ВОЗВРАЩЕНИЕ КИРЫ
Суд над организаторами забастовки закончился условными сроками. То ли пикеты и подписи в самом деле помогли, то ли доказательств неизбежности стачки было выше крыши, то ли под покровителем владельца зашаталось, и он дал судьям особое указание – не оправдывать, но и не будоражить людей заключением их лидеров? Хоть и воспринимались эти бои уже как арьергардные, хоть и неспособны пока наши люди на длительное классовое противостояние, но всё же…
Тася прогуливалась с Виталием и Тайхолом. Набирало силу тепло, и деревья, чувствуя это, распустили почки. Только карагачи, как всегда, мешкали, казалось, их веточки всё не могут выбрать наряд. На земле сквозь прошлогодние заросли высохшей травы и мусор пробивалась нежная молодая трава.
Вдруг в сумочке у Таси зазвенел телефон. «Кто бы это мог быть? – подумала она, глядя на незнакомый номер. Приложив трубку к уху, Тася услышала знакомый голос. Сомнений не было – это была Кира!
- Тася, нам надо сейчас встретиться, - сказала она. – Ты сможешь?
- Да, - ответила Тася, бросив быстрый смущённый взгляд на друзей.
- Где тебе будет удобно?
- А почему ты здесь? – спросила Тася.
- Долго рассказывать, - вымученно ответила Кира. – Так когда и где?
- Ну, - Тася прокрутила в голове места, в которых её не могли видеть друзья, - наверное, на вокзале.
- Тогда в привокзальном кафе, ладно?
- Хорошо
- Ты своим родителям звонила уже?
- Да, звонила. Папа говорит, что они на банкете, который им студенты устроили, в честь окончания сессии. Только к вечеру придут домой.
Тасе всегда была крайне противна Кира. Теперь, когда Тася сожгла за собой все корабли – тем более. Противны были ей мечты так называемой «сестры» о муже, за которым она сможет, не работая, жить богато, и противно было то, что ни о чём другом эта пустышка мечтать не способна.
Но любопытство пересилило гадливость. Нет, не то ей хотелось знать, как живёт Кира – знала Тася, что та будет говорить о тряпках, украшениях, кушаньях… Ей хотелось знать, зачем Кира ей позвонила.
Больше всего неприятно было, что их разговор слышал Виталий. Вспомнилось смущение Ирины Романовны перед квартирантом, когда тот заметил её, Тасю. Вы стесняетесь меня, а я стесняюсь вас», - с удовлетворением подумала Тася.
Когда Тася вошла в кафе, Кира уже сидела за одним из столиков. Тася, войдя и увидев её, склонённую над айфоном, невольно оглянулась – не видит ли их кто? Ведь Кира похожа на неё, так похожа, что не будет смысла лгать, будто это не её родственница.
Но, разглядев Киру, Тася облегчённо вздохнула. Лицо Киры было покрыто таким толстым слоем косметики, что сходство между ними можно было заметить, только внимательно вглядевшись.
- Кира, ты сюда приехала по делам мужа или к родителям? – спросила Тася.
- Муж… - ответила Кира, вдыхая как можно больше воздуха,, - нет его у меня… Убили его.
- Как?
- Оказывается, он был гангстером. Наврал нам, что работает преподом, а на самом деле… В общем, он перешёл дорогу другому клану, и те приговорили его к смерти. Он спрятался у нас, выжидая, когда арестуют главаря того клана, и когда войдёт в силу его клан. Его известили, что всё в порядке, перед самым истечением контракта с нашим вузом. Но тот клан, хотя там многих арестовали, всё же организовал убийство Фреда.
Кира закурила. Тася сказала ей, как можно мягче:
- А вот это лишнее. У тебя лёгкие слабые.
- Можно подумать, что у тебя сильные, - Кира затянулась поглубже.
- Так я и не курю. Знаю, что слабые. Что ты хочешь, если отец курил в квартире… Кстати, родители знают?
- Нет пока. Я ведь сегодня утром прилетела. Позвонила, а они говорят – мы на банкете, придём в четыре.
- А гражданство американское есть у тебя уже?
- Нет, и это меня спасло. Иначе убийство приписали бы мне, и я не смогла бы ничего доказать. А так – я не заинтересована в его убийстве, потому что если бы он был жив, я бы скорее получила гражданство.
Впервые в жизни Тася почувствовала жалость к сестре. «Глупая ты, глупая, - подумала она. – Впрочем, ты не виновата – родители тебя такой сделали». Вслух же она твёрдо сказала:
- Кира, что прошло – того не изменишь, как бы нам этого ни хотелось. Засунь это на дальнюю полку в своей памяти и вынимай только в случае крайней необходимости, например, если какой-нибудь иностранец или наш богач станет строить тебе глазки.
Тут у Таси в сумочке зазвенел телефон. Тася вынула его, стараясь, чтобы Кира его видела, и прижала к уху. Звонил Виталий.
- Тася, ты вчера забыла у меня свою тетрадь. Тонкая, но в картонной обложке, зелёной, довольно помятой.
- Это черновик для уроков. Я приду к тебе к трём часам. Ты же в три выходишь из дома?
- В 3.15-3.20. Сейчас ты в привокзальном кафе?
- Да, и ещё час времени у меня есть.
Тася отключила телефон. За тетрадь она не беспокоилась – в ней нет ничего компрометирующего. Кира, воспользовавшись возможностью перевести на другую тему неприятный разговор, спросила:
- Ты что-то о каких-то уроках говорила?
- Да, я репетиторшей работаю. Пригодилось всё-таки мне то, что я своим одноклассникам помогала! – Тася победно посмотрела на Киру. – Передай это своим родителям! Обязательно передай!
Не стала Тася распространяться насчёт последней встречи с Ириной Романовной – что сказала ей та в ответ на подобную реплику. Всё-таки Киру ей было жалко, да и злорадствовать не хотелось. А вот так называемым родителям очень хотелось показать, кто в итоге оказался прав!
- Хорошо, - ответила Кира. – А как ты живёшь?
- Я-то? Я очень хорошо живу. С замечательной женщиной, у которой прекрасные внуки. Им я даю уроки английского. У меня великолепные друзья, подруги. В КНПК вот готовлюсь вступить.
- КНПК? Что это?
- Коммунистическая Народная партия Казахстана, - ответила Тася. – Ты вот политикой не интересуешься, а я – всегда интересовалась. Когда на заводе Дурбаева была забастовка, я помогала бастующим.
- Понятно, - разочарованно произнесла Кира.
Тася посмотрела на часы. Что же, придётся распрощаться с Кирой, не узнав главного. Но, как только Тася начала прощаться. Кира выдала:
- Ну вот, уходишь… С кем теперь время скоротать – не знаю даже. Можно с тобой пойти?
Тут Тасе стало понятно всё. Друзей близких у Киры в городе не было, да и не могло быть, при таких родителях и при таком воспитании. И она вынуждена была позвонить именно сестре, при всей её чуждости, чтобы было с кем скоротать время!
Тася представила жизнь без друзей, без подруг – и ей стало страшно. Вспомнила, как родители ей говорили: «Хватит тебе семьи и родственников!» Она поняла, что после этого будет ещё больше ценить своих друзей. А Кира смотрела на неё так жалко, что ей оставалось только сказать:
- Можно.
Пока они ехали до дома Виталия, Кира говорила о том, как богато она жила все шесть месяцев, пока была замужем. И видно было, что сожалеет она не о том, что ошиблась в выборе мужа, а о том, что лишилась возможности богато жить. «Да, Кира, тебя даже жизнь ничему не научила, - подумала Тася, всё с той же жалостью глядя на богато одетую и раскрашенную даму.
Подойдя к дому Виталия, Тася сказала Кире:
- Сядь здесь на скамейку и жди меня. Я выйду с парнем и пойду с ним. К тебе вернусь через несколько минут.
Кира повиновалась, вынула из сумочки телефон и стала играть на нём. Тася пошла к Виталию.
Когда Тася брала у Виталия тетрадь, из неё выпала фотография. Та самая, с Ханан, которая была так дорога Тасе.
- Как она здесь оказалась – ума не приложу, - сказала Тася, поднимая фотографию
- А кто это? – поинтересовался Виталий, посмотрев на неё.
- Это я в детстве. Я, моя сестра и иностранка одна.
- На еврейку похожа.
- Ну евреи и арабы одного происхождения,- ответила Тася. – А она арабка.
- А сестра-то как на тебя похожа! – это Виталий сказал, уже выходя. – Вы близнецы?
- Нас часто принимали за близнецов, - пожала плечами Тася, - но это не так, она на год старше.
- А где она сейчас?
- Вышла замуж и уехала из Актобе.
- Ну вы с ней, наверное, связь поддерживаете, - Виталий сказал это больше утвердительно, чем вопросительно.
- Нет, не поддерживаем, - вымученно ответила Тася. – Мы же всегда были друг другу чужды.
- Что ж, чужды так чужды. Бывает, - непринуждённо ответил Виталий.
Тася облегчённо вздохнула. Она знала, конечно, что рассказать про родню ей всё равно придётся, но была к этому не готова. Она скрывала это до последнего, в глубине души надеясь, что такого разговора между ними не состоится никогда. И как же лёгок он оказался – достаточно было сказать, что они чужды.
Так разговаривая, они дошли до остановки. Тася, увидев приближающийся автобус, попрощалась с Виталием и пошла к Кире. Та всё ещё играла на телефоне. Рядом сидела кошка, похожая на Даму.
- Я вот думаю, где бы устроиться на работу, - рассудительно сказала Кира. – Где с иностранцами можно общаться? У родителей ещё сильны связи в гостиничном бизнесе?
- Я с ними не общаюсь. Ну, за исключением того случая, несколько дней назад. Тогда я ещё раз поняла, насколько мы чужды друг другу. А тебе зачем иностранцы?
- Заарканить кого-нибудь, - ухмыльнулась Кира. – Впрочем, нашего богача тоже неплохо бы.
- Твой горький опыт, как видно, не научил? – Тася прищурила глаза. - Тогда и я не возьмусь тебя отговаривать.
В ответ Кира стала рассказывать, как она хочет жить богато, не работая. Тася, смотря на неё, вспомнила юмореску из местной газеты – про то, как гречанка вышла замуж за престарелого скифского князя, надеясь скоро овдоветь и завладеть его богатствами. А когда он умер, её, по обычаям скифов, убили и положили с ним в могилу.
Тут у Киры зазвонил телефон. Она поставила громкую связь, и Тася услышала, что звонит Ирина Романовна.
- Кирочка, езжай к зданию университета. Подожди нас у входа. Банкет кончится через час, и мы выйдем.
Тася проводила Киру до остановки. Тёмно-синий свежеокрашенный навес стоял на тонких столбах. Рядом был цветочный магазин, немного поодаль – овощной ларёк, возле которого стояла девушка с пакетом в руке, явно ожидающая кого-то. Люди, ждущие автобус, курили, грызли семечки, лизали мороженое и при этом нетерпеливо посматривали на дорогу. Прямо под ногами у людей, никого не боясь, ходил по-весеннему нарядный голубь.
Кирин автобус подъехал раньше. Молодая вдова села в него и поехала. Тася думала о предстоящей свадьбе с Виталием и о том, как они будут жить.
Конечно, о том, чтобы копировать ту страшную семью, в которой она выросла, не могло быть и речи. Всё у неё должно быть по-другому, не так, как у этих ненавистных людей. И не так, как у Киры с её гангстером. К слову, теперь Тася ещё лучше поняла, почему сошлись с ним её родители. Свояк свояка видит издалека!
Тася чувствовала в себе силу которая способна горы свернуть. Все трудности казались малозначащими, пустыми и мелкими. Может быть, и не поверила бы Тася этому чувству, не будь оно таким олимпийски спокойным