Когда в семье Твардовских обнаружили, что сын Александр пишет стихи и не для развлечения, а всерьез и увлеченно, то встревожились не на шутку.
Хотя отец будущего поэта, Трифон Гордеевич, был человеком грамотным и даже начитанным по-деревенским меркам, и зимними вечерами в его семье читали книги вслух, но он понимал, что писательством сыт не будешь. Он был уверен: все поэты - полуголодные люди, живущие на чердаках. Конечно, он не хотел для сына такой участи. Ведь сам Трифон Гордеевич, единственный сын безземельного солдата, работал долгие годы кузнецом, прежде чем купить маленький клочок незавидной болотистой земли на Смоленщине. Но зато он гордился своим хозяйством. И дела шли в гору. А Сашка стихи строчит, вместо того, чтобы в кузнице помочь.
Некогда читать? Смотрите видео:
Мама, Мария Митрофановна, мягкая, впечатлительная и чуткая, жалела сына, потому что предчувствовала: предназначение его - поэзия.
А мальчик слагал такие строки:
Раз я поздней порой
Шел от Вознова домой.
Трусоват я был немного,
И страшна была дорога….
В тринадцать лет Твардовский показал стихи одному молодому учителю. Тот раскритиковал: "Так теперь не пишут... У вас же, молодой человек, всё понятно. Сейчас же по литературным требованиям нужно писать так, чтобы ничего не было понятно".
Учитель подарил литературные журналы, и юный поэт долго пытался сделать свои стихи непонятными, но зато современными, но ничего не получалось. Именно за простой, понятный слог позже и полюбят стихи Твардовского, а особенно “Василия Тёркина”. Но тогда Твардовский чуть было не решил, что нет у него таланта, и писать ему не стоит.
Но в то же время в глазах односельчан Твардовский был значимым человеком, несмотря на возраст. Дело в том, что он писал заметки в смоленские газеты о неисправных мостах, комсомольских собраниях, и прочих деревенских событиях. Соседи несли ему свои жалобы: “Напиши, Александр, в газету о том-то, о том-то”. Внештатный корреспондент на добровольных началах.
И вот уже пятнадцатилетний Твардовский отправляет в газету “Смоленская деревня” не очередную заметку, а свое стихотворение “Новая изба”, и его печатают.
На волне первого успеха, поэт собирает десяток своих стихотворений и отправляет поэту Михаилу Исаковскому, который в то время работал в Смоленске в газете “Рабочий путь”.
Тому самому Исаковскому, который написал слова к песням “Катюша”, “Одинокая гармонь”, “Враги сожгли родную хату” и ко многим другим.
Исаковский отбирает несколько стихотворений, приглашает художника, чтобы тот нарисовал портрет Твардовского. И через некоторое время в деревню приходит газета с тем самым портретом 15-летнего паренька Александра Твардовского и с его стихами.
Твардовский говорил, что именно Исаковский благотворно повлиял на его дальнейшее творчество. Именно он разглядел в еще слабеньких стихах начинающего поэта потенциал и подсказал ему путь: Твардовскому нужно писать о том, что его окружает (пока это была деревня, незамысловатая смоленская природа, а позже война) и писать для простых людей, не искушенных замысловатой литературой.
В восемнадцать лет Твардовский уезжает из деревни в город Смоленск. Как бы не печалились родители, он станет поэтом. Но родительские пророчества начинают сбываться. У Твардовского нет профессии, нет образования, только сельская школа за плечами. Юного поэта никто не ждет в городе с распростертыми объятиями. Нет работы, нет средств к существованию. Он перебивается скудными литературными заказами из газет, а в деревню возвращаться стыдно.
Но Твардовский молод, он верит, что впереди только хорошее. И еще он понимает, что ему нужно учиться. Стихи он пишет по наитию, есть у него природное чутье, талант. Но не хватает серьезного образования и общей культуры.
Пройдет еще лет семь, прежде чем Твардовский напишет поэму “Страна Муравия”, с которой он сам отсчитывает свою серьезную литературную деятельность. За эти годы поэт поступил в педагогический институт без экзаменов, причем сдавал во время первого курса предметы за среднюю школу, ко второму уже догнал по знаниям однокурсников. С третьего курса, правда, ушел, но в 1936 году поступил в Московский институт истории, философии и литературы (МИФЛИ).
В годы учебы он работал корреспондентом областных газет и ездил в деревни, где создавались колхозы. Твардовский чувствовал душевный подъем: такие перемены в его родной стихии. На этом подъеме он написал поэму “Путь к социализму” (это название колхоза). Но пока ищет свой стиль, пробует в стихах говорить разговорным языком, вставлять поговорки, анекдоты. И хотя в 1931 году эту поэму опубликовали, и Эдуард Багрицкий её одобрил. В 1932 еще одна поэма “Вступление”. Но пока Твардовский собой недоволен, считает эти поэмы подготовкой к “Стране Муравии”. После выхода "Муравии", Твардовский переезжает в Москву.
Переломный 1939-й
До 1939 года Твардовский учился в МИФЛИ, писал о колхозах, деревне. В том же 1939 вышел сборник “Сельская хроника”.
Но в том же 1939 году в жизни Твардовского начинается другая эпоха - военная. Как в жизни, так и в творчестве. Он даже напишет Михаилу Исаковскому такие строки:
«Мне кажется, что армия будет второй моей темой на всю жизнь»
Его призвали в армию, участвовал в освобождении Западной Белоруссии. Уволился в запас, но вскоре его призвали в армию уже офицером, и в должности спецкорреспондента военной газеты отправили на войну с Финляндией.
В газете, называлась она "На страже Родины", вместе с Твардовским работала целая группа писателей и поэтов: работала группа писателей и поэтов: Николай Тихонов, Виссарион Саянов , Сергей Вашенцев, Цезарь Солодарь.
Они решили сделать в газете уголок юмора, где печатались бы фельетоны в стихах с картинками. Когда обсуждали героя фельетонов, кто-то предложил назвать его Всей Тёркиным.
Твардовскому поручили написать вступление, описать в нем Тёркина, кто он такой, как выглядит. Поэт написал так:
"Вася Теркин? Кто такой?
Скажем откровенно:
Человек он сам собой
Необыкновенный.
При фамилии такой,
Вовсе неказистой,
Слава громкая - герой -
С ним сроднилась быстро".
В "Книге про бойца" Вася станет Василием, а из необыкновенного превратится в обыкновенного.
"Теркин - кто же он такой?
Скажем откровенно:
Просто парень сам собой
Он обыкновенный,.."
Позже Твардовскому приходили мешки писем от читателей. Многие спрашивали: "В какой части служит Василий Теркин?" Были письма, адресованные самому Василию Теркину. У людей не было сомнений, что Теркин это живой человек, а не выдуманный.
На фронте Твардовский беседовал со многими, подмечал, что общего у всех советских солдат. Общим оказался неиссякаемый оптимизм, привычка делать всё с шутками-прибаутками, взаимовыручка, скромность, душевная красота. Так и получился образ, в котором многие узнавали себя или товарища. "Переименуйте, пожалуйста, Василия Теркина в Виктора. Я, вот, Виктор Тёркин, но я очень похож на героя поэмы", - даже такие письма получал Твардовский.
Изображения Тёркина дополнили образ
В газете "На страже Родины" весёлого Васю Теркина изображали карикатурно художники В. Брискин и В. Фомичев.
Для глав "Василия Теркина" в газете "Красноармейская правда" и для книги иллюстрации сделал фронтовой товарищ Твардовского Орест Верейский.
Верейский сделал немало набросков с обычных солдат, даже пытался взять от одного, от другого черты лица. Показывал Твардовскому, но того портреты не устраивали. "Нет, не он", - каждый раз отвечал поэт.
Но однажды в редакцию "Красноармейской правды" заглянул начинающий поэт Василий Глотов. С хитрым прищуром, весёлый и добродушный. Верейский тут же усадил Глотова и нарисовал его в профиль, анфас, с опущенной головой.
"Да", - коротко прокомментировал Твардовский. Так Василий Глотов стал "лицом" Василия Тёркина, таким мы знаем этого героя.
"Книга про бойца" была истинным счастьем
В автобиографии Твардовский напишет:
"... "Книга про бойца", каково бы ни было ее собственно литературное значение, в годы войны была для меня истинным счастьем: она дала ощущение очевидной полезности моего труда, чувство полной свободы обращения со стихом и словом в естественно сложившейся, непринужденной форме изложения"
Иван Бунин так отозвался о "Теркине":
"Я только что прочитал книгу А. Твардовского ("Василий Теркин") и не могу удержаться - прошу тебя, если ты знаком и встречаешься с ним, передать ему при случае, что я (читатель, как ты знаешь, придирчивый, требовательный) совершенно восхищен его талантом, - это поистине редкая книга: какая свобода, какая чудесная удаль, какая меткость, точность во всем и какой необыкновенный народный, солдатский язык - ни сучка ни задоринки, ни единого фальшивого, готового, то есть литературно-пошлого слова. Возможно, что он останется автором только одной такой книги, начнет повторяться, писать хуже, но даже и это можно будет простить ему за "Теркина"".
Александр Твардовский только во время войны написал сборник стихотворений "Фронтовая хроника", поэму "Дом у дороги", книгу "Родина и чужбина".
После войны были поэмы "За далью - даль", "Теркин на том свете". Была непростая работа в качестве главного редактора журнала "Новый мир". Всего и не расскажешь в одной статье.
Но самая главная заслуга Твардовского, на мой взгляд, в том, что ему удалось создать новый народный эпос, народного героя. Как вы считаете?