Осенние неврастеники начинают задумываться ещё в конце августа.
Им отчего-то мучительно хочется декаданса, трагедии, шëлковых платьев, кружевных зонтиков, пикников, адмирала Колчака,
в белом мундире непременно. Хочется ехать
в Ниццу в международном вагоне.
Вместо этого их везут на осенний клёв щуки. Сидя в лодке, в лыжных штанах вместо шëлкового платья, неврастеник мысленно сочиняет письмо актёру Хабенскому, начинающееся словами "милый Костя, забери ты меня отседова".
В октябре холодает и приоритеты меняются. Неврастенику хочется выпить, даже надраться. Она хочет мартини, много, много мартини с оливками, и пусть джаз играет всю ночь, и великого Гэтсби, в белом фраке непременно. От алкоголизма неврастеника спасает только редкое заболевание желчного пузыря и перечитывание биографии Фицджеральда и жëнушки его Зельды.
После этого неврастеника попускает, и она даже не пишет ДиКаприо: "dear Leo take me away".
К ноябрю неврастеник доходит до крайностей. Она хочет балов, корсетов, кринолинов, Луи-Дьёдонне в горностаевой, непременно горностаевой мантии. Писать некому: Жак Тожа давно умер. Из всей роскоши у неврастеника есть только духи
Bal a Versailles - торжественный, роскошный аромат. Надушившись поверх джинсов, куртки, грубых ботинок, неврастеник идет бегать по скверу с собакой. Они хрустят свеженьким ледком на лужах и падают
с размаха навзничь в кучи палой листвы.
- А если бы там был кирпич?
На неврастеника сверху смотрит юный милиционер, похожий на купидона.
Ему не идет форма, как и слово "кирпич". У него нежные маленькие руки, круглые щёки, синие фарфоровые глаза и алый рот с родинкой. Ему нужно носить напудренный парик, а не ужасную фуражку.
Неврастеник встаёт, с достоинством отряхивается. Когда она проходит мимо,
у купидона вздрагивают, раздуваются ноздри тонкого носа. Неврастеник старается идти красиво, но спотыкается о бордюр.
Bal a Versailles!
(c) Наталия Кочелаева