Огромная очередь в железнодорожную кассу - на весь вокзал их сейчас работает две, и у обеих вот такая "змея" из пассажиров почти до входных дверей. Лето и духота в помещении. Ещё тебе никаких автоматизированных очередей и кресел для того, чтобы подождать.
На несколько человек впереди меня стоит молодая женщина с девочкой лет шести, к правой ноге прислонившая чем-то заполненный пакет. Девчонка рядом с ней не сказать, чтобы очень притихшая или чересчур бойкая - ребёнок как ребёнок. А мама нервничает: то ли торопится, то ли устала. Постоянно одёргивает дочь: "Стой!", "Чего кобенишься!", "Да уймись же ты!". И девочка слушается и замирает на пару минут. Но стоять неподвижно невозможно, и она через какое-то время снова слышит окрик матери.
Когда очередь практически доходит до них, девочка опять делает что-то не так, женщина хватает её за шиворот и дёргает к себе. От неожиданности девчонка даже ногами забывает перебирать, и её в мгновение ока практически перетаскивают через тот самый пакет, как тряпичную куклу.
"Я же тебе сказала стоять на месте!" - срывается мать на рёв. В большом помещении голос кажется страшным и как будто отскакивает от стен, делаясь ещё громче. Девочка сжимается в комочек, очередь замирает.
Хочется плакать от обиды и бессилия этой девчонки. Мать покупает билеты, они уходят. Маленькая плетётся рядом, спрятав глаза в пол и опустив плечи, как побитый щенок.
И вот мы встретились с этой мамой, с которой когда-то жили в одной деревне. Там, на вокзале, она меня не заметила и прошла мимо. Сегодня улыбается и смеётся, рассказывает про то, что снова вышла замуж, что маленький сын и уже почти невеста-дочка. А мне хочется обнять себя за плечи, потому что эту девчонку около касс я помню лучше, чем её маму, когда мы жили там, в крохотной деревеньке.