Гаррий КОНДУКТОРОВ, эсквайр
Вот и исполнился, наконец, главный куплет во всём этом то ли фарсе, то ли водевиле (но теперь уже никак не трагедии. Трагедия в данном конкретном случае умерла, так толком и не начавшись.):
Потерпевшие в деле актера Михаила Ефремова, устроившего смертельное ДТП в центре Москвы, потребовали возместить им моральный вред в размере более 40 миллионов рублей. Об этом сообщает «Московский комсомолец».
А чего? Нормальный ход! Сорок «лямов» — и можно всю жизнь в школу не ходить! Как, Мишуньк? Не хотца в турму-то? Тогда плати! И ни копейкой меньше.
Вся эта история с «вечным» сынульком Мишей напомнила мне другую историю, произошедшую с одной моей знакомой по фамилии Залезай. Ей в свой время надоело сидеть на родительском хохляцом хуторе, среди свиней и бутылей с горылками, и она укатила в Москву, чтобы стать в российской столице популярной эстрадной певуньей. Популярной она так и не стала (хутор есть хутор, и ещё это её придыхательное «геканье» от неё никуда не делось, хотя она и очень старалась от него избавиться. Как и от хутора), но песенки свои незамысловатые исполняла задорно и ж.пой своею хуторскою вертела азартно. То есть совсем уж без дела не сидела.
И вот однажды, возвращаясь то ли с концерта, то ли с пьянки, на своём автомобиле задавила какого-то велосипедиста. Печально, конечно, но бывает.
Велосипедистические родственники, конечно, для начала потраурничали.
Так положено: напустить на себя скорбный вид, пошмыгать носами, прослезиться глазками. А параллельно со шмыганьем и слёзовыпусканием навели справки: что за колбаса эта Матрёна?
Выяснили: папа с мамой живут нехило, на собственном хуторе, в окружении коров, свиней и бутылей з горылкою. Очень хорошо. Чего и надо.
И когда зашёл разговор о компенсации, вломили нашей певческой героине такую сумму, от которой она, что говорится, ни вздохнуть — ни пёрд… ни ахнуть . Конечно, по доброй хохляцкой привычке сначала пустила слезу, начала клясться и божиться что таких денег у неё отродясь не было, — а эти вечно скорбящие ей коварный вопрос: а папа с мамою?
Неужто родному дитятке не подсобят, чтобы оно в турму не содилося? В общем, пусть продают половину коров, всех свиней и высылают нам вагон с вышеназванными бутылями! А то водиться не будем! Всё. Разговор закончен.
И куда было деваться бедной и несчастной хуторской девушке? Какие песни петь? Кому? Этим скотам? Кинулась она в ноги папаше и мамаше: спасите-помогите вашей дочери непутёвой! Обещаю, что брошу все это поганое певческое дело, буду у вас в хлеву до скончания моих девичьих сил вилами махать, навоз разгребать.
И уговорила. Заплатили папа с мамой супостатам. Только хитрой оказалась дочурка: как вся эта история утихомирилась, выскочила замуж за какого-то прапора и укатила вместе с ним в неизвестном родителям направлении. Говорят. Что этот прапор уволился из армии, стал стриптизьщиком с во такими яйцами, и теперь откликается на кличку «Маугли».