Ленка проснулась от собственного крика. Отдышалась, перевела взгляд на будильник, который показывал четыре утра, а потом на окно. Занавески не было, и обезображенная луна с фантастическим оскалом смотрела на Ленку. Руки поверх одеяла вспотели. Какое сегодня число? Ленка провела по лбу, покрытому испариной и всхлипнула. Неужели правда, и она виновата в том, что случилось?
Шесть месяцев назад накануне рождества Ленке позвонила Ирочка Махина, её давняя знакомая. Махина жила за городом в большом трёхэтажном доме на берегу речки Щелка, Ленке звонила только по случаю, поэтому зашла издалека.
- Привет, - с лёгкой грудной ноткой прошелестела она. - С прошедшим тебя Новым годом. С кем справляла?
И не дожидаясь ответа бухнула:
- Мой Игорь приглашает тебя на рождество к нам. Будут наши и Павел. Помнишь его?
Ещё бы не помнить. Ленка почувствовала, как её бросило в жар, а ноги начали подкашиваться, и она опустилась на стул в прихожей. Комната и кухня, выходящие в прихожую закачались и выплеснули яркий солнечный свет на Ленку.
- Павел... - прошептала она. - Я приеду.
Телефон замолчал, но Ленка долго держала его в руке и вспоминала, вспоминала.
С Павлом они познакомились на рождество, только десять лет назад.
Она с Махиной и её будущим мужем Игорем ездили на Кипр. Им не повезло. Погода была паршиво-влажной, дул сильный ветер, и они все дни просиживали в номере гостиницы. Махина ныла, Ленка чертыхалась. Что ж, русское рождество на Кипре вряд ли кто-то будет праздновать кроме них, стоит оторваться по полной... Ей двадцать два, она на острове и этого достаточно для веселья. Кавалер Махиной - "брутальный мачо", как он сам себя называл, Ленкину идею поддержал и вывел обеих "дам" на променад по территории отеля. Надо сказать, что не смотря на погоду, отдыхающих было полно и местных красавцев, занятых поисками свободной любви, не меньше. Русских красавиц даже под руку с "брутальным мачо" то и дело пытались склеить.
На ломанном русском и на английском им на перебой предлагали руку и сердце молодые кипрские парни, состоящие из мускул, белых зубов и коричневой лоснящейся кожи. "Сердца" отчётливо выделялись под их яркими брюками. Когда Ленка и Махина отмахивались и говорили " нет" или "ноу", мужчины удивлённо вскидывали брови и цокали языком в знак непонимания. Одному из назойливых "сердцеедов" пришлось долго объяснять, что они девушки приличные, на "сердца" не падкие, кроме того с ними идёт кавалер.
"Сердцеед" уставился на будущего мужа Махиной и громко спросил:
- Что? Вы с этим?
А когда Ленка и Ирка закивали и хотели выдохнуть, что их поняли и от них отстанут, "сердцеед" провёл рукой по вялым бицепсам "брутального мачо"и поморщился.
- И вам это нравится? - произнёс он с ударением на "это" и продолжил брезгливо ощупывать выдающиеся места Игорька.
Ленка прыснула в сторону. Махина покрылась красными пятнами, а "брутальный мачо" даже не понял, что говорили именно о нём.
Устав от всеобщего внимания, они возвращались в отель, когда Ленкин каблук зацепился за что-то на дорожке, и она чуть не упала.
От конфуза демонстрации нижнего белья Ленку спас голубоглазый брюнет, которому она упала на руки. Брюнет подхватил её за талию и поднял над дорожкой в воздух всего на мгновение. Ленка не успела ничего сказать, только почувствовала, как забилось сердце.
- Павел, - склонив голову густым баритоном представился спаситель, провёл ладонью по её плечу, улыбнулся и медленно пошагал в сторону парка, рядом с которым находился отель.
Махина ругнулась, отцепилась от Игорька и ринулась за Павлом, на чистом русском крича на "всю ивановскую":
- Мужчина, мужчина, Павел, подождите!
Она догнала его, долго кокетливо улыбалась, что-то объясняла ему, а потом кивнула и засеменила обратно. Ленка стояла, разинув рот, красная, как помидор с бабушкиной грядки, удивляясь не столько наглости Ирки, сколько спокойствию Игорька на откровенный флирт его пассии.
Ирка вернулась и затараторила:
- Ну, ты мне должна будешь, Ленка. Я его с нами пригласила рождество встречать. А что? А он и не отказался. Хорошенький такой. Повезло тебе, Ленка.
Ленка не знала, то ли треснуть Ирку по башке за такую подставу, то ли благодарить за этакий фортель. Быть третьей лишней в этой парочке ей давно надоело.
Около одиннадцати вечера Павел, который жил с ними на одном этаже, постучался в дверь. Он принёс бутылку шампанского, фрукты и восхитительный аромат лайма и вишни с чем-то древесным на волосах. Весь вечер Ленка тонула в его взгляде, таяла от его голоса, дрожала, если его пальцы случайно касались её руки или колена.
Сколько было выпито в ту ночь, она не помнила. Проснулась голышом, уткнувшись в мужскую подмышку. Вначале испугалась, а потом поняла, что рядом Павел, и они в его номере, но сегодня она улетает в Питер. Финита ля комедия...
На глаза навернулись слёзы.
Она тогда не оставила никаких следов своего присутствия в постели Павла.
Выскользнула не только из его объятий, но из номера, из жизни.
Потом в самолёте, рыдая на груди Махиной и Игорька, чертыхалась и начинала снова реветь "такую беду".
Павел забрал её сердце.
Чудо произошло через полчаса после посадки в Питере. Павел позвонил Ленке. Это Махина с её сумасшествием и везением позвонила в отель на Кипре, упросила позвать Павла и рассказала ему о метаниях Ленки.
Оказалось, что он проснувшись не нашёл Ленку. Ринулся в её номер, потом на рецепшен и в аэропорт, но не успел всего на десять минут. И тут звонок
от Махиной о плачущей на их новые футболки Ленке.
Из всего, что сказал ей тогда Паша, она поняла одно - он приедет.
Но это было начало конца.
Если бы да кабы...
- Павел? Я приеду...
