Толкуют о подселении бесов для стяжания силы, люди беспрестанно. И не обходиться здесь без вопросов ко мне, и просьб рассудить, что верно в этих разговорах, а что выдумка. Чтоб на такой вопрос с толком ответить, надо сперва рассказать, что подселяют духов как для вреда, так и для пользы. Как в человека самого, так и в разные вещи. Дело это трудное, и не каждому колдуну под силу. Даже если вдруг и знать верный, родовой обряд, с давних пор от учителя к ученику передающийся, то не будет в нем толку, ежели колдун сам не имеет силы и места среди духов Ада.
Ведь с чего бы тому же бесу, пусть и среднему, жить с человеком и оберегать его? Только по просьбе того, на ком стоят печати Адские, что ставлены самими Кньязьями. Никого другого слушать духи не станут, а за дерзновение еще и накажут хорошенько.
Начну я с тех случаев, когда подселяют бесов и иных духов, во благо и на пользу. Первое, что на ум тут идёт — подселение для стяжания силы колдовской, ради привлечения богатства да телесной удали, для удачи в делах и охраны от бед. Такое и вправду делается, и чем сильней тот дух, тем больше он может и сделать для своего побратима.
Могучий бес так сделать сможет, что будут женщины заглядываться да сами в ноги бросаться, а мужчины спорить да перечить и не подумают, не говоря уже о том, чтоб на драку напрашиваться. Воля будет только одна — того, кто этого беса носит, всегда на своем настоит, да в чем угодно убедит самых несговорчивых. Беды стороной будут обходить счастливчика, а нужное ему само к рукам липнуть будет. Всё будет, как с гуся вода.
Но тут же меня и спросят — как же быть с расплатой за такое, ведь ходит слух, что беса — помощника, надо и кровью своей кормить, и свиней на перекрестках колоть чтоб кровью его насытить, и будет он волю гнуть да ломать, и доведет в итоге и до желтого дома, и до бутылки. Что ответить здесь, доля правды есть. Любой бес на слабину пробует своего хозяина, и как найдет — будет вертеть, как захочет.
Коли есть слабость до женщин — уйдет такой человек в распутство, до карт — все спустит за столом игорным, до вина — сопьется в дым, до драк — значит, до тюрьмы дойдёт. Да только верно это в тех случаях, когда мелких бесов насильно в людей загоняют. Либо когда сами люди по неведению на перекресток идут и там просят бесов в себя войти. Да еще и читают заговоры, что мол, будут они теперь хозяевами над теми бесами.
Бесы не дурные, они знают, что без посвящений и учителя, нет у человека защиты а Адовой печати на нём нет, а значит, и тронуть его кто хочет может безнаказанно. А раз так, то чего бы наглеца не оморочить, не повертеть им, не поиграть им, чтоб все видели — колдовство, это не детские страшилки да не радуга в руках, как некоторые думают. Лучики добра тут не спасут, вот и ходят меж людей такие обреченные и просят этих бесов как угодна с тела своего вынуть.
Что ж, и такое делал, и не одного вынимал, а иной раз, целый выводок. Там люди за бутылку хватались не из любви к хмельному веселию, а чтоб от голосов в голове избавиться, да выламывания рук и ног, если что не — по бесовому сделаешь.
Так что байки про одержимых, который словно от электричества крутит неведомой силой, не всегда враньё. Но тут уже по Сеньке и шапка — захотел сам беса вселить, получай его и всё, что к нему прилагается. А то некоторые и бесам поклоняться уже додумались, чуть ли не за святых добродетелей их считая. Куда там беса с Дедом Морозом сравнивать, который тоже может и леденец дать, а может и ступни так отморозить, что отвалятся. У беса закон один — или он под тобой, или ты под ним. А беса под себя частушками «мансура» не загонишь, и даже не насмешишь. Тут всамделишная сила нужна — сила Ада и в крови, и в печати.
Так же и с кормёжкою, подцепил себе незнакомца — будешь ему и руки резать, и свиней, и гусей, ради пустяковой просьбы, а иной раз и просто ради того, чтоб не ломал. Хотя с той же свиньи, по — правде, делается очень обильный обряд на годовое богатство для большой семьи. А некоторые, ещё и руки режут для такого подселенца — вымогателя, а кровь свою кому дашь, считай, ключ от дома подарил и тайника с деньгами. На эту кровь можно и дружков позвать, и любые мысли внушить, и заломать ещё сильней. И получаются потом бедоходы с безумными глазами, из которых говорят — имя нам Легион.
Если же колдун знающий будет по всем правилам человеку беса селить, то сразу делать этого не станет. И не из спеси, а ради того, чтоб человека не сгубить. Бес настоящий, а не замухрышка с «пьяного» перекрестка, даже средний, силу имеет такую, что изнутри способен человека сжечь. Да, иной раз слишком много — тоже нехорошо. Потому, надо к подселению человека подготовить.
Порчи и сглазы вычистить сперва, а после сделать и Раскрест, чтобы упыревскую печать снять, да поставить Адскую. Ведь если человека с голодного пайка заставить штангу тягать, надорвется да помрет — а каждый, кто упыревскую печать таскает, кто крест по жизни волочет, так хорошо собой «доброго боженьку» кормит, что сам едва на ногах стоит.
А потом, и в Кругах побыть надо бы перед подселением, дабы Адским Огнем тело напитать, наживить, тем огнем, что жить и хотеть, за свое бороться, заставляет, а не сидеть понурым попрошайкою у тех, кто сильнее.
Вот тогда — то, бес хорошо зайдёт и ничего в теле не порушит, а будет силой своей питать так, что человек за пять минут столько успеет, сколько ранее за час едва поспевал сделать.
Да, это не шутка. Кто с подселенцем своим сжился, чудеса потом рассказывают — как дорогу, часы занимавшую, за минуты проезжали или же проходили. И все преграды на пути расступались перед ними. Про опоздания, и слабость утреннюю после пробуждения, забывали напрочь. Даже после жаркой ночи с красивой подругой, и потогонки в спортивном зале перед тем.
Такого беса, что по всем правилам, по всем традициям в тело вошёл, кормить свиной или же своей кровью не нужно. Ведь и человек сам, когда живёт, столько Огня вокруг себя распускает, что тем и кормит беса — когда весело и хорошо ему, когда доволен и сыт, выпьет хорошего вина и табачку хорошего скурит. Да и делает несложные обряды перед открытым, настоящим огнем. Так что и свиньи, и руки целыми остаются. Такой бес не будет хозяина на драки и карточный кутёж толкать, к бутылке тянуть, а тем более руки — ноги крутить.
Ведь сам идёт, своего защищать, кто с печатью Ада по жизни ходит среди тех, кто «богу» душу продал и крест на себе поставил.
Бесы, конечно, к жизни людской самые близкие, потому и подселяют в большинстве именно их. Но не только. Духов лесных, подселяют для большего телесного здравия и чутья. Да и стражи из них отличные. Мертвых подселяют в основном, только колдуны, и то, которые через кладбище работу свою делают. Но защитой они встают неприступной. Но то во благо.
Во вред же, подселяют в основном мертвяков — чтоб подчины сделать, или же здоровье отобрать. Мертвяк за возможность пожить хоть немного, пусть и в чужом теле, будет жертву свою как угодно гнуть. А та, как во сне, всё видит, да собою управлять уже не может. Но с мертвяком внутри, долго человек не протянет. Умрет во сне либо от остановки сердца, даже и был если молод и с виду здоров. А вот бесы так здоровье не губят, но с ума сводят и толкают по наклонной.
Как я и говорил, бесов и прочих духов, не только в людей селят, но и в предметы. И тоже с разным умыслом. Захочет кто навредить — и поселит мертвяка в зеркало, будет тот дом полон горя и болезней, а жильцы вечно траур носить. Беса в булавку — и пойдёт успешная семья на паперть. И не такое колдуны делают, конечно. Бывало, подарят деревянную ложку, а в ней бесов зловредных, кто мужиков в кабаке. Кто ей хоть кусок ко рту поднесет, всё, считай, бедовый человек.
Но не только на беду и пропажу в вещь духов загоняют. Но и на достаток и прибыль, на здоровье — в гребни костяные и деревянные духов лесных или же бесов садят, чтобы здоровье и красоту хранили, помогали беременным и кормящим матерям. В шкатулки, в монеты бесов доходных селят — и хранят потом такие монеты пуще ока, ведь можно их и по наследству передать во владение, чтобы достаток и прибыль они приумножали.
Колдуны в ножи сильных бесов селят для защиты своей и увеличения силы колдовской. Ну, а про веретено — то все уже слышали. Как и про счастливые монеты, что люди берегли и носили иной раз и на шее, не снимая даже в бане, и в особом кошеле, что также и нагими от тела не отнимали — чтобы не потерять. Все потерять могли, всё в кабаке гуляя спустить — кроме одной единственной монеты, что даже с голоду помирая, никогда бы на хлеб не обменяли. И только перед смертью, детям своим завещали, под клятву молчать и на глаза чужие такое сокровище не давать.
Что же, времени много прошло, и люди много совершали поступков опрометчивых, терялись и монеты с доходными бесами, и мастеров почти не осталось, кто знает, как такое сотворить.
Но даже и в наши дни, кто захочет такого помощника в свой дом заиметь, сделать это сможет, если монету такую не поскупясь, выкупит и втайне её беречь будет.