Ровным почерком на страницы дневника, Виктория выплескивала все те чувства и эмоции, мысли и мечты которыми она не могла поделиться с близкими или друзьями. Печальная картина, когда единственный с кем можешь поговорить, это ты сам. Девушка писала обо все и ни о чем, просто для того чтобы спрятаться в своих мыслях от внешнего мира, находя в этом спасение. Закатное солнце играло тенями в библиотеке, делая комнату еще более уютной. В камине потрескивал огонь, исполняя завораживающий танец языками пламени. От массивного книжного шкафа, приятно пахло дубом и старыми книгами, что хранились на его полках. Множество историй ни похожих друг на друга, заполняли все пространство от пола до потолка. Такое большое собрание сочинений, собиравшееся ни одним поколением, было гордостью семьи Кэлрой- Марш. Вот только никто не мог оценить ее по достоинству, так как это делала Виктория. Девушка искренне восхищалась каждой прочтенной книгой, находя в них что-то новое для себя.
Оторвавшись от дневника, Виктория взяла с полки очередную книгу. Большое мягкое кресло уже ждало свою хозяйку, а теплый плед спасал от прохлады комнаты. Вечерело и единственным источником света стало пламя в камине. Очередная история сразу с головой затянула девушку. Мир для нее остановился, звуча отголосками где-то на краю сознания. Ощущение будто ты и есть главный герой книги просто невероятно. Кажется, что не ты смотришь в книгу, а она в тебя. Каждый раз оставляя в твоей душе крошечную частичку по кусочкам формируя твое мировоззрение. Тому кто никогда не испытывал таких эмоций от прочтения, достаточно сложно со стороны заметить тонкую нить, идущую от книги к сердцу читателя. Поэтому слуги и родные со скепсисом относились к такому роду занятия, не понимая как можно несколько часов сидеть неподвижно и добровольно портить свои глаза.
На небольшой столик рядом с креслом был поставлен чайный сервис. Аккуратная фарфоровая чашка, исписана прекрасными, маленькими голубыми цветами и небольшой ручкой украшенной позолотой. Цветы были невероятны, стоило кому-то посмотреть на сервис и могло показаться, что они живые. Самые прекрасные растения собранные на пике цветения, навсегда сохранили свою красоту в фарфоре. Чтобы ими могли наслаждаться так же, как и вкусными напитками. Идеально дополняя друг друга, делая встречи еще уютнее. Горячий чай приятно пах мятой, а запах печенья, что лежало на блюдце неподалеку, напоминал о пропущенном ужине. С неохотой оторвавшись от книги, Виктория наконец заметила сидящего рядом гостя.
Нянюшка по доброму улыбнулась девушке и погладила ту по голове. Сев в соседнее кресло, она достала новое платье Виктории и принялась его ушивать по фигуре. Женщина выглядела очень уставшей, морщины на лице стали еще глубже, а некогда аккуратно заплетенные волосы торчали из-под платка. Наверняка за весь день она переделала всю работу по дому и сейчас с удовольствием пошла бы спать, но вместо этого она пришла сюда, чтобы провести с ней время. Сохранить их небольшую традицию, собираться вечером и слушать о прошедшем дне друг друга.
В такие моменты чувствуешь, что ты кому-то не безразлична и вроде жизнь уже не кажется такой плохой. Тихонько прикрыв книгу, Виктория сняла с коленей плед и накрыла им задремавшую нянюшку, ласково поцеловав в висок. Усталость часто берет над ней верх и та засыпает, чаще всего не закончив работу. Взяв из ослабевших рук платье, девушка продолжила его ушивать, чтобы женщине не досталось от родителей. Несмотря на все свое старание, стежки выходили далеко не такими идеальными как у нянюшки. Наверняка бедняжке завтра придётся все переделывать, но пока она наслаждается минутами спокойствия.
Солнце окончательно скрылось за горизонтом, отдавая небо во власть луны. Несколько тусклых звездочек начало загораться на небосводе, совсем не освещая всю черноту окружающей их пустоты. Первые светлячки начали выбираться из своих домиком еще сонно летая над свернувшими свои лепестки цветами. Мигание маленьких огоньков придавало еще больше волшебства прекрасному саду. Они так и манили все глубже зайти в темный лес навстречу своей судьбе, а быть может и погибели. Чай был выпит лишь на половину, а к печеньям девушка так и не притронулась, увлеченная своей работой она мало на что обращала внимания. Родители давно лежали в своих постелях, видя сны об удачном браке дочери, а прислуга заканчивала последние приготовления к завтрашнему дню и так же расходилась по комнатам.
Тихий скрип двери эхом разнесся в библиотеке, совершенно непревликая к себе внимания, разве что женщина сильнее закуталась в плед и отвернулась на другой бок. В комнату ступил высокий силуэт, сопровождаемый небольшим светом свечи, что освещал лишь небольшой участок костюма. Бесшумной поступью, точно призрак он передвигался по ковру. Чем ближе тот подходил, тем больше деталей позволял в нем разглядеть свет от камина. Мужчина средних лет, с пробивающей сединой в каштановых, густых волосах что аккуратно были зачесаны назад. Глаза карамельного цвета, постоянно источали тепло и радость в силу характера их обладателя. Его можно было назвать ровесником отца Виктории, за тем лишь исключением, что он был немногим старше его. И несмотря на свой возраст, морщин на его лице было значительно меньше или это было лишь иллюзией, от того, что мужчина очень мало хмурился. Черный костюм делал его фигуру еще стройнее и выше, а хлопчатая рубашка всегда была в идеальном состоянии. Все-таки должность главного дворецкого ему дали не за красивые глазки. Он был одним из не многих, кто работал в этом доме от рассвета до поздней ночи. Идеально выполняя каждое поручение и став для членов семьи не просто работником, но близким другом.
Оглядев спящую женщину, дворецкий снисходительно улыбнулся и покачал головой. Ей повезло, что эту картину застал именно он, а не Чарли. В противном случае уже сейчас бедняжка ехала бы домой с полными чемоданами сожалений. Тихонько тронув ту за плечо, он разбудил женщину и кивнул в сторону юной госпожи, что в силу своей внимательности еще не заметила его присутствия. Это было достаточно занимательное зрелище. Девушка периодически сдувая мешающий локон с лица, упорно трудилась над платьем стараясь над каждым стежком, от того и работа шла так медленно. Она часто колола свои пальцы и недовольно шикала, но это не останавливало ее. Нянюшка сильно умилилась от увиденного и накрыв руку девушки своею, ласково поцеловала ее в лоб и погладила по голове. Выйдя из некого транса Виктория все-таки заметила появление Арчибальда. Мужчина одарил девушку теплой улыбкой, заставляя ту покраснеть. Как наследнице дома ей не пристало даже смотреть на прислугу, не то что помогать. Поэтому она была немного сконфужена он произошедшего, ведь если узнают родитель, то жди беды.
- ты ведь не расскажешь им?- тихо отозвалась девушка перебирая в исколотых пальцах кружево платья.
- разве я когда-нибудь раскрывал ваши секреты, госпожа Виктория?- не прекращая улыбаться, он пропустил вперед няню, что забрала платье и поднос с остатками «ужина»
Следом за ней пошла и сама Виктория. Дойдя до спальни в сопровождении Арчибальда, девушка пожелала им добрых снов и переодевшись забралась в мягкую, пуховую постель, с наслаждением расслабляя затекшие мышцы от долгого положения в одной позе. Стоило девушке скрыться за дверью, дворецкий поднес к платью пламя свечи, желая лучше разглядеть ее труд.
- для первого раза достаточно неплохо.- хоть стежки были и неровными, но по крайней мере в них не было узлов, в которые так легко закручивалась длинная нить.
- она чахнет в этом доме, дитя со столь добрым сердцем не заслуживает такой участи.- женщина кончиками огрубевших пальцев коснулась шва и хлюпнула носом.
- ну, ну, Пышечка не стоит лить слезы понапрасну. Ты ведь знаешь, ее история только начинаться. Никто не знает чем, обернётся завтрашний день.- Арчи достал из кармана платок и любезно протянул его старой подруге, что тот час принялась утирать слезы.- А сейчас пойдем, завтра много работы. Не хотелось бы выслушивать от Чарльза о твоем усталом виде.
Точно джентльмен, он подхватил женщину под руку и проводил до спальни. Последние свечи были задуты, погружая поместье в сумрак. От дневной суматохи не осталось и следа, будто в доме больше никто не живет. Лишь редкие скрипы кроватей и тихое сопение, напоминало об обитателях поместья.
