Наверное, если бы Алиса родилась в королевской семье, ее бы называли не иначе как Царевна-Несмеяна. Но она появилась на свет в самой обычной семье служащий, поэтому прозвищ у нее было гораздо больше.
Взрослые - родители, родственники, воспитатели в садике, учителя в школе и врачи называли ее Рёва-корова, а дети именовали чуть длиннее: плакса-вакса-гуталин, на носу горячий блин.
О таких людях говорят, что у них "близко слезы": Алиса действительно плакала очень часто. Не только когда ее ругали, не только когда падала и разбивала коленки или получала тройку в школе. Она могла расплакаться, когда смотрела кино или читала книгу, причем, не всегда от жалости к героям - иногда даже от радости за них.
"Перестань! Чего ты добиваешься? Возьми себя в руки! Подбери нюни!" - требовали родители, которых плаксивость дочери крайне нервировала. "Стыдно реветь у всех на виду! Не реви, все равно пятерку не поставлю!" - говорили учителя. "Ну-ка, хватит слезы лить, - ругались врачи, накладывая гипс на сломанную руку десятилетней Алисы, - Потерпеть не можешь? А как ты рожать собираешься?"
А Алиса искренне не понимала, чего от нее хотят. Когда ей было больно или обидно, слезы, казалось, сами собой текут, не зависимо от нее, и прекратить их поток по собственному желанию или усилием воли никак не представлялось возможным.
Она не могла объяснить, что ничего не добивается, а просто плачет. Ее ругали и дразнили, требовали работать над собой, требовали "прекратить", "перестать" и "не сметь". Ее стыдили и обзывали.
Справедливости ради стоит сказать, что Алиса вовсе не была слабым человеком и действительно не "давила на жалость" своими слезами, за исключением, пожалуй, случаев, когда ей было нестерпимо больно. Плохие оценки в школе она исправляла, ничего не выпрашивая, после ссоры с родителями или друзьями первая подходила просить прощения, даже если не чувствовала себя виноватой.
Время шло, Алиса повзрослела и начала встречаться с мальчиками. К сожалению, и здесь ее ожидали неудачи. Отношения заканчивались, едва начавшись. "Но почему?" - удивленно спрашивала она. "Ты мной манипулируешь!" - отвечали ее кавалеры. "Как?" - "Ты плачешь".
Алиса была в полной растерянности. Ей почему-то казалось, что манипуляция - это когда пытаются чего-то добиться для себя не слишком честными способами или используя в своих целях те или иные эмоции людей.
Но ведь она-то ничего не добивалась! Она расплакалась, когда ее парень в компании друзей очень зло пошутил на ее счет ("ты заставила меня почувствовать себя скотиной"), в другом случае не сдержала слез, когда объясняла парню, что опоздание на три часа без предупреждения заставило ее сильно понервничать ("из-за тебя я почувствовал себя равнодушным эгоистом"). Также она расстроилась до слез, когда застала своего почти жениха в объятиях другой девушки на своем же дне рождения ("своими слезами ты выставляешь меня подлецом!")
Но ведь она этого вовсе не хотела! Она просто проявляла СВОИ эмоции, не более того. Тем не менее, мальчикам это не нравилось. "Твои слезы - лишь средство манипуляции. Это раздражает. Не умеешь держать себя в руках - до свидания" - все, как один говорили они, уходя в закат.
Алиса ругала себя, принимала успокоительные таблетки и уже планировала обратиться за помощью к специалистам, когда в ее жизни появился Влад.
Они сразу почувствовали искреннюю симпатию друг к другу, но Алису не покидало беспокойство. И она решила честно рассказать о своем недостатке, чтобы у Влада не оставалось иллюзий на ее счет. Если решит, что ему это не нужно - что же... Лучше расстаться сразу...
"Знаешь, а у меня тоже есть особенность, - вдруг признался Влад. - я ненавижу фотографироваться. В детстве я был толстым мальчишкой, на фото получался вообще жиробасиной. Друзья дразнили, родители ругали, да я и сам все видел. Вот, с тех пор как-то и не сложилось у меня с фотографией. Даже в путешествиях только памятники и пейзажи снимаю."
"Ну, а что в этом страшного? - удивилась Алиса. - у каждого могут быть свои заморочки и тараканы в голове" - "Я тебе об этом и говорю, - улыбнулся Влад. - Ты часто плачешь, я не фотографируюсь: по-моему, неплохая парочка получается, правда? Я не обещаю, что никогда не буду расстраивать тебя - все люди иногда ссорятся, но могу пообещать помогать тебе справляться с твоей особенностью."
И Влад сдержал слово, хоть это не всегда было легко. Он как-то тонко чувствовал, когда Алису надо погладить по голове или обнять, а когда просто оставить в покое и дать возможность успокоиться. Когда надо поддержать разговором, а когда сменить тему, отвлечь.
И Алиса впервые в жизни почувствовала, что ее принимают такой, какая она есть, не пытаются изменить или пристыдить. Она была счастлива и безмерно благодарна Владу. И, что странно, - плакать она стала гораздо реже.
А через несколько лет у них родился ребенок. Вопреки прогнозам тех врачей из детства. Зная, что у Алисы низкий болевой порог, Влад просто попросил сделать ей анестезию.
...Влад тихо зашел в палату. Алиса держала на руках спящую дочь, улыбалась и... плакала. "Ты моя Царевна-Несмеяна," - прошептал он. "Очень даже Смеяна! - также шепотом возразила Алиса и добавила: - Люблю тебя..."