Часть I
Добровольцем Саша мог не идти, ведь у него была жена и трое совсем маленьких детей. Но он не мог, он знал, что должен быть там. Только там, где он защитит свою семью, свой край, свою деревню от фашистских захватчиков.
Эшелон вот-вот уже должен был отправиться, но Саша успел забежать домой, попрощаться.
Жена Сашенька держала на руках маленькую девочку. Володя, родившийся год назад, лежал в люльке, что-то гулил. В углу, на широкой табуретке лежал маленький трупик - последняя доченька, которая не выжила. Предстояли похороны. Александр окинул избу взглядом, посмотрел на жену, сердце заныло от боли, но он не мог… Он должен быть там, на фронте! Крепко обнял жену Сашеньку, поцеловал детей, громко выдохнул, посмотрел на маленький трупик у дверей и решительно шагнул за порог.
Их везли в большом эшелоне, было уже прохладно, все они были одеты легко для такой погоды. Прошло полтора суток, и холод сковал тело, вагоны были забиты битком и грелись только тем, что дышали друг на друга. Наконец, они приехали. Солдаты построились на каком-то полустанке, рядом был перелесок, лежал снег.
Ожидалось большая атака врага, нужно было защищаться и не пропустить его дальше.
Маленький перерыв перед атакой - солдатам дали возможность пообедать. Собравшись маленькими группами, кто кого знал по родным местам, они сидели в тесных кружках и, достав нехитрую снедь, разговаривали.
- Ребята, а морозец-то крепчает, как бы не замёрзнуть!
Холод пробирался под одежду.
- Ладно тебе! Не нагоняй! Такая заваруха начнётся, быстро согреешься, -
оборвал его Иван.
Все молчали, алюминиевые ложки стучали по котелкам, и вот послышался рев самолётов.
Быстро построились, заняли оборону. Огромный рой вражеских самолетов надвигался на них, гул стоял такой, что казалось - берёзовый лес гнулся под этим напором.
Кто-то пытался стрелять, кто-то бросился в лес от страха. Александр был политруком, он размахивал своей винтовкой, старался перекричать ветер и рёв самолётов.
- Быстро! Всем выстроиться! Вперёд! Не трусить! Это наша Земля!
Но, вряд ли, кто-то его мог услышать. Разрывались снаряды, деревья вырывало с корнями, тут и там падали и гибли люди. Всё разрывалось на части от бомбёжки, смешивалось с землей. Крики, взрывы, треск и грохот, трудно было понять, где Небо, где Земля. Самолёты разворачивались и заходили на второй круг, почти весь состав людей сбился в маленький лесочек, пытаясь хоть как-то укрыться. Несколько солдат продолжали стрелять, бомбёжка повторялось снова и снова, пока не закончились снаряды.
Всё затихло. Вставало солнце. Местность было невозможно узнать. Искореженный эшелон, смешанный с землей лесок, сотни погибших людей. Выкорчеванные с землей и корнями деревья, разбросанные повсюду тела, обожженные стволы, кровь. Снега не было видно. Чёрно-красное месиво поражало. Александр погиб, когда ему было 34 года и 7 месяцев.
С какими мыслями он погибал в глубокой ненависти к врагу? С желанием жить, жить и вернуться к своей любимой Шуре, к детям?
Страх непонимания того, что происходит. Молодой Саша был уверен в том, что Победа и только Победа достанется им. Это были его последние мысли.
Шура так и не дождалась мужа с войны. Всю жизнь она прожила одна, поднимая детей, в нелёгкие голодные годы. Слабенькое тепло от старой печки согревало её ребятишек, когда она ходила в рейсы на железной дороге. Володя и Лидочка оставались дома одни, варили луковый суп и часами смотрели в окно, ожидая маму. Валенки были одни на двоих. Александра так и не вышла замуж, по-прежнему, любила только своего Сашу.