Часть 1 Часть 2 Часть 3 Часть 4
Утром Марина ехала в метро и размышляла. Она вообще любила эти размышлялки по дороге. Иногда думалось о пустяках. Вот, например, лето заканчивается, овощи весь сезон поедались, фрукты, а талия так и не случилась… Иногда мысли бывали серьезные. Вот, например, встретятся ли они всей семьей после ее смерти в иных мирах, а если встретятся, то как узнают друг друга, после многочисленных-то реинкарнаций. В реинкарнацию Марина верила. Ей казалось, что она припоминала что-то из прошлых жизней, и именно поэтому так уютно чувствовала себя среди старинной мебели и всё искала на старинных фотографиях знакомые лица, не из числа родственников, но чем-то безумно дорогие.
Сегодня она анализировала свое письмо. Не сказать, чтоб всем была довольна, но сохранила достоинство, не сбилась на претензии, что было бы просто глупо! Марина загадала себе, что если ответ в три дня не придет, то она прекратит залезать на сайт к мухотёткам. В конце концов, квартира в надлежащем порядке. А переписки эти — баловство чистой воды.
Но почему-то ей верилось, что Ленуша ответит. Уж больно у нее системный подход, аналитический склад ума, хорошо развитое чувство юмора и, судя по всему, привычка всё доводить до конца. Тем более было странным ее «виляние» с этим приглашением в гости! Марина не хотела выпускать в полет свою фантазию, но как-то приятно было вообразить, что в Ленушиной биографии имели место тайны или слабые места. Например, она послала фотографию, как ей кажется, красивой подруги с дочерью вместо своей. А в самом деле она другая — симпатичная толстушка, чем-то похожая на Марусю из детства. И дочка у нее такая же: веселая толстушка с румянцем во всю щеку, косичкой смешной, которую вершит розовый топорщащийся бант. Почему-то и в воображении мать с дочерью были похожи друг на друга, как на присланной фотографии.
До самого вечера Марина «держала фасон»: не залезала в свой почтовый ящик, чтобы не показывать своего нетерпения. Перед уходом домой заглянула: письмо пришло. Выдохнула воздух и открыла его:
«Дорогая Мариша! Письмо Ваше огорчило меня и одновременно подтолкнуло к объяснению. Вот только я предпочитаю делать это не в переписке. Письмами выясняют отношения, которые уже безнадежно испорчены, когда боятся высказать всё в лицо собеседнику, когда не верят, что будут выслушаны. Это ведь не наш с Вами случай, правда? Объяснения мои Вас рассмешат, а, может, огорчат. Для начала хотелось бы попросить Вас позвонить мне, лучше на домашний телефон, чтобы без суеты и лишних ушей поговорить. Я буду ждать Вашего звонка в течение трех дней с момента отправки письма с 21:00 до 24:00».
Далее шел номер телефона. Марина списала его на клочок бумаги и решила, что позвонит из дома. Не сегодня, а завтра. И постарается продумать, как вести завтрашнюю беседу. Все-таки она немного волновалась.
К вечеру следующего дня Марина уже устала от самой себя. У нее сто раз поменялось настроение. В голове проигралось сто сценариев предстоящего телефонного разговора. И теперь она ругательски ругала себя за всё. Нечего было так близко принимать к сердцу эту переписку. Марину с самого начала должно было насторожить, что ее приятельница не предлагает, например, обменяться номерами телефонов. Что было бы логично, да и общаться проще! Не собиралась Ленуша сближаться с самого начала. Марину мучили приступы гордости. Они перемежались приступами любопытства. Как все запутано… Что требовать от других, когда не удается понять самое себя! В общем, соткана вся из противоречий… решила поступить так: без всяких сценариев позвонить и сразу станет ясно, первый это разговор или последний.
Она набрала номер. «Алло!» — Отозвался приятный мужской голос. Марина растерялась. Ленуша говорила, что одна воспитывает ребенка… Кто же может снять трубку, как у себя дома? Да, собственно, кто угодно: брат приехал, друг зашел, любовник, в конце концов! Пока она так обалдело соображала, что к чему, пауза затягивалась. «Алло!» — Снова напомнил о себе мужчина. Он кашлянул смущенно (ей так показалось!) и спросил:
— Это Марина?
— Да! Простите ради Бога! — Заторопилась она. — Не могла бы я поговорить с Леной?
— А это я и есть! — Он рассыпался смешком. — Только не Ленуша, а Ленюша! А Вы не догадались? Леонид Курдыдык. Так меня зовут. — Снова представился он. — Когда я на сайте флаюшек регистрировался, то как-то застеснялся: все-таки он для продвинутых женщин, а не для одиноких отцов. Поменял одну букву и превратился в даму. Ну что Вы молчите, Марина? Теперь Вы отзываете свое приглашение в гости?
— Нет… — промямлила Марина. — Просто всё это так неожиданно… Я что-то ничего не понимаю!
— А что тут понимать? Кроме того, что я не Ленуша, а Ленюша — всё правда! Жена моя три года назад вышла повторно замуж и укатила в Америку. Дочку отдавать я не хотел. Да Жанна и сама не горела желанием. У нее конфетно-букетный период, она такая вся нимфетка, а тут ребенок какой-то! Подмахнула соответствующие документы и упорхнула за богатеньким муженьком. Пишет нам раз в полгода.
— Так это ее фотографию Вы мне прислали? — Догадалась Марина. И почувствовала облегчение.
— Ну да. А что было делать? Да и Оленьку очень хотелось показать. Она у меня славная девчушка. Нелегко ей приходится. Знаете, когда папы в семье нет, это теперь никого не удивляет, а вот мамы… Дети жестоки. Расспросы всякие. Поссорилась с подружкой, та в сердцах и сказанула: «Правильно тебя мама бросила — противную такую!». Моя вся в слезах. И как можно объяснить, что люди все разные? И мамы тоже…
— Да, непросто Вам приходится! — Посочувствовала Марина. — А на сайт флаюшек как Вы попали?
— Вести домашнее хозяйство меня, как Вы понимаете, в детстве не готовили. Времени свободного опять же маловато. По любому поводу звонить всем подряд консультироваться — неловко, да и велосипед изобретать не хочется. Сослуживицы надоумили, дескать, воспользуйся коллективным умом! Есть там, конечно, и заносы с перекосами, но много рационального. И действительно, кучу времени экономит! По стирке и уборке очень они меня выручили. А вот с готовкой я до сих пор не очень дружу.
— Но с голоду не умер же до сих пор. Значит, прогноз оптимистичный! Или Вам заливное из серны покоя не дает? Открою Вам свою тайну: рецепт я передрала из старинной поваренной книги, и сама по нему не готовила.
— Ну, если это Ваша самая страшная тайна, то с таким человеком я дружу!
— Приходите ко мне в гости. По-простому. С Оленькой! Придете?
— Приду! — Без колебаний согласился Леонид.
— Не бойтесь! — Засмеялась Марина. — Вас не встретит пронафталиненная дама с веером.
— А что… Мне фотография очень понравилась!
Договорились встретиться в следующие выходные, а на неделе по привычке переписывались. Ну и созванивались ежевечернее. Тамарочка охала-ахала.
— Маришка! Ну, прямо Голливуд отдыхает!
В субботу Марина встречала гостей. Леонид Курдыдык оказался среднего роста мужчиной с небольшой аккуратной бородкой. Он немного смахивал на портрет работы Эль Греко. Беглого взгляда на него хватило, чтобы понять — такой в скатерть сморкаться не будет! «Фу, глупости какие в голову лезут!» — улыбнулась про себя Марина.
Во время небольшой экскурсии по ее дому, гости восхищались мебелью, кружевами в толстых золотых багетах (это была Маринина придумка — старинные кружева вставить в рамки) и уютом ее дома. Олю особенно поразил альбом. «Точно, как меня когда-то!» — призналась хозяйка. Затем отобедали. Гости и тут не подкачали. Чинно пользовались приборами, салфетку за ворот не затыкали и не гремели ложкой, размешивая сахар в чае. Для кофе переместились на уютный диванчик.
Пока взрослые с увлечением вели свои взрослые разговоры, Оленька бродила по дому. Потом затихла, не отвлекая взрослых от беседы, как и положено воспитанной девочке. Через некоторое время смущенная, она явилась за похвалой: в прабабушкином девичьем альбоме на пустой странице отвратительно современным красным фломастером она нарисовала сердце, пронзенное стрелой, подписала «Оля» и поставила жирную красную точку. Леонид окаменел. Как оказалось, его вполне можно пронять! Но интеллигентная хозяйка, не в силу родословной или воспитания, а по великодушию своему рассеяла эту ужасную грозовую тучу: «Ну вот! Альбом наш и продолжился! Когда-то это должно было произойти!». И она открыла свои объятия Оленьке, понимая, что сердце — это признание маленькой девочки в любви.
Как вам кажется, это неплохая увертюра к хэппи-энду?. .
Ирина Николаева