Глава 6.
Михалыч сидел за столом и вытирал платком лоб. Вентилятор, стоящий сбоку председательского кресла, не спасал от жары, гоняя теплый воздух по кабинету.
- Ну, лесничего у нас и в самом деле нет. Но Митька всё ещё числится . Как с ним-то быть?- спрашивал Михалыч Тихона, без смущения рассматривая Серёжу.
"Ну вот что этот балбес-переросток умеет делать? Они ж все, из города приехавшие, кроме телефона ничего в руках держать не умеют. А этот, вон и футболку бабскую одел. У Маньки все кофты в котах. Оно и понятно - баба. А этот, тьфу пропасть. Какой из него лесничий? Дай ему ружье, так он покалечит ещё кого. Или себе что-нибудь отстрелит, рукожоп. Хотя Митька тоже был ни рыба, ни мясо.
Ладно, надо брать. Без лесника как-то тоскливо. А тут будет с кого спросить, если что",- думал председатель, стуча карандашом по столу.
- Как быть, как быть? А то ты не знаешь как. Не первый же год замужем. Уволить по статье и дело с концом,- говорил Тихон, ерзая на неудобном стуле.
А в это время Серёжа чувствовал себя невестой на выданье. Михалыч не спускал с него глаз, того и гляди пятки от его взгляда загорятся.
Дед решал его судьбу, расхваливая те качества характера внука, о которых он и сам не знал, удивляясь тому, какой он хороший.
На улице залаяла собака. Сергей сразу узнал свою Жучку.
- Это моя Жучка. Не может без меня и минуты пробыть. Пойду посмотрю чего она там мне сказать хотела,- сказал Сергей, выбегая из кабинета.
Он был рад скрыться от цепкого взгляда председателя, да от похвал деда, которые были чистой воды брехней.
Когда за Сергеем закрылась дверь, то Михалыч вздохнул с облегчением. Молодой человек его напрягал своим не совсем деревенским видом, и неестественной для этих мест молчаливостью. Тут же как заведено, если не кулаками, то голосом.
Давеча вон Нюрка, старшая доярка, как прибежала, так стены в кабинете дрожали от её зычного голоса. И ведь пока всё не выскажет, так и рта раскрыть не даст. И плевать ей на субординацию, тут даже слов таких на знают, не то, что действий. И таки ведь добилась своего. Михалыч, чтобы на неделю успокоить Нюрку, о месяце покоя он и не мечтал, ибо эта баба всегда найдет к чему придраться, самолично скатался в район, чтобы достать перегоревшую деталь для доильного аппарата.
Вот такое общение Михалыч понимал. А Серёжу, с его непонятной футболкой, понять не мог. Как с таким молчуном дела делать? Как к нему вышестоящее начальство на охоту привозить? Эх, если бы не долг перед Тихоном, то и мараться бы не стал.
- Вот, что я тебе скажу, Тихон, внук твой блаженный какой-то. Не будет из него путевого лесника. Но тебя уважу. Возьму его на испытательный срок. Домик от Митьки уже освободили. Этот прохиндей звонил на днях, пьяный как бубен. Нес своё и чужое. Ну, я его и послал по матери. Поэтому пусть занимает владения. И это, ты б его научил лесничему делу, что ли.
Тихон от радости подпрыгнул на стуле.
- Уж ты, Михалыч, не сомневайся. Я же, когда молодым был, в тайге помощником егеря был. Уж что-что, а повадки леса я знаю.
- Вот только ради этого и беру твоего оболтуса,- проворчал председатель, когда за счастливым Тихоном закрылась дверь.
Продолжение следует...