Достоевский пишет: «…По внутреннему убеждению моему, самому полному и непреодолимому, – не будет у России и никогда ещё не было таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобождёнными! И пусть не возражают мне, не оспаривают, не кричат на меня, что я ненавистник славян! Я, напротив, очень люблю славян, но я и защищаться не буду, потому что знаю, что всё точно так именно сбудется… именно потому, что такие вещи на свете иначе и происходить не могут… Начнут же они, по освобождении (от турок. – Н. Б.) свою новую жизнь… именно с того, что выпросят себе у Европы… ручательство и покровительство их свободе… именно в защиту от России… Начнут они непременно с того, что… объявят и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия России они едва спаслись, а не вмешайся Европа, так Россия, отняв их у турок, проглотила бы их тотчас же, «имея в виду расширение границ и основание Всеславянской Империи на порабощении славян жадному, хитрому и варварскому великорусскому племени». Долго, о, долго ещё они не в состоянии будут признать бескорыстия России…».