По версии Оксфордского словаря, climate emergency (чрезвычайная климатическая ситуация) стало главным словосочетанием 2019 года. Это значит, что всё больше людей интересуются изменением климата и его последствиями для человечества. Вместе с Greenpeace мы подготовили материал о пяти женщинах, которые занимают активную позицию в борьбе с климатическими изменениями. Их истории очень разные, но одинаково мотивирующие.
Анна Барне
Стала пожарной-добровольцем
Я много лет работала искусствоведом-экспертом в Московском департаменте культуры. Сначала была экспертом на таможне, а потом работала в службе, которая помогала выживать народным промыслам. Ездила на предприятия, заседала в худсоветах. Это была очень интересная и любимая работа.
В 2010 году, когда горели торфяники, я хотела собрать немного старой одежды, отдать погорельцам и вернуться к прежней жизни. Но сначала я стала собирать гуманитарку, потом пошла на курсы добровольцев. И никак не думала, что пожарная тема окажется настолько интересной и поглотит меня целиком.
Став пожарной-добровольцем, я некоторое время вела почти двойную жизнь: в одной была довольно строгой дамой в чёрном деловом костюме, в другой — перемазанная грязью носилась по болотам и при этом почему-то была очень счастлива. Потом вторая жизнь просто перевесила первую, и я уволилась из департамента в никуда.
Мои коллеги думали, что я сошла с ума или влюбилась в какого-нибудь пожарного.
Но страшно не было. Наоборот, было ощущение, что от моей жизни отваливается что-то совсем ненужное.
Как доброволец я тушила пожары, сочетая это с работой в пресс-службе Авиалесоохраны. В пресс-службе я летала на пожары и снимала, а в отпуска и выходные я тушила вместе с добровольцами. Это была немного смешная ситуация — сотрудник Авиалесоохраны едет в отпуске тушить Астрахань.
Кажется, я была единственной женщиной в пресс-службе, которая подолгу улетала в командировки вместе с пожарными, чтобы делать репортажи об их жизни и работе. Каждый раз, когда я летела на пожар с новой группой, мне приходилось доказывать, что я что-то знаю и умею, что я не просто искательница приключений.
Я никогда не делала вид, будто бы равна мужчинам в физической силе. Да, я не могла так же, как мои коллеги, без труда свалить огромное дерево или выкопать траншею в твёрдой как камень земле. Но зато я могла рассказывать об Авиалесоохране в прессе и фотографировать работу на пожарах. Мы часто делились знаниями. Например, я довольно много знала о торфяных пожарах, потому что много ездила на них с Greenpeace, но гораздо меньше знала о пожарах лесных, а мои коллеги, наоборот, редко тушили торфяники.
В 2019 году лесные пожары в России спровоцировали выброс в атмосферу более 500 миллионов тонн диоксида углерода, одного из главных парниковых газов. Примерно столько же выбросов углекислого газа даёт за год вся авиация в мире.
Луиза Нестерова
Круглый год ездит на велосипеде
В 2008 году я впервые побывала в Италии и увидела новый для себя образ жизни: оказывается, в городе можно жить красиво! Ещё в этом путешествии меня чуть не сбил велосипедист. Я хотела было возмущаться, а потом поняла, что иду по дороге, на которой нарисован велосипед. Тогда это отложилось у меня в памяти: город может быть красивым, а для велосипедов существуют отдельные дороги.
После очередной вылазки в Европу я захотела переехать.
Вся жизнь в Москве состояла из пробок. Какой-то страшный день сурка. И мне кажется, мы с мужем переехали бы, если бы не купили спонтанно свои первые велосипеды.
Мы проездили на них всё лето, а осенью спрятали в подъезд. Откуда их благополучно украли.
Следующим летом мы купили вторые велосипеды. И вместе с ними переехали в новую квартиру. Все вещи легко помещались в нашу машину, а вот велосипеды — нет, поэтому мы решили поехать прямо на них в свободный выходной. Некоторые участки предстояло преодолевать по дороге вместе с машинами. Муж готовил меня к этому процессу, успокаивал и объяснял правила. Сейчас смешно вспомнить ситуацию, когда мы так серьёзно готовились к поездке. Скажи мне кто тогда, что я буду ездить по проезжей части каждый день, я бы не поверила!
Именно после переезда я осознала, что ездить по дорогам вполне возможно, и это даже намного удобнее, чем ездить по тротуару.
Потом я увидела в метро плакат про акцию #наработунавелосипеде. Идея мне понравилась, и я решила попробовать. Ехать мне предстояло по Ярославскому шоссе. Это было страшно и противно, потому что машины по шоссе мчались со страшной скоростью, а когда стояли в пробке, дышать было просто нечем. Но я так воодушевилась велоездой, что хотела ездить каждый день, преодолевая себя.
Мы приняли решение отказаться от собственного автомобиля и пересесть на общественный транспорт и велосипед. Можно сказать, мы ухудшили свой комфорт ради внесения вклада в развитие велодвижения и улучшения экологии своего города.
Когда ездила по Ярославскому шоссе, часто ловила себя на мысли, что дорога в 8 полос до ТТК — это ад. А вот после гораздо приятнее ехать, потому что улицы уже, машин меньше, архитектура приятнее.
Я ездила так целое лето и постоянно искала способы облегчить свою поездку. Комбинировала велосипед с автобусом до ТТК, пробовала ездить на электричке. Но толпы людей в час пик просто ненавидели меня.
Моя мама переживала из-за моих поездок по шоссе и однажды предложила нам переехать в центр. Это оказалось лучшим решением в нашей жизни.
Все встречи и досуг я организую так, чтобы поездка на велосипеде до места назначения занимала не более 30 минут. Весь центр внутри ТТК отлично вписывается в эту концепцию. Благодаря переезду вместо пробок и торговых центров у нас появилась жизнь!
Я езжу каждый день, круглый год. Когда я попробовала ездить осенью в дождь, а потом и зимой в снег, я поняла, что все границы только в голове. Кто хочет чего-то, ищет способы, а не отмазки. Да, ездить в Москве по проезжей части не так комфортно, но возможно, если посмотреть критически на свой образ жизни и придумать систему, где дом и работа будут удобно расположены.
С велосипедом моя жизнь изменилась: появилось больше свободного времени, новые знакомства и друзья по интересам.
Ежегодно столичные велопарады собирают более 30 000 человек. Если эти 30 000 человек ежедневно будут ездить на работу на велосипеде, то снизят выбросы углекислого газа больше чем на 300 тонн в день.
Ирина Козловских
Живет в концепции Zero Waste
Интерес к экологии появился у меня в 2007 году. Тогда я жила и училась в Нижнем Новгороде, где собирались строить АЭС. На тот момент я уже была в общественном активизме, поэтому когда городские экологи запустили антиядерное движение, меня позвали работать туда пресс-секретарём. Одним из аргументов против строительства был тезис, что если бы человек из каменного века пользовался АЭС, мы бы до сих пор хранили его отходы. Тогда я поняла, что любые отходы — это не то, что должно оставаться от нас в наследство будущим поколениям.
Осознанное решение сократить производство мусора пришло в 2011 году, когда я стала больше узнавать о том, сколько времени требуется на разложение пластика. Мне запомнился факт: все полиэтиленовые пакеты, в которые наши дедушки заворачивали колбасу, до сих пор где-то существуют. Тогда я стала сортировать отходы, сдавать макулатуру и пластиковые бутылки. Раз в год мы проводили акции для города по сбору вторсырья, туда я относила накопленное.
В 2013 году я поступила в магистратуру на эколога. К тому моменту я уже долго занималась экотематикой, но для статуса мне не хватало диплома. Все разговоры про ядерную энергетику заканчивались вопросом: «Хорошо, а кто вы по образованию, девушка?» Я отвечала, что психолог, и разговор заканчивался фразой: «Ну что с вас взять».
Я долго шла к сокращению объёма отходов, с 2014 года выбрасывала где-то по 5 килограммов мусора в год. Теперь у меня получается около 500 граммов неперерабатываемого пластика в год.
Не могу сказать что Zero Waste это просто — быт определённо требует переосмысления. Я больше не могу прихватить на ходу кофе в одноразовом стакане, но по-прежнему могу наслаждаться кофе из кофемашины на работе.
Окружение воспринимает мой образ жизни с воодушевлением. Друзья поддерживают меня, а я поддерживаю их шаги и никогда не осуждаю, например, за использование пластика. Негатив бывает только в социальных сетях, когда выходит какая-нибудь статья про меня и в комментариях у людей подгорает. Я стараюсь относиться к ним с юмором.
Проблема мусора очень важна, но проблема изменения климата ещё важнее. Мы можем добиться запрета на оборот одноразового пластика в России, но если температура Земли повысится на 3–4 градуса, то, скорее всего, человечество не выживет. Поэтому важно снижать свой углеродный след: придерживаться растительной диеты, покупать подержанные вещи, в принципе покупать меньше, реже летать на самолётах.
Углеродный след — это количество парниковых газов, которые выбрасываются в атмосферу из-за повседневной деятельности человека: использования пластика, полётов на самолёте, поездках на автомобиле и готовке стейка из говядины. Средний углеродный след человека равен четырём тысячам тонн углекислого газа в год.
Соня Епифанцева
Участвует в климатических акциях
В прошлом году я заканчивала 11-й класс, готовилась ЕГЭ. И тут вдруг узнала про одну шведскую школьницу, которая каждую пятницу выходит к зданию парламента и протестует против изменения климата. Это показалось мне странным: в мире столько проблем, зачем протестовать против чего-то настолько незначительного? Но стало интересно, и я начала узнавать об этом. Чем больше читала, тем больше усиливалась тревога. Неожиданно все мои проблемы показались незначительными и бессмысленными. Я не понимала, почему, если мы на грани катастрофы, все делают вид, что всё хорошо.
Я вышла на пикет в Новосибирском Академгородке. Было страшно, потому что я никогда не выходила на одиночный пикет, особенно в маленьком городе, где все между собой знакомы. Не хочется, чтобы все думали, что ты сумасшедший, но мне помогало чувство того, что я делаю что-то важное.
Это забавно, но когда я переехала в Москву, климатические пикеты стали самой стабильной частью моей жизни. Всё остальное перевернулось с ног на голову. Зато я всегда знаю, что вечером пятницы встречусь на Пушкинской с самыми крутыми людьми на планете и внесу свой вклад в главную борьбу моего поколения.
Я никогда не сталкивалась с негативом из-за моих взглядов, скорее, все мои знакомые просто считают это какой-то причудой. Конечно, я объясняю друзьям, что они могут сделать, чтобы уменьшить свой углеродный след. Но если кто-то рядом со мной выкидывает пластиковую бутылку в мусорку или заказывает пластиковую трубочку для коктейля, я не буду устраивать скандал. Каждый делает то, что может.
Во всём мире изменение климата не подвергается сомнению. Но у нас в России как будто параллельная вселенная.
Для меня активизм — это попытка привлечь внимание к проблеме, показать масштабы катастрофы, которая может произойти и уже происходит. Чем больше люди знают об изменении климата, тем больше шансов на то, что всё ещё можно исправить.
По оценкам учёных к 2060 году 1,4 миллиарда человек будут вынуждены переселиться из-за повышения уровня Мирового океана, к 2100 году их количество возрастёт до 2 миллиардов. Если выбросы парниковых газов продолжат расти, то к концу XXI века около 74 % населения Земли будет жить в условиях несовместимой с жизнью жары.
Аля Вишнякова
Организовала производство тканевых прокладок
Я начала входить в тему экологии примерно пять лет назад, когда впервые попробовала тканевые прокладки. Узнала я о них случайно. Искала информацию о менструальных чашах и случайно наткнулась на видеообзор тканевых прокладок. Первой реакцией было непонимание, но из любопытства я включила видео.
Тема звучала интригующе, но информация оказалась на удивление логичной: есть ткань, она впитывает выделения, её можно стирать, она не протекает. Захотелось попробовать. Я заказала пару тканевых прокладок, и мне очень понравилось: они оказались гораздо комфортнее в использовании, чем одноразовые.
Когда в твою жизнь приходят многоразовые средства гигиены, то начинаешь задаваться вопросом: а чем они лучше одноразовых? И узнаёшь, что, оказывается, одноразовые прокладки производят из продуктов нефтепереработки.
Что это сплошной пластик, который отбеливается агрессивными химикатами. Далее начинаешь задумываться, а можно ли ещё что-то заменить на многоразовую альтернативу. Для меня осознанное потребление началось с тканевых прокладок и дальше распространилось на другие сферы жизни.
Свои первые тканевые прокладки я купила в Канаде и была уверена, что и в России их уже наверняка кто-то шьёт. Но у нас ничего подобного я не нашла. Поскольку доставка из Канады получалась дороже, чем сами прокладки, я решила, что попробую шить их сама.
Поскольку уже тогда я получала много вопросов о тканевых прокладках, я решила записать видео, объясняющее мои мотивы. Мне было страшно публично говорить на подобную тему, произносить слова «менструация», «влагалище», «кровь». Я была уверена, что меня закидают помидорами. Но, как ни странно, пошла позитивная обратная связь. Сработало то, что я показала прокладки. Это ведь совсем не те советские тряпочки, которые представляют люди, а вполне себе стильная часть гардероба.
Тогда я поняла, что тема волнует многих. Люди начали задавать вопросы о тканевых прокладках, в частности, спрашивали, где можно их купить. Я говорила, что знаю несколько мест в Канаде, в Америке. Но доставка получалась дорогая. И в какой-то момент меня спросили: «Может, ты сошьёшь?». Так я стала шить тканевые прокладки на заказ. Сначала на пробу. Девочки тестировали и давали обратную связь. Если были какие-то замечания, то мы их справляли.
За год это развилось в самостоятельный бренд — Norma Pads. Со своим цехом, офисом, администраторами и, что самое главное, информационной платформой, где мы подробно рассказываем обо всём, что касается тканевых прокладок.
В среднем за всю жизнь женщины используют около 3600 одноразовых прокладок. Средний срок разложения одноразовых средств женской гигиены 500–700 лет.
_________
Понравилось? 🔥 Тогда подписывайтесь на наш канал, где мы рассказываем про всё, что важно для женщин.