Есть на свете прекрасный город Филадельфия. Там живет гениальный художник, которого зовут Исайя Зага (Isaiah Zagar). Прекраснейшая из улиц Филадельфии, South Street, и многие здания вокруг нее покрыты мозаикой.
Зага превращает Филадельфию в "Волшебные Сады" уже половину века - с конца шестидесятых годов. Ему уже восемьдесят, и для Америки (а особенно для Филадельфии) он - либо легенда, либо вообще не существует. Для меня Исайя Зага существует не просто как художник, которого я люблю, и не просто как гений, чьи работы изменили мое отношение к искусству. Для меня он больше, и главное - реальнее, так как однажды летним вечером на закате, гуляя по его лабиринту, где со всех сторон, куда бы я ни взглянула, на меня смотрели мои отражения, и думая о том, что вместо моего лица в этих осколках зеркал должно быть лицо создателя этого лабиринта... В тот день я встретила его создателя.
Он, как всегда, работал над очередным фрагментом сада. Это была стена дома рядом с главным лабиринтом, преобладающим ее цветом был синий, ярко-синий, насыщенно-синий, мексиканский цвет. Его руки были в синей краске. Он работал и не видел ничего вокруг.
Понимая, что передо мной Исайа Зага, я остановилась в нескольких метрах от него, не зная, что делать. В этот момент мой знакомый (я приехала в Филадельфию с компанией друзей-знакомых, среди которых был сын Заги, от которого я и узнала о существовании Magic Gardens, он очень любил говорить о своем отце, хвастаясь им, и иногда даже говорил про него гадости), так вот, сын Заги, желая произвести на меня впечатление, развязно окликнул своего отца, требуя, чтобы тот оторвался от работы, потому что он хочет его с кем-то познакомить. Зага ничего ему не ответил и не посмотрел в его сторону, продолжая заниматься своими делами, и только через несколько секунд сделал знак рукой, означавший, что нужно подождать. Я так и стояла молча в нескольких метрах от него, и он меня не видел. А его сын повернулся ко мне, и в этот момент у него было лицо как у обиженного ребенка, казалось, он сейчас заплачет. Я же повернулась лицом к стене дома, над которой работал Зага, и стала ее рассматривать.
В этот момент он, я думаю, и заметил меня. Он тут же оторвался от стены, стал быстро отмывать руки от краски в стоявшем рядом тазике и затем подошел ко мне. Ярче всего мне запомнилась именно синяя краска на его руках, которую он так и не смог смыть до конца. Сын Заги, который был очень рад тому, что все удалось, тут же, в возбуждении почти подпрыгивая на месте, представил меня ему с такими словами:
- Она русская и она писатель.
Я так ничего и не говорила. При этом мне было ужасно неприятно, что меня назвали писателем, так как в тот момент я еще им не являлась. Мой роман "Растафарианская история" был только начат. Зага, я помню, ничего сначала не сказал по этому поводу, а просто спросил, осмотрела ли я уже Magic Gardens или еще нет. Я ответила, что осмотрела его уже второй раз, и тогда он весело предложил пойти сейчас в главный лабиринт вместе с ним. Его сын был невыносимо счастлив от того, что Зага решил уделить нам столько времени.
И вот мы вошли в лабиринт вместе с ним, следуя за ним, по пути встречая знакомых, которые приехали в Филадельфию вместе с нами. Он жал им руки, а его сын при этом бегал вокруг Заги, говоря восторженно и бессымсленно, забыв обо всем, не отрываясь глазами ни на секунду от лица Заги. И вот мы пришли к центру лабиринта, там стоял плетеный стол и разноцветные стулья, все сели, а сыну Заги не хватило стула, и тогда он с удовольствием сел на корточки у ног своего отца, продолжая с ужасным обожанием в глазах смотреть на него.
Зага же выглядел очень веселым и довольным. Он тут же принялся расспрашивать меня. Насколько я помню, сначала он спросил меня, как давно я живу в Америке, затем узнав, что сейчас я живу в Нью-Йорке, он спросил, где конкретно. Я ответила, что в даунтауне, и тогда он опять спросил, где конкретно. Я ответила, что живу в Ист-Виллидже, около Томпкинс Сквер Парка. При этом я знала, что и Зага в свое время жил около Томпкинс Сквер Парка, еще до того как перебрался в Филадельфию и начал превращать этот город в волшебный сад. Услышав мой ответ, Зага спросил меня очень серьезно: "Почему ты выбрала жить именно там?" Повисла пауза, затем я ответила: "Because I wanted to be inside (Потому что я хотела быть внутри)."
Эти слова показались мне лучшим ответом, и уже произнося последнее слово, я поняла, что они были единственно-верным ответом, так как в этот момент мой взгляд упал на слово INSIDE позади Заги (вы можете увидеть его на нижеследующей фотографии, под белой колонной в центре).
Зага с удовольствием, но оставаясь серьезным, кивнул, и задал следующий вопрос. Он касался того, что я писатель. Я рассказала ему, что пишу роман. Он задумчиво кивнул. А затем сказал, продолжая быть задумчивым и даже грустным:
- Каждый человек должен сделать это. Построить свой лабиринт. Я сделал это. И каждый должен.
Его слова я часто вспоминаю. Этот странный гений впустил в меня какую-то огромную уверенность в том, что и я когда-нибудь построю свой лабиринт.
Тем солнечным вечером Зага еще долго сидел с нами за столом в центре своего Волшебного Сада. После меня он задал каждому из присутствующих по крайней мере по одному вопросу. После того как каждый рассказал ему о себе, Зага обратился с вопросом "ну а ты кто такой?" к человеку, который не имел к нашей компании никакого отношения. Он просто гулял по лабиринту (заплатив на входе за билет) и рассматривал мозаику, и видимо, выйдя к центру и увидев там Загу, остолбенел, не зная, что делать.
- Я? Я просто посетитель, - испугался он.
- Так кто ты такой? Расскажи о себе. - повторил Зага свой вопрос весело, а мы все смеялись.
- Чем я занимаюсь? - переспросил посетитель.
Тот человек назвал свою профессию, затем к центру лабиринта вдруг вышла пара посетителей (девушка и с ней кто-то), и Зага и их заставил рассказать о себе. Люди все стягивались к тому месту, где мы находились, было очевидно, что Заге пора уходить. Люди смотрели на него испуганно, они смотрели на него как-то странно: как будто с каким-то недоверием, как будто с видом уязвленного самолюбия.
Наконец он встал, обявив, что ему пора идти работать. Солнце уже почти закатилось, и мне было ясно, что сегодня он, конечно, работать уже не будет. Все стали прощаться с ним. По-моему, я прощалась с ним последней. Меня мучила мысль о том, что я никогда больше его не увижу. Но при этом была во мне и странная уверенность в том, что это не так. Я не думала о том, что сказать ему на прощание. И когда Зага обнял меня, весело смеясь, я сказала:
- Я всю жизнь мечтала вас встретить.
Говоря это, я тоже смеялась. И вот мы вышли за ворота волшебного сада, начинались сумерки. Невыносимая грусть мучила меня, и в этот момент сын Заги сказал мне, что его отец пригласил нас всех прийти к нему на ужин сегодня вечером, более того, сегодня вечером (он уже договорился об этом со своим отцом, видимо, когда они прощались) именно я буду готовить ужин для Заги. Эта идея показалась мне просто ужасной. Но отказаться я не могла, так как все уже было решено за меня. Более того, пройдя немного по улице, мы опять встретили Загу. Он стоял около своего дома в компании своей жены.
Увидев нас, они остановились, дожидаясь, когда мы подойдем. Жена Заги, Джулия, протянула мне руку и как-то очень глубоко заглянула в мои глаза, так что у меня создалось впечатление, что она составила обо мне полное и окончательное мнение за одну секунду. А Зага подтвердил слова своего сына о том, что мы приглашены к ним в гости.
И вот, мы отправились в магазин за продуктами для той еды (русской), которую я собиралась готовить, а затем к прекрасному, тоже покрытому мозаикой таунхаусу, в котором живут Зага и его жена. Может быть, его дом изнутри произвел на меня даже большее впечатление, чем все то, что я уже видела в Филадельфии. Это сказочный дом, это прекраснейшее в мире место.
Описывать бессмысленно, вы видите все сами. Главное - это чувство, возникшее у меня там. Невыносимо все время, пока я была там, мне хотелось плакать.
Читайте вторую часть истории в следующей публикации, где намного больше фотографий мозаики Заги. И подписывайтесь на канал! Пишите комментарии, ставьте лайки!