XXII съезд КПСС, Москва, 1961. Никита Сергеевич Хрущев провозглашает: в новом 1980 году советский человек первым в истории встретит коммунизм – рай на земле.
Что бы ни говорили, а будущее в СССР точно было лучшим в мире. Вот уже сорок лет мы должны бы жить при коммунизме — «исторически неизбежном» идеальном общественном устройстве.
«Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!» — значится в тексте Третьей программы КПСС, принятой на том съезде.
Ненаучная фантастика
Если в 1920-е гг. власти отрицали старый мещанский быт, то теперь стремились превзойти уровень жизни в самой богатой буржуазной стране («догнать и обогнать Америку!»). В общем, коммунизм оказался прежде всего решением основных потребительских проблем настоящего. К 1980 году советскому человеку обещали «изобилие материальных и культурных благ» и «самый высокий жизненный уровень по сравнению с любой страной капитализма».
Предполагалось, что бесплатным станут коммунальные услуги, проезд в общественном транспорте, бани, дома и квартиры, питание в столовых и многое другое.
Вдобавок к этому Третья программа прогнозировала исчезновение тяжелого физического труда и самый короткий рабочий день в мире — до 35 часов в неделю в 1980 г., с дальнейшим постепенным его сокращением.
Для выполнения программы партия считала необходимым ускорение научно-технического прогресса и технологический прорыв, а также многократный рост производительности труда (в 4−5 раз за 20 лет).
Нельзя сказать, что советское руководство в 1961 г. не имело причин для оптимизма. В 1950-е гг. жизнь советских граждан заметно улучшилась. Увеличились (хотя все равно остались небольшими) пенсии, за 10 лет на 50% выросли зарплаты рабочих и служащих, росло потребление мяса, рыбы, молока. Неоспоримых успехов достигли наука и техника СССР. Но все же программа XXII съезда даже на первый взгляд состояла из слишком уж грандиозных планов.
Реакция народа
Обещание коммунизма обсуждала вся страна. Только на собраниях в партийных и трудовых коллективах о программе, принятой на XXII съезде, говорило 44 млн человек. Но упрямые граждане нередко смотрели в будущее и на партийную программу как умные мыши на гору бесплатного сыра — со скепсисом.
После XXII съезда власти и газеты получили огромный поток писем с жалобами на бытовые проблемы, дефицит продовольственных и промышленных товаров, высокие цены и т. д. Негодовали граждане и из-за того, что на съезде мало обсуждались проблемы граждан, а больше говорили о культе личности Сталина и советско-албанских отношениях.
Но если в 1961 г. многие все же встретили заявления Хрущева на съезде с воодушевлением, то уже через год число оптимистов заметно убавилось. 1 июня 1962 г. правительство резко подняло цены — на 25−50% подорожали мясо, масло, молоко. Результатом стали общее недовольство и печально известные события в Новочеркасске.
Повышение цен совсем не соответствовало радужным и очень громко разрекламированным государственным планам 1961 г. В 1967 г. в связи с празднованием юбилея революции 1917 г. власти получили новый поток писем с напоминаниями (часто гневными) о былых обещаниях.
В 1960−70-е гг. советские граждане сочинили огромное количество шуток на эту тему. Почти сразу после XXII съезда появился анекдот: «Партийный чиновник в конце лекции о Третьей программе торжественно говорит: «Товарищи, мы будем жить при коммунизме!» Тишина. Вдруг голос из аудитории: «А мы?»».
В общем, плановая экономика и научно-технический прогресс с задачами партии не справились. Достижение коммунизма откладывалось: в 1980-е гг. его уже сравнивали с линией горизонта — «к нему приближаешься, а он удаляется».
К началу 1980-х гг. строительство коммунизма уже не стояло на повестке дня, да и будущее «развитого социализма» становилось все более тревожным.