Любовь в России в Средние века считали «дьявольским ухищрением», и только в 1802 году писатель Николай Карамзин ввел в обиход слово «влюбленность» для обозначения всем знакомого состояния, когда людей разного пола влечет друг к другу. Здесь не было ни рыцарей, ни дам, ни трубадуров. И любовь до сих пор какая-то не очень складная получается.
Традиция русской любви основана на жалости и страдании -- причем, как правило, не мужчина жалеет слабую и хрупкую женщину, а сильная и достойная женщина жалеет слабого или порочного мужчину. Как в романах Достоевского -- кроткая Сонечка Мармеладова из жалости любит убийцу Раскольникова, красивая и умная Аглая -- сумасшедшего и беспомощного князя Мышкина. И ладно бы русская красавица парня пожалела, надоумила и в жизнь вставила. Но в примерах великой русской любви такого нет -- он продолжает пить, бездельничать и гулять. А она все ему прощает.
Александр Пороховщиков, известный российский актер, так рассуждал о любви: «Я живу в любви с самого детства и не признаю ничего, кроме нее. У меня замечательная жена -- Ирка... Ни одна женщина в мире не сравнится с русской. Она тебе и жена, и любимая, и б*, и враг, и друг, но она тебе еще и мать! Возьмет твою лысую голову, положит ее к себе на колени, а ты чувствуешь, что и ее грудь уже рядом -- и пригреешься. Где это в мире еще видано, чтобы пьяный муж бил жену в лицо сапогом, а она утрется и тащит своего алкоголика домой, моет и укладывает спать?!»
Их история закончилась трагически: когда Александр тяжело заболел, его жена покончила собой. А вскоре ушел и он...
Кто главный
Женщина -- любовь строится на ее жалости и терпении.
Роль интимной жизни
В такой любви ее мало -- как-то затруднительно жалеть мужчину, сопли ему утирать и предаваться с ним самозабвенной страсти. Из жалости можно его к своему телу допустить. Но не более.
В чем изюминка
Она затягивает, как наркотик, обоих любящих. Мужчина получает мощную порцию материнского всепрощения, чтобы с чистой совестью творить свои безобразия, упоенно в них каяться и вновь получать «благословение». А женщина наслаждается переживанием своей святости, кротости, нужности, своего величия. Ведь любимый без нее пропадет! Неважно, что ей отпущено в сто раза больше талантов, чем ему, -- его пожалеть надо, ибо он убогий и только по убожеству -- злобненький.
Галина Зайцева (с) "Лилит"