Мама приехала в деревню после института. Влюбилась, вышла замуж, родилась я. Купали каждый вечер в жестяной ванной на небольшой кухне, где на высокой этажерке стояла посуда: кастрюли, сковородки, тазы и чашки.
Как-то раз, когда было очередное купание, сверху с грохотом полетела сковородка.
Мама рассказывает, что после этого мытье было только через истерику, а к воде я прикасаться боялась - закатывалась от одного прикосновения к ней.
Моя бабушка быстро смекнула, что нужно звать бабку. Как её звали, я не вспомню, но она пришла, выгнала всех взрослых из комнаты и начала шептать.
Через какое-то время она молча вышла из комнаты и ушла. На следующий день мама пошла к ней, чтоб отнести деньги. Та в ответ замахала руками: деньгами брать нельзя, принеси то, что от души и что считаешь нужным.
В то время деревенской валютой была заварка и, насколько помню, мама унесла её вместе с мёдом.
Прошло то ли несколько недель, то ли несколько месяцев, у меня появилась пупочная грыжа. Из медиков в деревне был только фельдшер, который лечить грыжу не умел. Теперь мама уже без подсказки пошла к той бабушке, что вылечил испуг.
Та, медленно шагая после дойки коровы к нам, несколько вечеров шептала надо мной в комнате. Мама говорит, что в первый же вечер я перестала плакать и поспала. На лечение потребовалось, насколько я помню, три вечера.
Каждый раз бабушка уходила молча. Говорят, она была в возрасте, но на все предложения приносить детей ей отмазивалась: чай не инвалид, дойду. И доходила.
Скольких она подняла на ноги, посчитать невозможно. Это вам не нынешняя медицинская статистика. Это что-то, что народ хранит в сердце веками и эти знания, как драгоценности, нужно хранить. К сожалению, с каждым поколением это все сложнее: знания многим бабушкам передавать некому, а те, кто действительно обладает даром, теряются в десятках шарлатанов.