СЛУЧАЙНАЯ ВСТРЕЧА
Весна началась в этом году рано, как обычно. И, как обычно, ранняя весна растянулась до конца апреля.
Требования забастовщиков, кроме внедрения усовершенствованного станка, были полностью или частично удовлетворены. Главное требование – заменить прогнившие трубы – было выполнено. А из остальных было выполнено требование о выплате компенсации пострадавшим.
Тайхол, вопреки своим о себе представлениям, оказался прекрасным организатором. С владельцами предприятия он говорил тоном «Всё равно мы победим!» Как знать, может быть решающим стал именно безудержный оптимизм Халиуллина?
Виталий начал ухаживать за Тасей, узнав, что Асхат любит другую. Она эти ухаживания принимала благосклонно, видя, что он в неё искренне влюблён, но об ответной любви пока не думала.
Когда закончилась забастовка, Асхат и Илана, а также Тайхол и Таугуль подали заявление в загс. Асхат устроился на автобазу. Поддерживал он связи и с товарищами по прежней работе, и в том числе – с арестованными.
Суд над ними должен был пройти в конце апреля. Халиуллин запустил в Интернете петицию за оправдание и освобождение задержанных. За неделю петиция набрала 2,5 миллиона подписей.
Халиуллин хотел было организовать митинг у здания суда, но санкции на это ему не дали. А несанкционированный митинг проводить запретил Алимов. На коротком свидании с Халиуллиным Абдель Елемесович сказал:
- Только не проводите никаких там несанкционированных митингов, пикетов и прочих акций протеста. Мы недостаточно сильны для этого. Несанкционированная акция может быть полезна, если на неё придут минимум две-три тысячи. Тогда власти побоятся…
Надзиратель грубо перебил Абделя Елемесовича. Халиуллин перевёл разговор на обсуждение производственных тем, делая вид, что согласен с собеседником, несмотря на то, что внутри него всё кипело от негодования.
Но, как бы ни негодовал он, всё же вынужден был признать правоту Абделя Елемесовича. В самом деле, сколько они могут поднять человек на акцию протеста, да ещё несанкционированную? Ну 30 – от силы 40. «Полиции ничего не будет стоить задержать их, - думал Халиуллин. – А такие люди нам на свободе нужны».
Подумав, Тайхол вышел в Интернет и изложил эту проблему на одном из форумов. И один из друзей посоветовал провести у здания суда серию одиночных пикетов.
«Одиночные пикеты не запрещены, - писал он. – Значит, можно организовать 20-30 человек, чтобы постояли с плакатом у здания суда один за другим, каждый, допустим, по полчаса».
Идея Тайхолу понравилась. Выйти на одиночные пикеты согласились 57 человек. В их числе была и Тася.
Сменив Илану, Тася простояла у здания суда полчаса. Она стояла, раздумывая, принимать ли предложение Виталия. Вдруг она увидела машину Ирины Романовны, проезжавшую мимо. Сомнений быть не могло – и марка, и цвет, и номер – всё было её! «Интересно, увидела ли она меня?» – подумала Тася. Машина остановилась, из неё вышла Ирина Романова и направилась к Тасе.
- Тася, здравствуй! – выдохнула она.
- Здравствуй, - ответила Тася скованно. Слово «мама» на язык не ложилось.
- Подзаработать решила? – спросила Ирина Романовна, мельком посмотрев на плакат.
- Нет, это я бесплатно делаю. Хобби нашла себе, - Тася усмехнулась про себя, вспомнив спасительное слово.
Тут к Тасе подошёл Виталий, сказал, что он должен её сменить, и развернул свой плакат. Тася поспешно свернула свой, и поспешила отойти.
- Тася, - Ирина Романова ухватила её за локоть, - пойдём со мной. Мы так давно не виделись…
«Главное – чтобы Виталий не догадался, кто она, - подумала Тася. – Лучше согласиться, а то скажет ещё что-нибудь, вроде – «Я же тебе мать»»,
- Ты куда сейчас ехала? – спросила Тася, садясь в машину.
- Домой, из магазина, - ответила Ирина Романовна.
По дороге Ирина Романовна рассказывала Тасе, как шикарно живёт Кира, ни в чём не нуждаясь, как они переписываются по Интернету… Тася слушала и думала: «Э-эх ты – неужели надеешься всерьёз заставить меня пожалеть о своём выборе?
Квартирант Веткиных открыл им дверь. Это был студент из Атырау, сын чиновника и предпринимательницы, которого готовили – с детства – к отмыванию краденых денег. Пренебрежительно смерив взглядом Тасю, он с оскорблённым видом скрылся в отведённой ему комнате.
- Вот видишь, - наставительно сказала Ирина Романовна, - Люди порядочные от тебя шарахаются. Что он обо мне подумает? Что я с бомжами в родстве состою?
- Ничего, скажешь, что я – твоя бывшая студентка, – насмешливо ответила Тася. - А чтобы твоя репутация взяточницы от этого не пострадала, скажи, что мои родители разорились потом… Кстати, а кто это?
- Квартирант наш, из Атырау, Мынбаев Жапар. Сын очень высокопоставленных родителей.
- Понятно. Казнокрады какие-нибудь или взяточники. Думаешь, я такими людьми не брезгую?
- Жапару от твоей брезгливости ни холодно, ни жарко.
- Как и мне – от его.
- Ты расскажи лучше о себе и о своей жизни, - попросила Ирина Романова. – Где ты живёшь, с кем?
- Живу на квартире у одной пенсионерки. Расплачиваюсь репетиторскими услугами. С работы я уволилась – потому что работа неинтересная. Объявление о репетиторских услугах дала, нашла по нему двух учеников. Пригодилось мне всё-таки то, что я своим одноклассникам помогала! – Тася победно посмотрела на Ирину Романовну.
- А я так хотела, чтобы ты не работала вообще, ответила Ирина Романовна. – И жила с богатым мужем, в благополучной стране… Кстати, жених появился?
- Да, мы ещё не подали заявление в ЗАГС, но на днях подадим.
Говоря это, Тася подумала о Виталии. «А почему бы и нет? Хороший ведь человек, очень. И по характеру ко мне подходит, и по интересам, и по убеждениям. И меня любит. А там, глядишь – и я его полюблю. Сколько таких случаев есть. Надо будет согласиться». И тут же, чтобы отвадить Ирину Романовну от дальнейших расспросов, Тася спросила:
- А вы как живёте?
- Очень хорошо! – хвастливо сказала Ирина Романовна. – Особняк хотим купить. Тысяч двести ещё накопим, квартиру продадим и купим. Жить так жить хорошо. Для чего ещё рождается человек, если не для хорошей жизни…
Тасе было противно слушать эту пошлятину. У неё было такое чувство, словно она вновь оказалась в непроглядной тьме, наполненной противными визгами и затхлым воздухом с сильной примесью сероводорода.
- Да, я тоже хорошо живу, - сказала Тася. – Свободна, работа нравится, окружение хорошее, хобби есть – чего ещё желать?
- Интернет есть у тебя уже? – спросила Ирина Романовна.
- Да, хозяйка даёт мне пользоваться своим компьютером.
- Тогда пиши мне, - Ирина Романовна оторвала от блокнота листок. Написала адрес и дала Тасе. Та взяла его, отчётливо понимая, что по этому адресу никогда не напишет.
- Теперь напиши мне свою,, - попросила Ирина Романовна.
Тася, пожав плечами, написала адрес на листе, протянутом Ириной Романовной. Так же написала она и номер своего телефона.
Вышла Тася из квартиры, давая себе слово, что никогда больше сюда не придёт. «Зачем она меня сюда пригласила? – думала Тася. – Чтобы упросить что-то сделать, а при квартиранте неудобно было? Да не похоже – звукоизоляция у неё хорошая. А впрочем, посмотрю в электронку – если от неё будет письмо – версия верна». Не понимала Тася, что Ирина Романовна и сама не знала, для чего её пригласила.
Снег сошёл уже везде, даже снежные горки полностью растаяли. Вода, не находя даже намёка на арык, стекала прямо на дорогу. Труженицы-машины утюжили колёсами мостовую, высушивая жидкую грязь.
На деревьях, влажная кора которых излучала какую-то неуловимую прохладу, уже набухли почки. Из грязи то тут, то там поднимались засохшие кустики прошлогодней травы.
Тася шла, упиваясь радостью и счастьем, ей казалось, что воздух вокруг пропитан ими. Вновь пришло к ней осознание того, из какого страшного круга она вырвалась.
Придя на автобусную остановку, Тася села на скамейку, рядом с двумя девушками. Те болтали о том, у кого какой размер, кто насколько похудел, кто насколько поправился, какие ботинки у Олега, какое платье у Айгерим, кто жених у Зины, кто невеста у Берика…
Наверно, со стороны это казалось странным. Сидела девушка на остановке, слушала разговор о печках-лавочках, а лицо её было… такое счастливое.