Судьбы военнопленных летчиков
Тема военнопленных поныне остается неудобной и малоисследованной. Этому способствовало и то, что многие десятилетия документы, например, протоколы допросов немцев, хранились в военных архивах за семью печатями. Что же касается наших, то этот материал, естественно, находился в других - зарубежных архивах, куда по понятным причинам тоже попасть было непросто. Поэтому, если и появлялись какие-либо сведения о пленных на страницах газет и журналов, то лишь очень скудные свидетельства и, как правило, не всегда достоверные. Сейчас многие такие документы стали более доступны, хотя и не в полной мере, но тем не менее.
Допросы как отражение ситуации на фронте
Автор в основном изучал материал о военнопленных летчиках, воевавших в небе Кольского Заполярья и Карелии. В целом информация в протоколах допросов довольно шаблонная: краткие сведения о летчике, послужной список, боевое задание, обстоятельства пленения и, конечно, сведения о подразделении, в котором служил: состав, дислокация, фамилии летчиков и командиров с краткой их характеристикой.
Задавали военнопленным вопросы и общего характера. Например, в первый год войны обязательно интересовались мнением допрашиваемого: что он думает о войне между Германией и СССР и верит ли он в победу первой. Примерно с 43-го подобные вопросы сами собой отпали, разговор шел о настроении мирного населения рейха и военнослужащих летных частей.
Безусловно, любой архивный документ сам по себе очень ценен, и протоколы допросов военнопленных немецких летчиков содержат интересную и полезную информацию для понимания воздушной войны на Кольском Севере. Но автору, ко всему прочему, было интересно проследить, как менялся тон и откровенность во время допросов сбитых летчиков люфтваффе в разные годы войны на Полярном фронте. Интересно было и то, каким образом удавалось разговорить военнопленных, так как отвечать на вопросы «по службе» у большинства из них, особенно в первый год войны, не было желания. Причем пытки и избиение военнопленных во время допросов у нас не практиковались - этот факт немцы, те, что вернулись, сами признают.
Первый и не последний
Первым летчиком, попавшим к нам в плен, был тридцатиоднолетний истинный пруссак гауптман Альфред фон Лоевский, сбитый на седьмой день войны - 29 июня 1941 года - зенитчиками 5-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона (ОЗАД) Северного флота. Зенитный снаряд попал в мотор его «мессершмитта» Bf-109E в районе Ваенги. Мотор сразу же вышел из строя, и, не имея запаса высоты, немецкому летчику ничего не оставалось, как совершить вынужденную посадку на воду Кольского залива недалеко от берега. Самолет сразу же затонул, а пилот вплавь выбрался на левый берег и пошел на запад. Проплутав в тундре около трех суток, набрел на наших рыбаков, которые накормили и уложили спать. Разбудили его уже два красноармейца с винтовками…
Немец оказался приметной личностью: уже в звании обер-лейтенанта воевал в 1938-м в легионе «Кондор» в Испании, где сбил свой первый самолет и позднее был награжден «Испанским крестом в золоте с мечами». Затем командиром эскадрильи в 40-м участвовал в боевых действиях на Западном фронте против Польши, Греции, Норвегии, Франции и Великобритании. Накануне, перед наступлением на Мурманск, прибыл в Киркенес, чтобы здесь сформировать и возглавить истребительную авиагруппу IV./JG 77. Но не успел, совершил у нас всего пять вылетов.
Первый его допрос длился довольно долго - всю ночь, с 23 часов вечера и до восьми утра. Хотя 2 июля, когда его допрашивали, можно лишь условно говорить о ночном времени, так как солнце у нас в это время не заходит. Допрашивали его армейские разведчики штаба 14-й армии. Немецкий офицер лишь в общих чертах рассказал о своей службе, не называя фамилий и аэродромов базирования. О войне с Советским Союзом сказал: «Приказ Гитлера о том, что Германией объявлена война Советскому Союзу, был получен из Осло, который 22 июня я зачитал перед строем летчиков. Лично для меня война с Советской Россией неожиданна, и я считаю, что она лишена смысла, но я, как солдат, беспрекословно выполняю приказ своего командования».
Первые дни войны, первый военнопленный летчик, да еще в звании капитана. Прощупать врага захотелось и лично командующему Северным флотом адмиралу Арсению Головко. Немца доставили прямо в его кабинет, где он вместе с офицерами штаба побеседовал с ним.
Через три дня его допрашивали уже в штабе Северного фронта в Ленинграде. Лоевский практически повторил то же самое, что говорил на первом допросе. Снова отказался называть фамилии командиров эскадрилий и групп, выдал лишь одну фамилию - «капитан Кашке». Трудно сказать, кто исказил фамилию капитана Герхарда Шашке (Gerhard Schaschke), или неправильно записал переводчик - такое было почти нормой, или капитан сознательно исказил фамилию своего бывшего камрада, который, кстати, номинально не являлся командиром. Вместе с ним также назвал летчиков офицеров и своей авиагруппы. Сегодня, когда известны все немецкие летчики, воевавшие у нас, можно сказать, что он назвал вымышленные фамилии.
Воззвание офицеров
Для Альфреда фон Лоевского на этом война закончилась. В нашем плену он пробыл девять лет. По его воспоминаниям его неоднократно допрашивали в Ленинграде. Сидел он в Петропавловской крепости, затем в Москве на Лубянке. Далее - лагеря для военнопленных в Красногорске и Куйбышеве.
Также известно, что 20 августа 1941 года появилось воззвание немецких военнопленных офицеров к своим воюющим соотечественникам, в котором есть такие строки: «...Мы считаем долгом чести, будучи серьезно озабочены будущим нашей немецкой Родины, обратиться ко всем нашим товарищам и ко всем немецким офицерам всей немецкой армии. Единодушно мы пришли к убеждению, что мы, немецкие офицеры, должны сделать все для того, чтобы отклонить от Германии крупнейшую в ее истории катастрофу. <…> В войне против России германская армия истечет кровью. Эта война бесперспективна. Она может закончиться лишь такой катастрофой, по сравнению с которой катастрофа 1918 года - это лишь детская игра...»
Среди прочих воззвание подписал и гауптман Лоевский. Правда, вернувшись на Родину, он отрицал этот факт, говоря о том, что его агитировал сам Вальтер Ульбрихт (антифашист, коммунист, немецкий политический деятель, в период 1950-1971 гг. - Первый секретарь ЦК Социалистической единой партии Германии, который сыграл значительную роль в становлении ГДР) вступить в Национальный комитет «Свободная Германия» или в «Союз немецких офицеров», но он категорически отклонил все «сытные» предложения. Сегодня почти невозможно разобраться, как было на самом деле. Главное другое - то, что немецкий ас, представлявший реальную угрозу нашим летчикам на Полярном фронте, был обезврежен практически в первые дни войны. Умер Лоевский в 1986 году, на 76-м году жизни.
(Продолжение следует.)