Информационно-консалтинговая компания «Религия сегодня» издала книгу советско-российского дипломата Сергея Сергеевича Кузнецова «Ватикан. Моя любовь, моя война» (Сергей Кузнецов. Ватикан. Моя любовь, моя война. - М.: Издание книжного магазина «Циолковский», 2020 г.). Несомненно, это значимое событие – ведь подобной литературы, показывающей отношения России с Ватиканом изнутри, очень немного. И книга особенно актуальна сегодня – в эпоху двусторонней «гаванизации» и так наз. «стратегического альянса», как охарактеризовал взаимоотношения с римо-католиками один из наших архиереев. При этом очень многие православные верующие воспринимают сближение Российского государства и Русской Православной Церкви с Ватиканом крайне настороженно, для чего есть основания.
Книга ценна тем, что написана непосредственным участником многих событий – ведь С. Кузнецов служил первым секретарём представительства СССР (а затем России) в Ватикане. Автор обстоятелен и жёсток – он ставит под вопрос саму целесообразность установления дипломатических отношений с Ватиканом. Как «дикую ситуацию» описывает С. Кузнецов то, что в 1990 году «мы установили официальные отношения с государством, которое не признавало законность вхождения в СССР некоторых республик» (Указ. соч., стр. 59). «Зачем это сделала Россия понять невозможно, исходя из логики соблюдения национальных интересов» (стр. 93). При этом советская дипломатия столкнулась с «заинтересованностью руководства Святого Престола в «развитии» отношений с СССР в период его развала. Стремление Католической церкви использовать этот деструктивный процесс для закрепления своих позиций на развалинах великой державы было очевидным» (стр. 212).
Автор пишет о том, что дипломатические отношения с Ватиканом выгодны прежде всего последнему, помогая укреплять позиции Римо-католической церкви. «Что получил Святой Престол от установления официальных отношений с СССР, а затем и с Россией, совершенно очевидно. А вот что мы имеем от установления официальных отношений с Ватиканом, и тем более с Мальтийским орденом, кроме головной боли, совсем не ясно» (стр. 88). «Одной из основных задач любого «нормального» диппредставительства является работа по улучшению отношений между странами, поддерживающими дипломатические отношения. Что это могло реально означать применительно к Ватикану? Только содействие ему в распространении католицизма. Это и произошло. Ничего в ответ мы не получили» (стр. 95). Дипломат также приводит примеры того, как Ватикан осуществлял действия, направленные против территориальной целостности России. Так, в 1990-х годах Римо-католическая церковь признавала в России так наз. «префектуру Карафуто», совпадавшую с той частью Сахалина, которая в 1905-1945 гг. входила в состав Японии. Это привело к скандалу. «Эпизод с «префектурой Карафуто» был далеко не единичным случаем, когда ватиканское руководство почти готово было, подыгрывая американцам, оказать им существенную политико-дипломатическую поддержку по подрыву территориальной целостности Российской Федерации, в частности, отрыву Чечни от России» (стр. 123).
С. Кузнецов отмечает, что на международной арене влияние Ватикана намеренно преувеличивается: «не случайно одним из основных направлений специальной пропагандистской деятельности руководства РКЦ в отношении руководства заинтересованных стран является доведение направленной информации о якобы имеющемся огромном влиянии Ватикана на мировую закулису в современном мире» (стр. 212).
Однако это ещё, как говорится, пол-беды: вторая её половина в том, что само представительство СССР в Ватикане всячески преувеличивало реальный политический и моральный вес Ватикана (стр. 95). Более того, глава представительства Юрий Карлов, судя по представленным в книге фактам, стал членом Мальтийского ордена и продвигал интересы Римо-католической церкви. «За его (…) подписью в Москву шёл объемный, многословный елей, где всячески подчёркивалось совпадение позиций России и Ватикана по международным вопросам. За «чистую монету» выдавались многочисленные декларации ватиканского руководства (…). Пропагандистские декларации выдавались за подлинную политическую линию Ватикана» (стр. 85).
С. Кузнецов пишет: «с послом всё становилось очевидным. Вопрос только, что делать дальше? По старым советским меркам налицо факт вербовки Ватиканом российского дипломата. А по новым «демократическим» — никакого криминала не просматривается» (стр. 25).
Книга Сергея Кузнецова интересна тем, что достаточно подробно рассказывает о механизмах и персоналиях ватиканской дипломатии и даже о методах вербовки. Кстати, недавно назначен новый апостольский нунций (посол) Ватикана в России – архиепископ Джованни Д’Аниелло, имеющий огромный дипломатический опыт. В связи с этим интересны следующие слова С. Кузнецова: «если вам придётся иметь дело с ватиканским дипломатом, знайте, что вы вошли в контакт с весьма квалифицированным разведчиком» (стр. 131).
В связи с отсутствием в Ватикане спецслужб в том понимании, в каком они существуют, например, в России и США, соответствующие функции выполняют дипломатические представительства – нунциатуры: «В Ватикане (…) пошли по старому, доброму и проверенному веками пути. Прежде всего, сохранили за дипломатическими представительствами разведывательные функции» (стр. 127).
Ватиканом отработаны разнообразные механизмы влияния на своих контрпартнёров. В реализации соответствующих задач задействованы многочисленные организации, ордена, общины, например: Мальтийский орден, «Община св. Эгидия». Как поясняет С. Кузнецов, «разведывательная работа в Ватикане (…) проводится на очень специализированной основе. Особое место в информационно-дипломатической деятельности Святого Престола занимают т. н. светские католические организации» (стр. 157).
Мальтийский орден – это своеобразное нетерриториальное государство, являющееся субъектом международного права. Орден позиционирует себя как благотворительная организация, фактически подчиняется руководству Римо-католической церкви. С. Кузнецов пишет, что к работе с дипкорпусом, аккредитованном при Ватикане, «привлекается и Мальтийский орден, но в основном для проведения самих вербовочных акций» (стр. 136).
Дипломатический корпус по понятным причинам подвергается особому воздействию ватиканских структур, соответствующие методы отработаны столетиями. В ход идёт всё: используется образ могущественного и древнего религиозного института, ведётся игра на тщеславии, осуществляется непрямой подкуп через подарки, бесплатные поездки в Рим и т. д. С. Кузнецов сообщает любопытный факт: «все сотрудники последнего российского дореволюционного диппредставительства (миссии) при Ватикане во главе с временным поверенным в делах Н. Боком тайно перешли в католицизм и, по существу, работали на Ватикан» (стр. 136). С учётом представленных в книге сведений о Юрии Карлове, напрашивается вывод: вербовочная работа с дипломатами является постоянной, нормальной для Ватикана во все времена. И можно предположить, что при отсутствии чёткого понимания и отстаивания интересов России, при отсутствии собственного духовного стержня человек, работающий с Ватиканом, как бы лишён иммунитета и просто «обречён» – вряд ли он устоит перед обаянием, мощью и изощрёнными методами древнего религиозно-политического института.
Среди многих примеров, приводимых в книге С. Кузнецова, есть чуть ли не комичные (но оттого не теряющие своей серьёзности). Так, автор рассказывает о том, как Ватикан через некоторых депутатов прорабатывал создание макаронного производства в Москве, доходы от которого должны были идти как самим депутатам, так и… «на финансирование потребностей Католической церкви в России» (стр. 113). «Для меня всё встало на свои места, - свидетельствует С. Кузнецов, - с беседой у кардинала Анджелини. Но кое-какие сомнения ещё оставались. Через пару недель вся компания за ватиканские кошты вновь заваливается в Рим (простите за лексику, но она ближе всего отражает то, что произошло и как вели себя депутаты)» (там же).
Впрочем, применяются и более тонкие методы работы, особенно по академической линии. Здесь важное значение имеет Папская коллегия Руссикум, основная задача которой – «изучение студентов из России и других стран (как правило, молодых священников или семинаристов) с целью негласного вовлечения их в католицизм» (стр. 165). С. Кузнецов пишет, что «тайное переманивание православных священников в католицизм и дальнейшая работа с этим контингентом по расширению позиций Католической церкви» (стр. 191) является одним из приоритетных направлений работы Ватикана в отношении Православной Церкви, причём «наиболее благоприятные условия создаются для этих целей, когда молодым священникам или студентам предоставляются стипендии для стажировки в различных католических университетах. На время учёбы в Риме студенты поселяются в Руссикум, где их уже ожидает бригада высококвалифицированных вербовщиков из Ордена иезуитов» (там же).
Католики вызнают о настроениях «кандидата», его отношении к католицизму, вовлекают в соответствующим образом «заточенную» академическую работу. «Юный собеседник всё больше подводится к мысли, что великая цель объединения всех христианских церквей в мире возможна только путём вхождения всех других церквей в католическую. Параллельно у юноши усиливается чувство «стыда» за реальное положение дел в собственной церкви» (стр. 192). А далее в голову молодого человека забрасывается идея о переходе (конечно, тайном) в католицизм. То, что происходит далее, заслуживает пространного цитирования: «Когда согласие получено, и ясно, что оно твёрдое, происходит обращение в католицизм. Для этого необходимо только на службе прочитать католический символ веры. После чего следует прием новообращённого в руководстве совета по содействию христианскому единству. Независимо от того, какое впечатление он в действительности произвёл, новообращённому потом обязательно скажут, что он был великолепен. Для закрепления навыков работы в конспиративных условиях новичка могут на время перевести в более закрытый католический колледж» (стр. 193).
Читая эти слова дипломата, одновременно отрадно и горько видеть подтверждение со стороны профессионального дипломата собственных мыслей о том, что на самом деле представляет собой академический обмен, «летние институты» и многое прочее во взаимоотношениях Русской Православной Церкви с Ватиканом. Большую обеспокоенность вызывает то, что в Рим зачастую отправляют молодых священников и семинаристов, которые зачастую просто в силу возраста подвержены сторонним влияниям, не имеют усвоенного на глубинном уровне православного самосознания и понимания экклезиологии. На наш взгляд, отправлять на стажировки и обучение в инославные структуры следует лишь при особой необходимости, и исключительно лиц более старшего возраста, чья верность Православию испытана жизнью, явлена в конкретной церковной работе и в чёткой приверженности святоотеческому Преданию. Такие люди, подобно протопресвитеру Георгию Металлиносу (православному подвижнику наших дней, который специально ездил учиться на Запад, чтобы лучше понять тамошний дух, в т. ч. религиозный, и его влияние на православных), действительно могут использовать обмен и стажировки для того, чтобы усилить Русскую Православную Церковь, а не Ватикан.
В целом генеральная линия Ватикана в отношении Русской Православной Церкви – это её окатоличивание. С. Кузнецов пишет о своём разговоре с одним из высокопоставленных католиков: «Спрашиваю, так как же Католическая церковь видит в перспективе процесс объединения с православием. Ответ звучит обескураживающий своей наивностью и простотой: «Православные придут, на коленях попросят прощения, мы их простим и примем в лоно Католической церкви». И других вариантов у католиков нет. Всё остальное — словоблудие» (стр. 134). Спрашивается: почему многие люди Церкви не видят то, что было очевидным для советско-российского дипломата?..
Ватикан использует в своих интересах существование автокефальных поместных Церквей в Православии. Здесь действует тактика «разделяй и властвуй». «Ватикан в прошлом довольно эффективно использовал сам факт богословского диалога с РПЦ для того, чтобы вбить клин между православными церквами, по разным каналам доводя до них «информацию», что «в реальности» диалог с РПЦ продвинулся значительно более далеко, чем фиксировалось в совместных коммюнике (…). Такая тактика Ватикана усиливает соперничество между поместными православными церквами и недоверие к руководству РПЦ. Схожая игра ведётся и с Константинопольским патриархатом» (стр. 191). Вывод С. Кузнецова: «Подрыв единства (а вернее недопущение сближения) поместных православных церквей и является вторым направлением работы Папского совета по содействию христианскому единству» (стр. 191). Теперь становится ещё яснее, почему глава этой структуры кардинал Курт Кох так сокрушался в связи с прекращением участия РПЦ в работе смешанной комиссии по богословскому диалогу.
Описывает С. Кузнецов и прочие дипломатические «трюки» Ватикана. Так, перед приездом кардинала Вальтера Каспера в Москву в 2004 г. «разыгрывается незатейливая комбинация. До руководства православных церквей доводится информация, что украинские греко-католики ставят вопрос о создании патриархата. Негодующая реакция РПЦ и Константинополя у всех на слуху (…). После чего Ватикан разводит руками перед униатами: не можем мы рвать отношения с православным миром, так что не будет вам патриархата. А православным при этом как бы говорят, вот видите, до какой степени мы с вами считаемся? Давайте возобновлять богословский диалог, обмен студентами и т. п. И такие договорённости в действительности были достигнуты. Приглашение наступить ещё раз на те же грабли было с благодарностью принято…» (стр. 184).
Читаем эти слова – и с какою болью в православном сердце опять отдаётся Гавана! Которая была преподнесена как достижение и сдерживающий униатов фактор, тогда как в действительности униатов не сдерживают, происходит ползучее усиление римо-католических, униатских структур в Украине, Белоруссии, в целом Восточной Европе. При этом Русская Православная Церковь, следуя духу и букве Гаваны, заметно усилила взаимодействие с Ватиканом, что выгодно прежде всего последнему.
С. Кузнецов, говоря о современных событиях, пишет: «после контактов с православными иерархами Папа моментально проводит встречи с руководством Украинской грекокатолической церкви, где подчеркивает её неразрывную связь со Святым Престолом. Глядя со стороны, очень трудно понять, чем вызваны частые контакты наших высших православных иерархов со Святым Престолом? Тем более что такие контакты вызывают излишние подозрения у руководства ряда поместных православных церквей. А что особо важно, у иерархов, духовенства и верующих Украинской православной церкви (Московского патриархата), вынужденных терпеть преследования со стороны униатской церкви, прихожанами и последователями которой являются крайне правые украинские националисты» (стр. 215). При этом Ватикан, обтекаемо заявляя о поддержке канонической Православной Церкви, на самом деле «стимулирует поддержку раскольнических церквей. Практически по всем вопросам между раскольниками и римо-католиками отмечается координация деятельности на местах» (стр. 190).
Судя по книге С. Кузнецова, Ватикан всегда был очень прагматичен в своих отношениях с Россией и Русской Православной Церковью, тогда как в действиях нашей государственной и церковной дипломатии зачастую наблюдался идеализм в отношении Ватикана, который при надобности легко забывал о договорённостях и дружелюбных декларациях. «К сожалению, в отношениях с Ватиканом никогда нельзя было быть уверенным за соблюдение достигнутых договорённостей. Достаточно вспомнить, как ватиканская дипломатия использовала переговоры с РПЦ по униатской церкви, когда та в начале 90-х годов захватывала православные приходы на Западной Украине. Переговоры сознательно затягивались, чтобы дать возможность униатам при пособничестве местных властей разгромить три епархии РПЦ» (стр. 183). «Переговоры в 1990 году были сознательно сорваны Католической церковью. Она использовала их в качестве отвлекающего манёвра и для легализации греко-католиков в то время как епархии Русской православной церкви в Западной Украине уничтожались униатами с использованием грубой физической силы при поддержке местных властей» (стр. 66).
В современном контексте, когда гонения на христиан на Ближнем Востоке стали формальным поводом для сближения Русской Православной Церкви с Римо-католической церковью, весьма отрезвляюще звучат следующие слова С. Кузнецова: «что касается политики Ватикана на Ближнем Востоке, то говорить о реальных совпадениях её с нашей линией можно очень условно. Разве что в одном мы сходимся: и Россия, и Святой Престол хотят, чтобы в регионе установился мир. Да кто против такой постановки вопроса вообще возражает?» (стр. 86)
В книге дипломата приводится огромное количество интересных фактов и оценок, всё это невозможно вместить в один обзор. Разве что приведём оценки, которые С. Кузнецов даёт деятельности митрополита Никодима (Ротова) – человека, который «является ключом к пониманию характера отношений между Русской православной церковью и Ватиканом на многие годы вперёд, вплоть до наших дней» (стр. 35). С. Кузнецов пишет: «Никодим формально не стал католиком (во всяком случае, в это хочется верить), но он проделал большой путь в этом направлении. В митрополите, личности, безусловно, неординарной, соединились многие из тех начал, что побуждают православного русского вступить на путь движения к католицизму: здесь просматривается и идейная экуменическая основа, и недовольство окружающей действительностью, и карьеристские устремления, тщеславие, желание сказать своё слово в истории страны и церкви» (стр. 181).
Ценны мысли С. Кузнецова относительно необходимости создания государственного органа по делам религий, тем более что «схожие структуры существуют практически во всех странах» (стр. 216). По мнению автора, «разработкой политики государства в религиозной области должны заниматься опытные религиоведы, которых страна лишилась с ликвидацией Совета по делам религий» (стр. 215).
Подводя выводы, следует отметить. Что С. Кузнецов в своей книге отнюдь не стремится очернить Ватикан, который с профессиональной точки зрения стал для него даже предметом «любви» – тою реальностью, которую он призван был изучить и понять, чтобы послужить Родине. Дипломат пишет: «Те, кто профессионально знакомится с Римско-католической церковью, с её многочисленными структурами, включая своеобразный город-государство Ватикан, многочисленные религиозные ордена и другие религиозные организации, действующие во многих государствах, не может не восхищаться этой религиозной, политической и культурной реальностью» (стр. 210). К чести С. Кузнецова, этому восхищению он определил чёткие границы, не был «очарован» Ватиканом, докладывал руководству о подлинных целях и характере деятельности Ватикана в отношении России и Русской Православной Церкви.
Книга Сергея Сергеевича Кузнецова, повторимся, крайне актуальна сегодня и полезна для нас – православных. Пора скорректировать наши взаимоотношения с Римо-католической церковью на более прагматической и здоровой основе, блюдя чистоту веры, интересы Церкви Христовой и державы Российской.
Автор – Иванов Евгений Олегович, научный руководитель Православного исследовательского центра «Хризма», канд. полит. наук.
Пользуясь случаем, автор выражает благодарность компании "Религия сегодня" за издание столь ценной книги и желает дальнейшей успешного продолжения подобной работы.