Ученые на удаленке сделали шокирующий вывод. Сидя дома, можно читать не только о короновирусе, поэтому если вы пропустили одну важную новость, я сообщу.
Playboy заявил, что весной этого года вышел последний печатный выпуск легендарного журнала. 66 лет подряд мужчины (и женщины) могли в буквальном смысле пощупать только что сошедшую с печатного станка Мерлин Монро (обложка первого выпуска Playboy была как раз с ней). Глава журнала Бен Коун пояснил решение редакции:
“Иногда нужно отпустить прошлое, чтобы освободить место для своего будущего. Поэтому мы сосредоточимся на нашей миссии: стремлении создать культуру, в которой все люди могут получать удовольствие”.
Парни, не впадайте в депрессию. Поскольку мы обитатели диджитал пространства — журнал будет во всю функционировать на просторах Интернета. Главное: не потеряйтесь в паутине бесплатного премиум доступа на PornHab. Пустить слезу по временам молодости своих отцов можно вместе с документальным фильмом о Хью Хефнере (основатель Playboy) — “Хью Хефнер: Плейбой, активист и бунтарь”.
Вся эта ситуация натолкнула на грусть и на мысль. Причина грусти очевидна, а содержание мысли не очень, поэтому поясню.
Печатные издания — это круто. Особенно в наши дни, когда в сетевых супермаркетах дефицит круп и туалетной бумаги. Если без шуток, то потрогать свежую типографскую продукцию — отдельный и особенный вид человеческих удовольствий. Стоит ли сейчас напоминать про тот самый запах хруста только что открытой корочки, издавшей непередаваемый звук, который не в силах воспроизвести ни один синтезатор?
Одним из легендарных мировых журналов был, есть и, надеемся, будет американский “Time”. Не путайте его с британским “The Times” или соотечественником “New York Times”. Опознать “Time” легко. Это красная рамка и четыре буквы названия в верхней части страницы. Хотя такой знакомый дизайн обложки был у журнала не всегда. Но обо всем по порядку.
Сначала были череп-кости
Основателями “TIME” (именно в таком виде зарегистрирован товарный знак) являются два выпускника Йельского Университета, по совместительству участники одновременно престижного и тайного студенческого общества “Череп и кости” — Генри Люс и Брайтон Хэдден. Несмотря на то, что они были студентами одного университета, их пути то сходились, то расходились. В конце концов эта тернистая дорога судьбы, будто бы срисованная со схемы Нью-Йоркского метрополитена, привела их на одну и ту же пересадочную станцию, имя которой нам уже известно.
Концепция новоиспеченного жителя газетных лавок была до неприличия гениальной. Основатели воображали, что “TIME” будет тем журналом, которому нужно уделить всего час своего времени чтобы быть в курсе всех главных мировых новостей за неделю. Воображали Люс и Хэддон не зря, потому что уже спустя год после верстки первого номера, в 1924 году — тираж журнала составлял более 70 000 экземпляров. Первый выпуск был размещен на журнальных полках годом ранее — в 1923 году и выглядел не так, как вы могли бы подумать.
Первый выпуск журнала “TIME”, датированный 3 марта 1923 года. На обложке Джозеф Дж. Кэннон — политический деятель США.
Журнал “TIME” из ряда тех вещей, на фундаменте которых выстроилась чередой небоскребов целая индустрия. Таким для автопроизводителей в свое время был завод “Форд”, для компьютерной техники — “Apple”, для разбитых сердец — Ольга Бузова.
Было бы неправильным забыть упомянуть о невероятной для начала 20-х годов XX века маркетинговой работе, проделанной еще одной знаковой для “TIME” личностью — Рой Эдвардом Ларсеном. Люс и Хэдден наняли его на самом старте, а после смерти последнего в 1929 г., Ларсен приобрел пакет его акций. Благодаря Ларсену о “TIME” говорили везде: на радио, которое развивалось такими же семимильными шагами, как и пресса, в кинотеатрах и, конечно, на улицах. Для любителей большого количества цифр небольшая слепленная на коленках биржевая сводка.
В 1967 г. пакет акций, принадлежащий Люсу, оценивался в 109 миллионов долларов США. Пакет акций, принадлежавший Ларсену — в 80 миллионов долларов США.
На десерт: Люс получал ежегодные дивиденды в размере 2,4 миллионов долларов.
Рамка без воды
Давайте будем честны: читателям все равно, с какой цифры начинается размер денежных средств, размещенных на банковских счетах руководителей журнала. Единственное исключение — если вы мните себя биржевым хищником и осведомлены о значении термина “голубые фишки”. Во всех остальных случаях главное — это подача и наполнение.
Кажется, с этим проблем у “TIME” не было никогда. По обложкам журнала можно изучать мировую историю, осознавая, каким двигателем есть и могут быть идейные люди. На просторах Интернета тысяча и одна вариация подборок и компоновок тех самых обложек. АиФ собирал самые культовые здесь, а Wonderzine, конечно, не смог упустить из вида концептуальную обложку “TIME”, выпущенную в марте 2020 года.
Содержание новостного журнала до неприличия просто, удобно и емко. Это сбор свежих мировых новостей бизнеса, искусства, политики, экономики, изредка приправленный скромным редакторским мнением.
Когда год определяет человека?
Культовая и известнейшая фишка “TIME” –ежегодный выпуск “Человек года”. Впервые такой номер увидел свет в 1927 году. Самое интересное, что редакторы решили сверстать его лишь потому, что на последней (или первой) неделе года события, которые могли бы быть отражены в новостной сводке, плетутся где-то в хвосте после руководства о правилах выбора подарка маме, папе, жене, собаке и начальнику. Ах, да, даже после алгоритма покупки елки. Новогодний настрой рушит даже берлинские стены (но это неточно). А вот послевкусие новогодней ночи точно рушит планы начать год с чистого листа.
Хочу побыть не бородатым и массивным, но все-таки разрушителем мифов и сказать, что выбор персоны, которую все будут считать человеком года, происходит далеко не по ее измеримым достоинствам. “Человек года” — это прежде всего влияние на мир, которое он , она или оно оказали за 365 дней. Можно быть ярым бойцом за свободу как Ганди, а можно быть Адольфом Гитлером и попасть в ту же красную рамку с подписью “Person of the year”.
В редакторской колонке Ричард Штегель разложил все по полочкам:
“Звание „Человек года“, присуждаемое TIME, не является почестью. Это не знак одобрения. И не признание популярности. В лучшем случае это трезвая оценка мира, каков он есть, и самых могущественных людей и сил, формирующих этот мир — к худу или к добру. И эта номинация, безусловно, имеет отношение к лидерским качествам — дерзновенным, изменяющим нашу планету”.
Список тех, кто удостоился этого титула за всю историю существования Time Inc. есть здесь. А в нашем скромном обзоре вспомним разрывающие шаблон (прямо чтобы “Ого, вы серьезно?”).
Раз: Уоллис Симпсон, 1936 г.
В 1936 году отношения Симпсон с королём Эдуардом VIII привели к тому, что король отрёкся от престола, чтобы жениться на ней. Девочки, это — икона.
Два: Иосиф Сталин, 1939 г.
Три: Адольф Гитлер, 1938 г.
Четыре: Иосиф Сталин, 1942 г. (нет, не двоится)
Пять: Американские ученые, 1960 г.
Генетики, нейрохирурги, химики-органики и прочие гениальные люди, о роли которых мы знаем так мало, но чьими открытиями мы пользуемся так много.
Шесть: Персональный компьютер, 1982 г.
А рядом — все мы прямо сейчас.
Семь: Находящаяся в опасности планета Земля, 1988 г.
Восемь: Ты (создатель до боли интересного контента с котиками в социальных сетях), 2005 г.
В печать этот номер поступил с зеркальной обложкой, чтобы читатели смогли увидеть в нем свое отражение.
Девять: Протестующие, 2011 г.
Про Арабскую весну и результаты выборов в Государственную Думу РФ.
Десять: Борцы с лихорадкой Эбола, 2014 г.
За маму, папу и дизайн
Встречают по одежке, провожают по обложке. Обстановка этого текста изрядно покраснела после предыдущей подборки. Однако это не повод прервать рассказ о «TIME».
Красная рамка на обложке журнала появилась лишь 3 января 1927 г. Мозговой штурм, который предшествовал появлению таких узнаваемых полей, полюбился мне за честность и правильно сделанный выбор. Редакторы обсуждали, как привлечь внимание покупателей именно к “TIME”, а не к прочим оберткам на газетных прилавках. Вариантов было несколько: красивые девушки (позже все лавры здесь собрал Playboy), дети, желтый или красный цвет. Вообще, редакция могла скомбинировать все эти идеи и беспощадно использовать образ Красной шапочки. Но оставим эту идею для какого-нибудь отечественного стартапа.
5 раз в истории, начиная с 3 января 1927 года, “TIME” отступала от строгих принципов бить конкурентов красным клином.
Номер, напечатанный спустя 36 часов после терактов 11 сентября 2001 года.
Номер, выпущенный со станка 28 апреля 2008 года, во спасение планеты Земля — в символичной зеленой рамке.
В серебряную обертку был запечатан номер в 10 годовщину событий 11 сентября 2001 года. 19 сентября 2011 г.
Признанный в 2012 году “Человеком года” — Барак Обама также был обрамлен серебренной тетивой успеха, 31 декабря 2012 г.
Последний “номер-исключение” датируется 28 ноября 2016 г. Он посвящен 100 наиболее влиятельным фотографиям мира, о которых пойдет речь, если начать перелистывать страницы.
Ни одна из этих и вообще из всех обложек “TIME” пока не создана искусственным интеллектом. Все: от концепции до реализации слеплено двумя руками, на которых по обыкновению 10 пальцев. Кто эти загадочные люди, генерирующие, а главное воплощающие визуал внутри красной рамки? Спойлер: это совершенно разные люди. Рассказывать обо всех, конечно, занятие такое же неподъемное как мы с вами по утрам. Но есть пара соотечественников, приложивших свои кисти к обложкам журнала-легенды.
Две звучные фамилии: Шаляпин и Арцыбашев. Нет, Шаляпин — это не про любителя полюбоваться красотой морщин на теле дам за 65. Обоих родители окрестили Борисом, поэтому запомнить будет легко. Оба — русские эмигранты, пустившие свои корни в стране демократов, республиканцев и гамбургеров. У обоих знаменитые отцы на Родине и одинаково упорные попытки достичь того же уровня влияния на мировую культуру.
Расцвет их работы в журнале выпал на золотой век Америки, когда последняя наслаждалась зародышами мирового господства, оплакивала убитого Кеннеди и с ее перрона только-только отправилась реформа гражданских прав.
На двоих Шаляпин и Арцыбашев выносили и представили миру около 600 обложек “TIME”. В общей сложности журнал мог пожинать рукотворные плоды художников 3 года подряд без привлечения других не менее талантливых персонажей.
Борис Арцебашев
Отец Бориса, писатель Михаил Арцебашев запомнился нашим соотечественникам романом “Санин”. Книга получила клеймо “порнографической”, полной жестоких сцен самоубийств, расчлененки и пестрившая самовлюбленными и надменными персонажами. В общем, типичный сюжет артхауса Романа Полански. Но шел 1907 год, обнаженные части тела все еще не выкладывали в Инстаграм, а в Каннах не освистывали Аранофски. Отец напутствовал сыну не паразитировать на его успехе, и тот умело внял его совету.
Преодолев океан и насладившись воздухом американской мечты, иллюстратор проделал не долгий, но тернистый пусть в редакционный состав “TIME”. Он работал и подмастерье, оформлял детские книги, занимался визуальной составляющей русского балета под руководством Михаила Фокина, ученика Дягиева. Художник рисовал многих советских политиков: Сталина, Хрущева, Брежнева, Маленкова. Все это дело было выполнено в свойственном ему стиле, который в умелых руках представлял собой сумасшедший тандем сюрреализма и реализма с пугающей тенью полуденного ужаса.
Главные герои его иллюстраций — машины. Сам художник объяснял это так:
“Машины приводят меня в восторг, их сила, их точность, их готовность выполнять самые тяжелые и монотонные задания. Я с большим довольствием бы смотрел за тысячетонным экскаватором, роющим канал, чем за тысячей рабов, исполняющих то же действие”.
Рядом с машинами на рисунках Арцебашева всегда располагается человек. Машина занимает центральное место — не наоборот. Пожалуй, самой выдающейся обложкой для “TIME” была работа иллюстратора, на которой он изобразил Адольфа Гитлера. На ней обошлось без машин.
В годы войны 1941–1945 гг. Борис Арцебашев работал советником в отделе психологической борьбы США. “TIME” сотрудничал с иллюстратором в течение 20 лет. Прервала такой неповторимый творческий союз внезапная смерть художника в возрасте 65 лет.
Борис Шаляпин
419 портретов для обложек “TIME” выполнил своим пером Борис Шаляпин.
Семейное древо Шаляпиных в свое время пестрило талантливыми отпрысками. На слуху, конечно, Федор Шаляпин, который снимался направо в Италии и чуть-чуть налево в Голливуде. На обложках советских газет мелькала также сестра Бориса — Марина Шаляпина, которая гордо носила титул Мисс Россия 1931 г. Но среди западной публики самую большую известность приобрел именно Борис Шаляпин.
Отучившись во всевозможных художественных мастерских Москвы, Борис отправляется оттачивать навыки в город любви и фотографий в красных беретах — в Париж. Отец покупает ему мастерскую на Монмартре в качестве места, где художник будет держать в заточении свое вдохновение. Нужно сказать, что Федор Шаляпин всячески поддерживал начинания сына в искусстве — брал его с собой на выступления, где тот мог продать свои картины, приглашал своих друзей позировать для портретов с последующим их выкупом.
По сравнению с Арцебашевым Шаляпин трудится в жанре портретного реализма и именно за такие работы его полюбят в “TIME” и не только. Пройдет еще немного времени — кисть на обложке сменится затвором фотоаппарата. Смену двух эпох помог осуществить именно Борис Шаляпин.
Иллюстратор работал на пределе своих возможностей в формате настоящего фордовского конвейера. Количество не портило качество. Можете убедиться сами.
Есть классная история о том, что такое работа в мировом новостном журнале. Шел 1961 год, люди открыли входную дверь к звездам и млечному пути. Борис с женой на Земле отмечал n-ую годовщину свадьбы в компании виновницы, свеч и нескольких бутылок вина. Внезапно ему набрал редактор “TIME” с требованием готовой к утру обложки с анфасом Юрия Гагарина. Несмотря на то, что художник был коренным москвичом и действительно кровно принадлежал отечеству, чье имя — Российская империя, он смутно имел представление об облике нового мирового героя, ведь вряд ли кто-то в конце ХХ века постил в соцсетях «Я/МЫ Юрий Гагарин». Однако Шаляпин смог за ночь воспроизвести образ самого отважного человека в истории. Несмотря на отзвуки непринятия режима, апатии и невозможности нахождения в отчем доме — Шаляпин смог гордо вознести свою фамилию далеко за океаном.
А теперь, чтобы оставить легкий шлейф того, что “TIME” — это не только красивая обертка, скажу вот о чем.
Здесь уже упоминалось о номере “100 самых влиятельных фотографий всех времён”. Невероятно, но большинство «лучших» отражают самое худшее, что случалось с видом Homo Sapiens. Давайте посмотрим, что было внутри.
“Голод в Сомали”, Джеймс Нахтвей, 1992 г.
В конце 90-х годов XX века в районе Сомали разгорелся вооруженный конфликт. С продовольствием здесь всегда было на тройку с минусом, тогда же поставки и вовсе практически прекратились. Западный мир был увлечен компьютерными технологиями, распадом Советского Союза и возвышением Америки, поэтому мало кого интересовали миллионы умирающих от голода людей на другом конце света. Джеймс Нахтвей отправился на Африканский континент с помощью поддержки Красного Креста и сделал серию снимков. Именно благодаря им весь сытый мир обратил внимание на то, что жизнь не кончается на курсе доллара и разделе СНГ.
“Ужас войны”, Ник Ут, 1972 г.
Вьетнамская война. Ник Ут замечает группу бегущих по шоссе детей, думая про себя “Почему девочка голая?”. Он взял воду, вылил на нее, пока она кричала: “Слишком жарко! Слишком жарко!”. У девочки были ожоги 3 степени, что оставляло ей ничтожные шансы на продолжение жизни. Ут забрал ее в Америку, где врачи все-таки смогли спасти жертву огня и войны.
“Падающий солдат”, Роберт Капа, 1936 г.
Это первая фотография в истории, сделанная на поле боя, которая запечатлела смерть отдельного человека.
“Лицо СПИДа”, Тереза Фраре, 1990 г.
Дэвид Кирби умирает в возрасте 32 лет от СПИДа. Даже в 2020 году большая часть людей мало что знает об этом заболевании. Тридцать лет назад люди и вовсе отрицали право человека, страдающего СПИДом, на жизнь. Фабрика “Benetton” использовала этот снимок в своей провокационной рекламной кампании, обращающей внимание на проблему отсутствия внимания к заболевшим. Общественность была возмущена, но семья Кирби сказала лишь одно: “Мы просто почувствовали, что пришло время, когда люди увидели правду о СПИДе”.
“Падающий человек”, Ричард Дрю, 2001 г.
11 сентября 2001 г. Большинство фотографий тех событий — башни, спасательные машины, дым и огонь. На этом снимке — человек, имя которого неизвестно никому, а судьба — известна каждому. Идеальная вертикаль, стремящаяся в никуда.
“Поцелуй на Таймс Сквер”, Альфред Айзенштадт, 1945 г.
Август 1945 г. Окончание Второй мировой войны и фотография, которая открывает человечеству веру в то, что будущее будет, и будет именно таким, какое есть на снимке.
Кстати, о том, что все новое — хорошо забытое старое. Актуальная обложка VOGUE, прямиком от Португальцев, которая даёт небольшой шанс на то, что мы все ещё люди и можем исправить все своими руками.
Кажется, упорядоченно расположенная типографская краска на страницах журналов из разряда «TIME» — небольшое зеркало, отражающее великое и великих, человеческие трагедии и победы, но главное — чувства и переживания по поводу того, что создаём и разрушаем.
В этом тексте не было морали и призывов. Лишь скромное повествование о том, кем и чем можно восхищаться, когда вокруг паника и будущее кажется туманной альтернативой прошлого.
FREEDOM ON HOLD, пацаны, сейчас самое время ощущать тот самый Freedom в пределах своих бетонных коробок.