И вот он здесь, родимый закуток -
Свернутая на несколько бумажка.
Тебя ко мне несли, сбиваясь с ног,
У меня от слёз чуть мокрая рубашка...
Мне не важно что там написали.
Я верю просто в то, что хорошо.
Я счастлива с того, что хоть достали,
С того, что я держу в руках письмо.
Я разверну его поспешно, торопливо -
Чего ж мне милый сын там написал?
Но знать, судьба быть матерям слезливым,
У каждого письма есть свой финал.
***
А одной вот, кратко написали:
"Он дезертир, за что ему расстрел".
Другой, что взяли в плен и что пытали.
А третьей - что он тяжко заболел...
Душа болит за собственную кровь.
За ту, что ты тогда ещё растила,
И не спала ночами вновь и вновь,
Лелеяла, любила и кормила...
Страшно понимать, куда он делся!
Как страшно понимать, куда попал!
И день и ночь всё рвёт и мечет сердце,
Рисуя вам картины, как пропал...
Сойти с ума от боли и от грусти,
И схватившись за волосы, закричать!
А тоска она такая - не отпустит,
Да и безвестие будет терзать...
Каждое письмо вам, как награда
За ваши ожиданья у окна.
В которых глядя, ни чего не надо,
Где только мрачно ночь видна...
***
А я, живое чувствуя тепло,
Прочту вверху своей бумажки:
"Мама, я приехал. Всё хорошо".
И снова будет мокрою рубашка...
И каждый раз, читая эти письма,
Так хочется тихонечко всплакнуть.
Берегите матерей, хотя б полжизни,
Что б было им спокойнее уснуть.