«Согласно буддийским верованиям, существуют различные круги ада. Но, в общем, ад можно разделить на три круга: дальний ад, ближний ад и ад одиночества».
Так писал Акутагава (классик новой японской литературы, отец композитора Ясуси Акутагавы и драматурга Хироси Акутагавы), знающий об одиночестве всё.
Он сетовал на факт своего рождения и ощущал страх смерти особенно тогда, когда смотрел на своего новорождённого сына, думая, имел ли он права давать ему жизнь, заранее обрекая на смерть.
Акутагава, как известно, покончил с собой и в каком-то смысле избавился от боли, которая терзала его, но вместе с этим он попал в тот самый «ад одиночества», которого так боялся.
Одиночество полезно.
Более того, оно необходимо. Пребывая в нём, ты на подсознании ощущаешь себя в безопасности, хотя и чувствуешь некую тоску, но эта тоска, а вернее ностальгия — не что иное, как ностальгия по тому времени, когда ты находился в чреве матери, не зная о том, что ты тогда чувствовал себя счастливым.
Но как быть в зрелом возрасте?
Потребность в том, чтобы побыть одному, даже если всё на свете хорошо, все живы и рядом есть любимый человек — необходима.
Остаться наедине со своими мыслями или просто отдохнуть от окружающей суеты.
Но злоупотреблять этим состоянием не стоит, а иначе можно уйти в такие дебри подсознания, которые Акутагава и не снились...
Читать продолжение
Сергей Брыляков