Сейчас идёт заготовка даров сада на зиму. В частности, варим варенье из вишни. По этому случаю вспомнился рассказ отца о том, как он однажды «спалил» трёхлитровую банку с вареньем.
Мой отец был ещё маленьким мальчонкой, но уже с детства у него руки росли из плеч, а не из заднего места, да и соображалка работала великолепно. Его мамаша (моя бабушка) была женщиной скупой и ворчливой. Как вспоминал отец, у неё снега зимой не выпросишь. Однако обиды на мать свою не держал и зачастую из сложившейся ситуации находил выход. Его батяня (мой дед) был из рабочих, слесарничал в МТС (моторо-тракторная станция). Всякий инструмент имелся и дома. К работе с железками отец приобщился ещё в детстве, его батя всячески одобрял увлечение сына и позволял пользоваться инструментом.
Но вернёмся к мамаше. На дворе жаркое лето. Про плоды какой культуры идёт речь я не знаю, да и отец об этом не говорил. В общем, сварила его мать варенье. Металлических закаточных крышек на то время у них отродясь не бывало, банки закрывали плотной вощёной бумагой и перетягивали бечёвкой. Обычно в погреб на длительное хранение банки опускали позже, когда на огороде выкапывали картошку и ссыпали её в отгородок. А пока мамаша убирала варенье в чулан и запирала на увесистый амбарный замок. На все просьбы «Мам, дай ложечку варенья язык посластить» она сухо отвечала: «Зимой». Хотя и зимой «язык посластить» особо-то не получалось – варенье береглось на великие праздники, важные события и нежданно нагрянувшим гостям.
И однажды смышлёный мальчонка решил проблему с вареньем. Мамаша сварила новое варенье, перелила его в банку, закупорила и отнесла в чулан (из-за высокой цены на сахар помногу варенья не варили). Заперла чулан, ключ как всегда положила в карман передника (фартука). И вышла из дома по делам. Проследив в окно, что мамаша не скоро вернётся домой, мальчуган достал из тайника свой ключ, открыл замок, проник в чулан и... достал с полки большую банку с вкусным вареньем. Открыть банку не составило труда. Он зачерпнул полную ложку варенья и отправил её в рот. Пребывая в сладостном наслаждении мальчонка снова закупорил банку, поставил её на место, запер чулан, ключ спрятал.
На следующий день история повторилась: мамаша из дома по делам (она же не знала про ключ у сына), мальчонка в это время в чулан за очередной порцией варенья. В третий раз уже стало очень заметно, что варенье убавилось. Ох, если мамаша заметит, она такую затрещину влупит! Затрещину получать не хотелось и мальчонка стал соображать как сделать так, чтобы мамаша ничего не заподозрила. На детский ум пришла гениальная идея – долить воду в банку до горлышка и хорошенько размешать. Так и сделал – варенья снова стало полная банка. Ничего не заметно!
Вода подливалась ещё пару раз, а потом утром мальчонка проснулся от сокрушённых причитаний мамаши, доносившихся из чулана:
– Эх, да как же я так сплоховала-то! Да как же так получилось-то! Банка варенья пропала!
Мальчишка быстренько вскочил с постели, с недоуменным лицом сел за стол, голову втянул в плечи в ожидании предстоящей затрещины. В уме крутилось: «Почему варенье пропало? Я ж его на место поставил». С самокруткой в зубах батя сидел у печи, то и дело поглядывая то в сторону чулана, то на присмиревшего сына. Наконец, в комнату вошла мамаша и поставила на стол банку с вареньем. Сердечко у мальчонки радостно ёкнуло: «Да как же пропало?! Вот же оно, варенье-то, целёхонькое! Ну, мамаша». Уголки губ слегка вздёрнулись вверх, выдавая счастливую улыбку. Батя снова взглянул на сына, затем на банку с вареньем, погасил «козью ножку» и подошёл к столу. Горловина была открыта и над ней шапкой поднялась пузырящаяся масса. Батя крякнул пару раз, усмехнулся и не проронив ни слова сел за стол. Улыбка с лица мальчонки спала и теперь его глаза выражали огромное удивление: «Что это с вареньем происходит?». Мамаша тем временем продолжала причитать:
– Вот ведь как получилось, не доглядела, не доварила. Варенье скисло, забродило. Куда ж его теперь?
С этими словами она придвинула банку к сыну:
– На, ешь, пока совсем не пропало.
Счастью мальчишки не было предела – целую банку варенья ему мамаша отдала! Вооружившись ложкой, он принялся его уплетать. За пару дней справился. Наелся от души да так, что потом к варенью интерес надолго пропал. Теперь-то он понимал, что разбавлять водой варенье нельзя.
Мамаша так и не узнала, что варенье забродило не по её вине, а благодаря проделкам сына. Спустя много десятилетий мой отец рассказал своей матери, что в детстве у него был свой ключ от чулана и забродившее варенье — это его рук дело по незнанию. Догадался ли батя? Отец полагал, что да, но разговора на эту тему с ним никогда не было.