— Я слишком сильно люблю Тарантино, он мой Бог в мире хорошего кино, — распинаюсь о любви к режиссеру, сжимая в одной руке стаканчик горячего кофе, а второй обнимая девушку за талию, стоя у входа в зал кинотеатра.
Внимательно слушает, глядя на меня снизу-вверх, положив голову на плечо. Сжимает в руках билеты и не перебивает.
— Так что ты увидишь, насколько он великолепен. Тем более, с первых рядов это будет видно лучшего всего, — делаю глоток кофе и отвожу взгляд в сторону, понимая, что Она явно будет недовольна выбором мест. Подавить довольную ухмылку получается с трудом.
— Что? — непонимающе смотрит на меня, а затем переводит взгляд на чертовы билеты, на которых четко обозначены места в центре первого ряда.
Стараюсь не смотреть в её сторону, а улыбка так и не сходит с моего лица. По её взгляду понимаю, что механизм уже запущен, и она понимает, что сегодня я не отвяжусь от неё со своими желаниями, которые давным-давно уже хотел воплотить в жизнь.
— Первый ряд, значит? — так же не в силах сдержать улыбку, но что-то подсказывает, что она может быть немного зла.
— Да, — сделав как можно серьезнее выражение лица, киваю головой, прижимая шатенку еще чуть сильнее к себе. — У меня крайне плохое зрение, на секундочку.
— Неужели? — слышу в голосе нотки сарказма, пока она демонстративно поправляет свои очки.
Ощущаю, что скоро лицо треснет от улыбки, которая не сходит и не сойдет с моего лица, позволяю себе тихо рассмеяться и склониться над её ухом, чтобы прошептать:
— Тшш, обещаю, что не буду себя плохо вести. Наверное.