Привет! Как и обещала, продолжаю подробно рассказывать о том, что же стояло за казнью Шехзаде Мустафы. Сегодня о Рустеме и Хюррем. Если честно, то про эту сторону писать проще всего - понятные и очевидные мотивы устранить шехзаде. А вот с тем, насколько большой была их вина в этом событии всё не так однозначно.
Почему Рустем и Хюррем были против Мустафы
Тут всё, конечно, очень ясно и просто. Рустем-паша, выходец с Балкан, попавший к османам через систему девширме. Его брак с единственной дочерью султана Михримах, сделал его частью дворцовой коалиции, возглавляемой Хюррем (впрочем, документально существование "коалиции" не зафиксировано, но о её существовании часто рассуждают историки ✴️). Как и теща, он хотел, чтобы престарелого султана сменил один из сыновей Хюррем - только так он смог бы сохранить свой пост и свою власть. Таким образом, кончина Мустафы полностью была в интересах Рустема.
Трудно поставить и в вину Хюррем желание устранить Мустафу, учитывая что у неё были собственные дети. Ведь каждый шехзаде имел право взойти на престол, а империя не могла быть разделена для управления. Братоубийство было ожидаемым и вероятным, разумно, что женщина что-то предпринимала для спасения жизни собственных сыновей.
Маленькие и большие пакости
Общепризнано, что Рустем пытался нанести ущерб репутации Мустафы, по крайней мере, в глазах султана. И вот примеры.
- В 1549 году грузины убили губернатора Эрзурума. Санджак Амасья находился ближе всего к месту действия событий, и Мустафа обратился в Стамбул с просьбой прислать подкрепление для нападения на грузин. Однако Рустем не послал помощи шехзаде, ответив,что Мустафа справится сам, а с победой приобретёт ещё больше уважения;
- В 1550 году отряды разбойников из Ирана перешли османскую границу и разграбили несколько деревень в восточной Анатолии. Мустафа снова обратился за помощью к Рустему и опять получил отказ;
- Рустем отозвал в Стамбул Лалу Кафер-пашу (советника Мустафы), а на замену отправил своего соотечественника Ахмеда-пашу (очевидно, в качестве шпиона). Однако этот план провалился: Ахмед-паша заслужил доверие Мустафы и, возможно, женился на одной из его дочерей. (данный факт содержится только в Amasya Tarihi автора Hüseyin Hüsameddin (III: 307–309) и там нет ссылок на источник);
- Согласно документу из архива дворца-музея Топкапы, султану было отправлено донесение о том, что Рустем готовит заговор против Мустафы и пытается представить его как союзника Сефевидов. В донесении утверждается, что Рустем подделал печать Мустафы и отправил от его имени дружественное письмо шаху Тахмаспу. Шах не знал, что это была уловка Рустема и положительно отреагировал на письмо.
Такое поведение соответствует амбициям великого визиря защитить себя и свои карьерные интересы в нестабильной политической обстановке.
Иранская кампания 1552-1552 гг.
Решающий эпизод в судьбе Мустафы произошел во время третьего иранского похода, когда Рустем находился в Анатолии во главе армии. В литературе принято считать, что истинное намерение Рустема было в том, чтобы представить Мустафу мятежником, который хотел свергнуть своего отца и опередить братьев в борьбе за трон. Визирь, якобы, умело манипулировал ходившими среди солдат слухами о том, что престарелый султан готов добровольно уступить трон Мустафе.
Всё ли так просто?
Существует асимметрия в источниках относительно действий Хюррем и Рустема с одной стороны, и действий Мустафы и его матери Махидевран, с другой. Это вводило в заблуждение исследователей, стремящихся понять, что же произошло. Почти каждый поступок дворцовой коалиции можно проследить в архивных документах, просто потому, что те находились в Стамбуле, центре империи; а вот деятельность и связи Мустафы и Махидевран были в "серой зоне", потому что те жили в провинции. Вне сомнений, Мустафа не стоял спокойно в стороне (но об этом в следующей статье).
Взгляд на Хюррем как на злонамеренную интриганку проистекает главным образом из суждения, возможно, впервые высказанного Мустафой Али (надо отметить, что в нём говорила обида за отставку с государственной службы, да и вообще он отличался едким характером), что казнь Мустафы была катастрофой для Османского государства, а Сулейман был беспомощен перед лицом интриг Хюррем. Эта точка зрения сохранилась в работах значительного числа уважаемых ученых ✴️. Но только редкий Османский историк 17-го века, прямо обвинял фаворитку Сулеймана в подстрекательстве к смерти Мустафы. Некоторые молчали, другие находили достаточную причину для гибели Мустафы в борьбе за власть между мужчинами. Чаще всего предлагалось, что коварный Великий Визирь обманул султана. Но, конечно, это можно расценить как скрытое обвинение против Хюррем из-за существования уже упомянутого мифического "дворцового альянса" .
Но историческое приписывание вины Хюррем и Рустему содержит серьезный изъян: предположение, что султана так легко обмануть. Впрочем, это известная османская привычка - перекладывать ответственность за неблаговидные поступки на подчиненных.
Однако Сулейман не был простаком. Он постоянно интересовался мнением и взглядами других людей, кроме Рустема. Даже больше: говорили, что Султан держит своего Великого Визиря на расстоянии вытянутой руки, и во дворец тот мог приходить лишь по официальным поводам. И даже родственный статус не давал Рустему каких-то привилегий.
В конце концов, решение принести в жертву Мустафу было принято Сулейманом единолично: в какой-то момент падишах пришёл к выводу, что шехзаде представляет собой слишком большую угрозу, чтобы ее терпеть, независимо от того, виновен ли он в заговоре или нет.
✴️ Авторы, поддерживающие теорию заговора дворцового альянса: 1. Mustafa Ali Künh (1600) ; 2. Hammer Histoire (d. 1856), 3. Cevat Bey, Ta rihin kanlı sahifeleri: Şehzade Şehit Mustafa: tarihi bir varaka-i mühimme; 4. İsmail Hakkı Uzunçarşılı, Osmanlı Tarihi (Ankara: Türk Ta rih Kurumu, 2011), v. II: 401–404; 5. İsmail Hami Danişmend, İzahlı Osmanlı Ta rihi Kronolojisi (İstanbul: Türkiye Yayınevi, 1947), v. II: 278–287. и многие другие. А также иранские историки, например. Būdāq Munshī Qazvīnī, Javāhir al-akhbār: bakhsh-i tārīkh-iĪrān az Qarāqūyūnlū tā sāl-i 984 H.Q. (Tehran: Āyene-ye Mīrāś, 2000), 208.
А также многочисленные европейские пьесы для постановки в театре, сюжет заговора Рустема-Роксоланы против Мустафы был чрезвычайно популярен, так массовая культура того времени успешно формировала стереотипы: F. Cerone’s Il Solimano (1722), C. Federici’s Solimano il Magnifico (1800), Anton Maria Caspi Il Mustafa (1606), Guido Dezan Solimano II (1886) и Michel Angelo Valentini’s Solimano (1756)