наверно, во мне что-то щелкнуло и изменилось, но сам не знаю, что и как будет завтра. Тяги назад, конечно, нет, но есть некое понимание: не зарекайся. Иногда тянет на приключения. Ведь бывает же такое, что у людей всё хорошо, а они одним взмахом всё перечеркивают — и снова там. Считаю, что есть некая зависимость от тюрьмы, привычка; и многие садятся вновь, просто чтобы не решать проблем на воле. В целом, если в голове дребедень, то ничто тебя на воле не удержит. Ни работа, ни любимая жена, ничего.
На данный момент для себя я вывел, что после выхода из тюрьмы, чтобы не вернуться, нужно выполнять несколько вещей. Не злоупотреблять алкоголем, не наркоманить, порой полезно поговорить с собой и анализировать свои поступки. Обязательно нужно к чему-то стремиться. К тому, чего ты действительно хочешь. Не искушаться легкими деньгами, которые быстро потратишь. Короче, составить некий кратковременный план и по нему жить. Довольствоваться тем, что есть, ведь могло быть и хуже. Обязательно помнить: хоть тебя уже и не пугает тюрьма как таковая, времени срока не вернешь. Наверно, нужно стараться не нарушать закон, уголовный кодекс, ведь всё равно рано или поздно попадешься. Короче, нужно понимать и помнить, что ты полноправный член общества, а не зэк!