Двор у нас всегда был уютный и тихий. Но однажды в нем появились две особы неопределенного возраста. Одна была крупная, размером с гиппопотама. Вторая худая, как весенний грач. Обе с синяками под правым глазом. Первую звали Нинкой, вторую Зойкой.
Каждое утро приходили в одно и то же время как на работу. Садились на скамейку возле дома. Вежливо здоровались, провожали взглядом.
Потом принимались санитарить помойку. Всё, что можно было использовать как закуску, складывали в пакет. Остальное выкидывали.
В нашем доме на втором этаже лифт не предусмотрен. Довольно просторную площадку жильцы закрыли дверью и повесили замок, чтобы не ходили, кто попало.
Как-то раз Нинка с Зойкой появились с кавалерами. Синемордый Колян и, не совсем потерявший человеческих облик, Толян. Оба были мрачные и помятые. Трубы явно горели, организмы требовали дозы.
Колян ловко вскрыл с замок на втором этаже и весёлая четверка скрылась за дверью.
Сначала новоселье отмечали тихо. Потом от принятой дозы жизнь заиграла ярче. С эмоциями справляться было все сложнее.
Недружным хором грянул «Владимирский централ». Угар творчества в какой-то момент перешёл в мордобитие. Жильцы вызвали полицию. Четверка исчезла.
На следующее утро они опять появились. Колян нес обоссаный грязный матрас, Толян огромный мешок с барахлом. У Зойки за пазухой торчала бутылка, у Нинки — живописный фингал под левым глазом. Аккуратно вскрыли замок. Стали обустраивать жилище.
С этого дня они вели себя тихо. Даже не все в подъезде знали о новых жильцах. И только через неделю, когда вонь со второго этажа достигла максимальной концентрации, забили тревогу.
Выломали дверь. Перед глазами предстала феерическая картина.
Нинка всей своей нерастраченной женственностью горой возлежала в центре матраса. Вокруг неё, уткнувшись в рыхлое тело, словно дети, калачиком свернулись трое. Всё пространство завалено бутылками и остатками гниющей пищи. В воздухе пахло испражнениями.
Прошло полгода. Про великолепную четверку забыли.
И вдруг во дворе я увидела двух женщин. Лица показались знакомыми. Это были Нинка и Зойка. Вид у них был вызывающе опрятным. Нинка в стареньком, но чистом платье и в кожаной куртке, явно на два размера меньше хозяйки. Зойка в растянутой длинной, как бесконечная китайская стена, кофте и в джинсах.
— Здрассте вам, — вежливо поздоровались они, поравнявшись со мной. — А мы у вас теперь вроде как за дворников. Работаем, значит.
Глаза их радостно блестели, как хрусталь в серванте.
— Молодцы. Рада за вас!
Выходя из дома, я поставила у помойки открытую трехлитровую банку с с огурцами. Крышка взорвалась, и мы решили не рисковать.
Я оглянулась. Зойка уже схватила банку и поволокла куда-то за дом.
Как костёр без огня, так закуска без бухла.
А я почти поверила…