Как еврейские колхозы ходили в передовиках свиноводства, а еврейская литература воспитывала Нового Человека на образах не кошерного животного.
Построение в СССР нового справедливого общества требовало формирования новой общности – советского народа. Новая общность могла сложиться только на общей культурной основе, в которой не было места различиям религиозного свойства.
Советская власть, в отличие от революционных романтиков, никогда не ставила своей целью «сварить» все этносы бывшей Российской империи в плавильном котле, чтобы, как говорил В.В. Маяковский, «Без Россий, без Латвий жить единым человечьим общежитьем». Но влияние раввинов на еврейскую общину советская власть оспаривала и не безуспешно. Мягкой силой воспитания советских евреев в 20-30 годы двадцатого века стало животное, которое правоверный иудей произнести раньше не решался. Причём, использовалась она (свинья) и как сельскохозяйственное животное и как художественный образ в еврейской литературе
Образ свиньи в письменных источниках появился ещё в «Ветхом завете», чтобы стать в ряды некошерных животных. В 20-м веке он вернулся в еврейскую культуру, но теперь уже без всякой отрицательной коннотации. Вот что об этом писал агропромышленный журнал «Мясной вестник»:
- В 1928 году Авраам Каган публикует рассказ «Свинья». Местечковый еврей Йойлик переезжает из разрушающегося и нищающего местечка в сельскохозяйственное поселение и местное отделение Агро-Джойнт дает ему в хозяйство свинью на разведение. Дело происходит в канун Судного дня и Йойлик вместе с другими стариками поститься и молится в миньяне, в то время, как молодые поселенцы и женщины продолжают работать. Йойлик пытается сосредоточиться на молитве, но голова его занята иным. Мысли о свинье не покидают его.
Йойлик знает, что животное останется голодная, что его консервативная и упрямая жена недовольна подарком Джойнта. Она возмущена явной нелепицей - содержать свинью в еврейском доме. Возвращаясь после вечерних бдений в синагоге в Йом Кипур, Йойлик первым делом кормит свинью. Даже жена смягчается перед неоспоримыми аргументами Йойлика. Конец цитаты.
Рассказ Кагана стал программным и его даже распространяли в качестве пропагандистской брошюры, призванной служить делу культпросвета.
Свиноводство превратилось в один из символов новой еврейской жизни. И не только в Советской России. В подмандатной Палестине, где местное население издавна неодобрительно смотрело на разведение свиней, лишь несколько киббуцев создали свиноводческие фермы. Некоторые из них процветают и поныне. В Аргентине, где издавна разводили крупный рогатый скот, свиноводство среди евреев не имело успеха. Зато в Советской Союзе, особенно в Крыму, свиноводческие фермы стали для еврейских поселений делом привычным. Причем не только в коммунистических.
В Крыму тогда действовало несколько сионистских сельскохозяйственных кооперативов, готовивших молодежь к возвращению в Палестину, и они тоже выращивали свиней.
Далее «Мясной вестник» пишет:
- В 1930 году еврейские коллективные хозяйства в Крыму держали свыше 7 тысяч голов свиней. Об успехах свиноводства гордо докладывали в 1938 году еврейские колхозы Украины. Известный идишисткий писатель Исроэл-Йегошуа Зингер, брат нобелевского лауреата Башвис-Зингера посетил в 1926 году СССР и описал свои впечатления о посещении еврейских коллективных хозяйств в Крыму. Зингер называет их успехи халуцим (активистов репатриации в Палестину) в свиноводстве наиболее впечатляющими из всех достижений. Конец цитаты.
В литературе того времени есть ещё один образец творчества, достойный упоминания. Поэт Лев (Лейб) Квитко присоединил свой голос к делу советизации своих соплеменников. В 1935 году, в Одессе вышло и разошлось огромными тиражами для того времени его стихотворение «Хазерлех» (Поросята) На русском, украинском, немецком языках и на идише, конечно. Разумеется, в свиноводстве видели не только и не столько экономический аспект, но и идеологическое достижение социальной инженерии.
– Анна-Ванна, наш отряд
Хочет видеть поросят!
Мы их не обидим:
Поглядим и выйдем!
– Уходите со двора,
Лучше не просите!
Поросят купать пора,
После приходите.
– Анна-Ванна, наш отряд
Хочет видеть поросят!
И потрогать спинки –
Много ли щетинки?
– Уходите со двора,
Лучше не просите!
Поросят кормить пора,
После приходите.
– Анна-Ванна, наш отряд
Хочет видеть поросят!
Рыльца – пятачками?
Хвостики – крючками?
– Уходите со двора,
Лучше не просите!
Поросятам спать пора,
После приходите.
– Анна-Ванна, наш отряд
Хочет видеть поросят!
– Уходите со двора,
Потерпите до утра.
Мы уже фонарь зажгли,
Поросята спать легли.
Сергей Михалков перевел стихотворение на русский язык под названием «Анна-Ванна – бригадир». «Поросята» стали одним из самых любимых стихотворений у нескольких поколений советских детей.
Стихотворение Лейба Квитко о некошерных поросятах построено на атеистическом отрицании религиозной еврейской традиции. Сегодня оно звучит как обычное «пионерское» стихотворение, но желание «видеть поросят» выраженное на идише, в 1939 году вполне определенно противопоставляло новую жизнь старым, отживающим иудейским обычаям.
Отказ от пищевого табу на свинину нельзя рассматривать только в контексте советской социальной инженерии. Это явление имеет более глубокие культурные корни, о чём свидетельствует крымский феномен: сионисты, которые противились любым проявлениям ассимиляции евреев, разводили свиней. А вот факт из современной жизни Нью-Йорка, описанный в статье «Почему евреи не едят свинину? История сложных отношений».
У границ квартала, который давно населяет крупная община хасидов, уже много лет успешно работает ресторан «Траиф». В переводе с иврита название означает «запрещённая пища», а его владельцы – евреи. Дела в ресторане идут отлично (во всяком случае, шли до коронавируса), желающих отведать свинины там хоть отбавляй. А самое интересное в этой истории то, что ресторан запрещённой еды выбрали для своих сборов бывшие евреи-ортодоксы, ставшие на путь реформаторства. Эти люди хотят создать новую еврейскую идентичность, в которой нет пищевого табу на свинину.
Как видно, пионеры, которые выросли на стишке про свинарку Анну-Ванну, не только изменили свои взгляды на религиозные пищевые табу, но, переселившись за океан, воспитали своих внуков в духе реформаторства. Вот такая диалектика.
Источники информации: