Заезжаю за молоком к Катерине. Время от времени. Могу и другой предлог найти. Да и без предлога, так заглянуть. Она и на другом конце деревни живёт, но мы, хоть и далекая, но родня. Побывать у неё - это вроде как необходимость. Хотя и необходимости никакой.
Приехав, часто застаю у неё кого-нибудь из деревенских. То соседку, то подружку. Сидят, лясы точат, чай пьют. Мне тоже предложат, я не откажусь, вместе пьём - кто с малиновым вареньем, кто с мёдом. Я люблю у Катерины хлеб маслом намазать потолще. У неё хлеб свой, всегда свежий, раз в два дня печёт. И масло своё же, домашнее.
Наш разговор - куда пойдёт, куда завернет и где вынырнет, - это как Бог даст, чаще деревенские новости. А уходить буду, Катерина спохватится: «Сметану возьмёшь? Я тут ещё огурчиков подсобрала, свеженькие, возьми хоть пяток!»
Обычный день. Завтра - новый. Те же хлопоты у каждого, работа, корова, огород, мужик загулять может, жизнь есть жизнь. И один-два человека снова к Катерине заглянут, сама к кому-нибудь сходит, проведает.
Иногда думаю: вот бы подцепить каждому жителю деревни gps и записать все маршруты, передвижения, встречи, пересечения за сутки, за неделю. А лучше - месяц. Что увидишь? Хотя и без gps можно представить этот улей, броуновское движение, живое перетекание жизни. Если обобщить до традиционных понятий - община. Где тем и живут люди, что общаются, встречаются, ходят друг к другу в гости и по делам, знают друг друга поколениями - кто чем живёт, дышит, у кого что вчера было, что будет завтра. Классическая социология права, выводя нынешнюю деревенскую общину ещё из родоплеменных отношений, где каждый друг другу если не родня, то соплеменник.
Еще о традиционных понятиях. В умных книжках прошлого все это называлось крестьянской общиной. И общинным укладом. Только кому сейчас это интересно? Архаика! Ведь сегодня другой век, другой уровень жизни, понятия, скорости, информационные технологии, цифровой мир, коммуникации. Старый, архаичный мир исчезает, ему на смену давно пришёл новый, мы уже вошли в 5-й технологический уклад. На пороге 6-го, где все будет определять искусственный интеллект, робототехника, новые формы социальной организации, человеческого бытия. Какого именно - мы пока даже не знаем, определяем самыми общими словами, которые мало что объясняют - помостмодерн, посткапитализм и так далее.
Другой-то другой, но очень есть над чем думать. Может, прототипы будущих укладов уже существуют? Или существовали? Индивидуалистским будет будущее? Коллективистским? Каждый живёт, так как живёт или по неким общим законам?
Если будущее - это будущее индивидов, это, кстати, ведь тоже община. В том смысле, что в деревне в чужую жизнь никто особо не лезет. Живи, как хочешь и как умеешь. В соответствии со своими устремлениями и необходимостями. Другие так же живут. Но при этом - и все вместе. Одной жизнью, как раньше говорили - миром. Сущностное тут не меняется...
Недавно слушал на Ютубе историка-марксиста. Речь шла о развитии капитализма в России, революции, всех тех потрясениях, которые обрушились на Россию за последние поколения. Профессор Г.А. Артамонов рассказал одну интересную вещь. Как народники наши - Засулич, Дейч - написали Марксу письмо. В процессе изучения «Капитала» у них возникла дискуссия, связанная с путями строительства социализма. Если капитализм по своей природе выращивает пролетариат, то есть, своего могильщика, а в России капитализм находится еще в зачаточном состоянии, не следует ли понимать так, что русские революционеры сначала должны озаботиться строительством капитализма, а уж потом думать о переходе к социализму?
И вот какая интересная штука. Маркс в набросках ответа вдруг вспоминает русскую общину. Он пишет: «СЕЛЬСКАЯ ОБЩИНА, еще существующая в национальном масштабе, может постепенно ОСВОБОДИТЬСЯ ОТ СВОИХ ПЕРВОБЫТНЫХ ЧЕРТ И РАЗВИВАТЬСЯ НЕПОСРЕДСТВЕННО КАК ЭЛЕМЕНТ КОЛЛЕКТИВНОГО ПРОИЗВОДСТВА В НАЦИОНАЛЬНОМ МАСШТАБЕ». То есть видит уже существующей России зачатки будущего общества - и это крестьянская сельская община. Как уникальный и присущий на то время только России феномен, который в Европе уже перестал существовать.
Вот так Маркс! Вот так марксизм! Это что же получается? Наши революционеры и комиссары в пыльных шлемах промчались мимо цели? Поступили антимарксистки, уничтожая деревню, сживая со свету зачатки того самого социалистического общества, к которому стремились?
Оказывается, история вещь не только коварная, но и насмешливая. И чем больше вглядываешься в жизнь родной деревни, тем более интересных черт в ней находишь. В новом свете представало то, как она живёт. Как во многом вопреки, а не благодаря, выживает. И в чем секрет этой живучести в условиях бесконечной удаленности от промышленных центров, от городов? Даже от товарных потоков, не говоря уже о денежных?
А это разве не тот самый общинный способ жизни и выживания? При котором один за всех, и все за одного? Хотя, конечно, бывает и наоборот - когда и один на всех, и все на одного.
Деревня сегодня - только со стороны простой, а то и примитивный общественный институт. Будучи оставленной без государственного патроната, практически без ресурса и финансов, она находит возможности и стариков сберегать, и ребятишек рожать. Сотри «случайные черты», в ней обнаружатся неизвестные (и слава богу что неизвестные) управляющей элите ресурсы и потенциалы. И вдруг может оказаться, что они никакие не новейшие, без приставок «техно» и «нано», а те самые, архаические ресурсы, до боли родные. Все за всех! И все за одного. Особенно, если это касается вопросов принципиальных, касается справедливости. И тому есть примеры...
Русская сельская община оказалась на удивление живучей, прошедшей все революции и потрясения. Безусловно, в ней произошли некие видоизменения против той общины, что существовала в 19 веке, в начале 20-го. Даже не существуя формально в конституциях, постановлениях, законах, все эти времена она была жива и перекочевала уже в 21-й век. Разве что ранее преимущественно крестьянский уклад в 30-40-ее годы частично потеснен был промышленным, точней в моей деревне - лесопромышленным. Но и крестьянский остался - в виде личных хозяйств, огородов, посевов, скота, заготовок, рыбалки, ягод-грибов. Да и в лесозаготовительных работах остался тот же общинный, разве что названный по другому, коллективистским, труд.
И все эти непогоды не разрушили общину, а лишь внесли новые элементы, только «модернизировали» её.
В 60-е годы со строительством Братской ГЭС по общинному укладу жизни, казалось бы, был нанесён смертельный удар. Уходящие под воду деревни, «матёры», затопленные пашни, которые поколениями людей отвоёвывались у тайги, утопленные погосты с костями предков...
Люди перевезены на новое место. В то же Аносово были переселены не менее пяти деревень. Но вот ведь какая вещь - и сейчас в Аносово, в рабочем посёлке, созданном более полувека назад, через два поколения на третьем (!) жители знают, кто из них «яндинцы», кто «серовцы», кто «аносовцы». Кто коренной житель, кто «приезжий», хотя уже десятки лет тут живёт.
И не только «кто откуда» расскажут вам, но и кто что. Чем хорош или плох, чем дышит, чего ждать от каждого. И так до последней черточки, до донышка - поскольку вот они, мы, все на виду!
Да, в мире происходят большие перемены. Смещаются нравственные, моральные границы. Меняются гендерные, сексуальные и прочие нормы. Идут гибридные войны. Одно не меняется. Мои земляки. И их нормы. Печки топят, хлеб пекут, в баню ходят, в гости друг к другу. И я не знаю, прав Маркс или нет, относя русскую общину к зачаткам будущего. Я другое знаю. Сельская община в своих трудах и преодолениях не очень разбирается в любых «измах», она совсем о другом. Она о жизни. И о самой России, как таковой. Настоящей и будущей.
При случае, можем поговорить...
