* * *
Она стеклом глядит на мир…
Она в очках, а ей лет восемь,
И грустен взгляд – как детства осень
Уж дышит в синих глаз пустырь.
Она глядит, и то стекло
Как лед блестит в полыньях синих,
Застывших, хладных, неповинных –
Ничто сберечь их не смогло.
Под маской
Мира скорбь лежит в душе моей…
Мне порой за всех людей тоскливо,
Воет в сердце боль за зло планеты всей,
Губы искривляя молчаливо.
**
В те минуты мне б скорей упасть,
Зарыдав, кому-нибудь на шею,
Только нет души родной, познавшей власть
Этих мук, и потому немею.
**
Мира скорбь…. Хоть, впрочем, снова вру!
Не за мир – что мир? – мне за себя тоскливо!..
Я – зверек, людьми затравленный в миру,
Потому и вою сиротливо.
**
Страшно мне, что все нашли себя,
Все живут вокруг, как будто так и надо,
Только я в душе те ж мерзости любя,
К ним не рвусь, как будто жду награды.
**
Да за что – награда-то за что?
Разве в сердце ты от мира зла отрекся?
Потому скорби тихо вой за то,
Что в тебе от мира остается.
* * *
Я давно ничего не писал,
Я давно не лизал теплых строчек,
Я давно их поту не рожал,
Я давно не марал бел листочек.
**
Что же мой поэтический дух –
Он на время ль меня вдруг оставил,
Чтоб как свечка я скорбно потух,
Только память сильнее расплавил?
**
И теперь я тихонько застыл…
Но, оплавленный жгучей зарею,
Этих огненных мук не забыл –
Я еще возгорюсь вновь и взвою!