Анна Владимирова — экосоциолог, она пишет диссертацию про телесные отношения детей и леса в университете финского города Оулу на факультете образования. Специально для портала BOTSADY.ru Анна впервые рассказала на русском о философии постгуманизма и детском образовании в лесу.
— Расскажи о своей работе в целом, о концепции, в которой ты работаешь?
— У меня довольно нетрадиционный подход, и когда я начинаю говорить про свою работу, люди часто впадают в ступор. Постгуманизм — это новое направление, в научном языке только появляются термины для него. В широком смысле, постгуманизм — это попытка развенчать миф о властвовании человека над всем живым и неживым, поставить человека наравне с другими видами.
Например, в моей работе я рассматриваю заботу с точки зрения постгуманизма. Согласитесь, все мы привыкли к пониманию заботы как чего-то из сферы человеческих отношений, то есть человек заботится о ком-то или чём-то. Например, в области экологического образования: «Человек должен заботиться о лесе». Лес здесь представляется как некий объект, нуждающийся в нашей защите. Так же и в официальных документах: «Государственная политика Российской Федерации направлена на обеспечение рационального, непрерывного, неистощительного использования лесов для удовлетворения потребности общества в лесах и лесных ресурсах». Получается, мы заботимся о лесе как о вещи, ради человека.
Но если подумать, то возникает какое-то неравенство. Человеческое общество заботится обо всей природе, возлагая ответственность за результат этой заботы на свои плечи, как будто человек — пуп Земли. Но живые организмы планеты существуют как экосистема, в которой не определённые биологические виды обязаны заботиться о других видах, а, скорее, все виды вместе поддерживают общий баланс. Если сместить фокус с конкретной заботы о чём-то на установление баланса и благополучия, устойчивости, то большую роль начинают играть не только физические усилия человека, но и происходящее в окружающем мире в целом.
Несмотря на то, что понятие «забота мира» — довольно абстрактное, у него есть конкретные проявления. На уровне детских садов и лесных садиков сложно выявить присутствие нечеловеческой заботы, поскольку она видна только в небольших и незаметных движениях, но всё-таки это возможно. Допустим, ребёнок четырёх-пяти лет решает похоронить мёртвого птенца, найденного в лесу. Наверное, он знает о ритуалах захоронения? В каких-то ситуациях да, но зачастую дети действуют интуитивно, и иногда они находят неожиданные новые варианты действий. Согласно теории, которой я придерживаюсь, интуитивное представление о том, как правильнее поступить в конкретной ситуации — это «встроенное в тело» знание. Дети чувствуют природный баланс и могут участвовать в его поддержании именно потому, что окружающий мир живёт и двигается вместе с ними.
— Как изменилось твоё личное восприятие леса в связи с твоей работой?
— Мне было изначально интересно всё, что связано с лесом, но я не знала, что можно писать про отношения с лесом. Я начинала писать диссертацию по другой теме — про благотворительные компьютерные игры — но когда одногруппница сказала мне, что есть направление в гуманитарных науках, которое рассматривает что-то осознанное за пределами человека, я сразу оставила свою тему и ушла туда. Конечно, моё мировоззрение сильно поменялось, когда я стала активно изучать постгуманизм. Но представление о том, что мы не главенствуем над лесом, морем и живыми организмами, как мне кажется, у всех людей есть с рождения. Главное — не забывать об этом в потоке информации, говорящей в основном про благополучие человека.
— А как связан постгуманизм и детское образование в лесу?
— Я думаю, что дети интуитивно понимают, что они часть природы, и очень хорошо, когда, побывав в лесу, они об этом задумываются. Если они могут увидеть и потрогать то, что изучают и использовать все органы чувств, им гораздо интереснее. А кроме того, что дети получают новые знания, они приходят к пониманию, что научиться чему-то можно не только из книги, но и с помощью своего тела. К тому же детям с рождения важно движение как таковое. А когда они двигаются, естественно, у них улучшается и концентрация, и память, и вообще физическое состояние — это доказано. Помимо этого, постгуманизм может отражаться в детском образовании непосредственно через то, как учителя рассказывают об окружающем мире.
— Какие есть варианты образования в лесу?
— Есть понятие nature school — природные школы, в Финляндии их довольно много — больше тридцати, — и постоянно появляются новые. Это, грубо говоря, домик в лесу, и класс может бронировать день в этом домике с учителем, который там преподаёт, чтобы приезжать и изучать предметы, которые связаны с их школьной программой. В природных школах есть пособия, которые можно потрогать, например, модели планет, и вся учёба проходит в формате приключения. Но особенно эффективно изучать в природной школе растения и животный мир, например, снимать видео о местном болоте, так дети надолго запоминают материал. Природные школы, как правило, входят в общее школьное образование. Они бесплатные, платить нужно только за автобусные расходы. Насколько я знаю, в России такого, к сожалению, нет. Есть различные движения, например, Юннаты, школьные лесничества или экологические школы, но это всё — дополнительное образование. Как я понимаю, это только на добровольных началах, школьники могут на кружок прийти, а могут и не прийти.
Ещё один вариант — это лесные детские сады (для школьников такого пока что нет, по крайней мере в Финляндии). В этих детских садиках дети проводят на природе около трёх или четырёх часов в день, четыре-пять дней в неделю. Это направление больше развито в Германии и Дании. В Финляндии такие группы только начинают появляться, например, в садике, с которым я работала, этот год был экспериментальным. Сейчас они продолжают такой формат, потому что и родители, и дети хотели организации лесной группы. В России тоже начинают открываться такие детские сады, но все они только частные, а не муниципальные.
Я работаю над тем, чтобы показывать важность образования на природе, чтобы, например, поездки в лес были интегрированы в школьное образование, и ученики бы чаще там находились. По-хорошему — минимум раз в неделю.
— Как ты думаешь, что пока мешает широкому распространению образования в лесу, например, в России?
— Чтобы вести детей в лес, учителям и воспитателям нужна определённая дополнительная подготовка, а в Финляндии, например, за неё нужно платить. Поэтому мало учителей готовы этим заниматься. Ещё, я думаю, мешает то, что городская инфраструктура в России отличается от финской. То есть в Москве, наверное, есть много парков, а в других городах это проблема. Если в Финляндии в основном от любого жилого дома до ближайшего леса — километр или меньше пешком, то в России бывает не так просто добраться до леса, и до парков тоже нужно ехать. В России устройство городов пока что не позволяет частые прогулки на природе, а в Финляндии лес уже встроен в городской ландшафт.
Ещё предположу, что в Финляндии к лесу немного другое отношение. Его важность подчёркнута, и даже под самим словом «природа» обычно подразумевают лес. В Финляндии люди не воспринимают лес как непроходимую чащу, в нём есть тропинки, тротуары, велосипедные дорожки, домики с дровами или детская площадка, где можно посидеть, поиграть или выпить воды. Нужно всё это развивать, ведь если ходить туда с детскими группами, то родителям важно, чтобы это было безопасно. С другой стороны, чрезмерное вмешательство человека в лесную экосистему — это тоже плохо.
В Финляндии любовь к лесу связана не только с тем, что преподают в школе, но и с особенностями национального характера. Финны любят одиночество, и лес им важен как способ уединиться, скрыться от суеты. Я думаю, несмотря на то, что в России давно началась урбанизация, человек тоже умеет по-своему любить и уважать лес. Но культура образования в лесу до нас ещё не дошла. Я уверена, что дойдёт, вопрос — когда.
— А что могут делать в своей семье обычные люди, чтобы повлиять на ситуацию?
— Каждый может начинать с себя и своих близких, ходить вместе в парки и ботанические сады, необязательно ехать за черту города. Как я говорила, в современных школах и садиках пропагандируется понятие, что человек заботится о лесе, и лес, возможно непреднамеренно, подаётся как объект. В то время как мы в семье можем уже говорить о том, что лес живой, что человек — маленькая часть природы, что мы можем пересмотреть понятие заботы и заботиться о лесе ради самого леса. Каждый, подстраиваясь под собственные ощущения окружающего мира и своего тела, может общаться с лесом как с другом, на равных. Я думаю, когда ты это понимаешь и говоришь об этом в семье, это уже большой плюс.
Текст: Марина Ф. Гурова