Фэентези. Начало в предыдущих статьях. Ссылка на них в конце текста.
На следующий день в кабинете, где стояла моя пишущая машинка, появился еще один стол с пишущей машинкой, а в середине дня Самуил Аронович привел симпатичную девицу лет 20-ти. Она оказалась местной учительницей и умела печатать на машинке.
Она сразу решила, что я младше и она может мной командовать. Представилась Татьяной Владимировной, задирала нос и всячески третировала меня. Попыталась заставить бегать по ее поручениям: отнести, принести, подвинуть, подать, - но я быстро ее обломал.
Местные мужики с бородами чуть ли не до пояса, называли учительницу «наша учителка». Татьяна Владимировна была учителем местной церковной-приходской школы и, если говорить современным языком, учила детей на уровне учительницы младших классов, то есть читать, писать, считать. Для большинства крестьянских детей их образование на этом и заканчивалось.
Сразу после работы я пошел на первую тренировку. Остап представил меня кряжистому кавалеристу с кривыми ногами Степану Дормидонтовичу. Тот скептически меня оглядел.
- Казака учить только портить. Так чего хотел та?
- Хотел бы пройти курс молодого бойца с самого начала. После ранения растерял все навыки, хочу восстановить.
- А конь та у тебя есть?
- Нет.
- Постоянно с тобой та заниматься мне некогда. Буду показывать упражнение. Доводишь без меня та до ума, потом показываю следующее. Так пойдет?
- Да, - обрадовался я, так как на первых порах боялся, что могу просто свалиться с коня и опозорить громкое звание крутого воина казака. Мне показали, какого коня я могу брать на конюшне для тренировок. Потом под шутки подошедших кавалеристов я с трудом забрался на коня и проскакал по кругу.
Степан Дормидонтович усмехнувшись в усы, сказал, что это будет первым моим упражнением – садиться в седло и скакать по кругу и куда-то ушел по своим делам. Я честно в течении двух часов отрабатывал это упражнение, потом расседлал и долго ухаживал за конем. Домой шел на негнущихся ногах. В душе я надеялся, что некоторое время мышечная память тела вспомнит навыки, которые в него вдалбливали с детства и мне станет легче.
Дальше потянулись однообразные дни. С утра я стучал на машинке в штабе вместе Татьяной Владимировной, а после работы два часа изучал науку кавалеристов.
Я сидел за машинкой, механически перепечатывая текст с записки сделанной карандашом, и чуть слышно стал напевать, попадая в ритм стука клавиш пишущей машинки:
Ночной зефир
Струит эфир.
Шумит,
Бежит
Гвадалквивир.
- Ты знаешь стихи Пушкина? – удивленно воскликнула Татьяна со своего места.
- Знаю, - сказал я и стал громко читать, строки, которые учил еще в школе:
Итак, она звалась Татьяной.
Ни красотой сестры своей,
Ни свежестью ее румяной
Не привлекла б она очей.
Дика, печальна, молчалива,
Как лань лесная боязлива,
Она в семье своей родной
Казалась девочкой чужой.
Она ласкаться не умела
К отцу, ни к матери своей;
Дитя сама, в толпе детей
Играть и прыгать не хотела
И часто, целый день одна,
Сидела молча у окна.
- А еще что-нибудь знаешь? - спросила Татьяна. Я прочитал еще пару стихотворений Пушкина, потом перешел на Лермонтова. Но тут зашел один из штабных командиров и наш стихотворный диалог прервался. Когда командир ушел Татьяна сказала.
- Вот уж никогда бы не подумала, что мальчишка казачок, может знать столько стихов.
- Не казачок, а казак, - поправил я ее. – Я еще знаю наизусть стихи Блока, Хлебникова, Белого, Волошина.
- Ого! Почитаешь?
- Сегодня вечером можно встретится? – предложил я, - За околицей погуляем, там и стихи почитаю.
- Хорошо. Я согласна, - сказала Татьяна. Было видно, что сегодня я в ее глазах вырос до небес. Саблей махать тут многие умеют, а вот читать стихи… даже не знаю, если еще такие в нашей дивизии.
Вечером мы с Татьяной встретились и пошли гулять по полевой дороге в степи за селом. Мы разговаривали о поэзии. Я вспомнил все стихи, какие знал наизусть из книг поэтов начала XX века. Многие мои современники, наверное, удивиться, зачем учить стихи? Ладно в школе, там заставляют, а просто так, непонятно. А я просто люблю поэзию. Даже сам в школе пытался что-то сочинять. Кроме того, заучивание стихов тренирует память. Давно замечал, что мне достаточно один раз прочитать какой-то текст, и я если не наизусть, то общий смысл могу пересказать даже через пару лет.
Татьяна для этого времени была очень продвинутая женщина, как здесь говорили - эмансипе, ратовала за свободную любовь между мужчиной и женщиной и естественно не смогла устоять перед стихами поэтов Серебряного века. Мы дошли до ближайшего стога и как-то само собой оказались в объятиях друг друга. Темнело быстро, с дороги ведущей в село никто нас видеть не мог.
Однако, когда возвращались назад, сидевшие возле крайнего дома красноармейцы стали посмеиваться и одобрительно шутить над шустрым писарем. Я проводил Татьяну до ее дома. Она тоже жила у хозяев, снимала комнату.
С моего попадания в этот мир прошло две недели. Как мне казалось, я много сумел добиться. Степан Дормидонтович одобрительно улыбался, когда я на всем скаку лихо рубил лозу. Мое тело все-таки вспомнило заученные с детства движения, и я делал успехи в познании кавалерийской науки. Я вписался в работу писаря при штабе и ко мне было никаких претензий. Наладились отношения с Татьяной, при чем так, как я даже не ожидал.
Я взял домой чернильницу, ручку и бумагу и потихоньку стал тренироваться в каллиграфии и даже что-то стало получаться. Почерк конечно сильно отличался от Митиного, но это посторонним можно было объяснить тем, что с возрастом у человека почерк меняется.
Я все чаще задумывался, почему я попал в этот мир? С какой целью. Понятно было бы, если бы я имел бы какой-то уникальный опыт в прошлой жизни, был знаменитым врачом, инженером или военным. Сейчас бы эти знания мне бы здесь пригодились. Я же просто недоучившийся студент, мало что знающий и умеющий. Я интересовался историей, читал много книг, но как-то мимо меня прошла история создания Первой конной армии и ее участие в гражданской войне.
Тем более, что в школе нас учили, что в 1917 году произошла историческая ошибка и на смену тонким ценителям хруста французской булки пришли жестокие потребители черного хлеба с солью (шутка!). Сейчас у меня появилась возможность во всем разобраться самому. С такими мыслями я и уснул.
Автор Алексей Востряков
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЧИТАЙТЕ ЗАВТРА
Начало:
Писарь Первой конной. Попаданец
Если понравилась статья - ставьте лайк и подписывайтесь на канал Природа Карелии