Не призываю всех огульно отказываться от назначений врачей. Ни в коем случае! Но ситуация, в которой оказалась в тот момент я, этого требовала. Сами можете оценить правильность моих действий, прочитав статью.
Нас привезли на скорой помощи в детскую больницу - клинику "Мать и дитя". Скорую вызвала наш педиатр, так как ребенок сильно срыгивал после каждого кормления. Дело в том, что он родился недоношенным - в восемь месяцев - всего 35 недель. На сроке 7 месяцев я перенесла ОРВИ. Он родился с температурой 38 способом кесарева сечения. С самого рождения у него были явные проблемы со здоровьем неврологического характера. В роддоме ему оказали всю нужную помощь квалифицированные неврологи, но через месяц нас выписали домой и тут начались проблемы.
Нас положили в отдельную палату типа одноместного гостиничного номера. Имелся пеленальный столик, весы для ребенка. Эти весы мне в дальнейшем помогли. Педиатр, нас наблюдающий, был мужчиной - наполовину грузин, насколько я поняла из его полного имени и по его внешности. Он с самого начала показался мне очень добрым и внимательным. Дал несколько хороших советов по поводу грудного вскармливания, которые помогли мне увеличить выработку молока. Но вот дальше началось что-то очень неправильное. Сына осмотрели невролог и хирург. Невролог назначила рентген шейного отдела позвоночника, для исключения подвывиха. Хирург назначил рентген желудка для исключения пилоростеноза. Пилоростеноз - это врожденная, генетически обусловленная аномалия развития желудочно-кишечного тракта, при которой сужается выход из желудка, поэтому пище не удается в достаточном объеме продвигаться ниже, ребенок срыгивает, худеет, чахнет и умирает, если не оказать ему своевременную помощь: применяют хирургическое вмешательство - расширение выхода из желудка. Пилоростеноз дифференцируют от пилороспазма, при котором дети срыгивают, вернее их рвет, из-за других проблем, не связанных с жкт, например из-за перинатальной энцефалопатии - неврологических нарушений развития мозга.
Назначение данных рентгеновских исследований и неврологом и хирургом, на первый взгляд, выглядело обоснованным. Но была одна заковыка. Перед этими назначениями было дано несколько дней для наблюдения за ребенком. Я его взвешивала на весах каждый день перед кормлением в одно и то же время и записывала показания в тетрадочку. Прибавка составляла от 60 до 90 гр. в день. За семь дней он прибавил больше полкило. Кормила грудью, сцеженным молоком, так как казалось, что слабо сосет, докармливала из бутылочки и смесью, так как многое он срыгивал назад, а молока уже не оставалось. Срыгивания продолжались в том же темпе.
И вот, представьте себе, я показываю эти записи хирургу и присутствующему тут же педиатру. Хирург смотрит на меня прозрачными глазами и назначает рентген желудка. Он, узкий специалист по детской педиатрии, не знает о том, что при пилоростенозе ребенок стабильно теряет вес, а если ребенок в весе хорошо прибавляет, то пилоростеноз полностью исключается? Он, специалист, не знает о том, что рентгеновское исследование желудка является одним из самых вредных, так как полученная доза бывает самая большая по сравнению с подобными исследованиями других органов? Он, специалист, не знает о том, что рентгеновское исследование именно желудка чревато лучевой болезнью в начальной стадии даже для взрослого, а для месячного больного малыша может стать фатальным, так как является канцерогенным, к тому же?
Он, специалист, не знает о том, что для беременных и маленьких детей любое рентгеновское исследование во много раз опасней, чем для взрослого, еще потому, что канцерогенный эффект любого канцерогена всегда проявляется не сразу, а в течении 1/4 - 1/5 срока жизни живого существа? Для человека - это срок 15-25 лет. Значит, облучили вас большой дозой радиации в 50 лет, через 15-20 лет у вас может возникнуть рак. Вы, до того времени уже и не доживете, может быть - умрете от инсульта. А если вас облучили в 0,1 года? Значит, у вас в 15 - 20 лет может возникнуть лимфолейкоз, например. Об этом написано в любом справочнике по онкологии, но детские хирурги, понятное дело, подобных справочников не читают.
Я в те времена тоже никакими знаниями по этим вопросам не обладала. Узнала потом, по случаю. А в тот момент я просто почувствовала инстинктивно опасность для моего сына, исходящую от этого человека. Сильно помогло предостережение старенького преподавателя по безопасности жизнедеятельности в универе, который, помимо программы, зачитал нам, какие дозы получаем мы при тех или иных рентгеновских исследованиях, и рассказал об их вредоносном воздействии на организм.
Я говорю хирургу: - как же у него может быть пилоростеноз, раз он в весе так хорошо прибавляет? Зачем ему рентген желудка, он же вредный очень? Он смотрит голубым глазом и спрашивает так вкрадчиво: - а мама у нас кто? - врач?
- Нет, не врач, - отвечаю я. - А какая разница, кто я?
- Так и не говорите глупости. Рентген необходим.
- Я напишу отказ.
И тут началось! Я понимаю, если бы он, зная всю опасность и вредность предлагаемой им процедуры, но в то же время, имея основания и обязанность ее назначить, просто очистил бы совесть и переложил бы на меня, как на родителя, ответственность за отказ от нее. Так бывало у нас в дальнейшем, когда порядочная женщина врач-фтизиатр, назначая профилактический курс крайне токсичного препарата только потому, что обязана была его назначить по инструкции, в глубине души надеялся на мой отказ. А потом эта врач вздыхала с видимым облегчением и улыбкой, получив от меня бумажку с письменным отказом.
Ничего подобного. Начался скандал. Хирург был крайне зол, от него тут же заразился злобой добрый педиатр-полугрузин. Они высказали по моему поводу что-то нелицеприятное - обругали, короче, и ушли, хлопнув дверью. Я ничего не понимала, но была обескуражена. На следующий день пришла заведующая отделением и ласково попыталась уговорить меня, если уж я отказалась сделать рентген желудка, согласиться хотя бы на рН-метрию. Я ничего не знала про рН-метрию, не знаю и сейчас, но за два дня до этого случайно пообщалась со знакомой с роддома девочкой, которая лежала в той же больнице с месячной малышкой. Им тоже предлагали сделать рН-метрию, но педиатр, который их вела, тихонько отговорила - сказала им, что исследование очень травматичное для столь малого возраста. Нужно подождать хотя бы до четырех месяцев, когда жкт сформируется.
Конечно, зная эту информацию, я написала отказ от рН-метрии. И после этого у меня возникло уже стойкое подозрение: тут что-то нечисто! Уж слишком настойчиво мне предлагают одно вредное исследование за другим. Назначение рентгена неврологом, кстати, пришло следом за назначениями хирурга и заведующей. Я впала к тому времени в состояние сильной настороженности и недоверия к действиям врачей этой клиники, и написала отказ уже на автомате. После двух отказов легко писать третий. Почему бы и нет. Тем более, что в роддоме, где ребенок пролежал месяц, другой невролог, в квалификации которого сомнений не возникало, никаких подвывихов шейного отдела не нашел.
Не думайте, что я не мучалась сомнениями. Ночей не спала в эти дни. Когда у тебя есть больной непонятной страшной болезнью месячный малыш, а ты в полной зависимости от ведущих тебя врачей, в руках которых его здоровье, то вряд ли ты легко решишься с ними спорить, тем более скандалить.
Для этого нужны серьезные основания. Я увидела признаки нечистоплотности в действиях хирурга, назначившего заведомо ненужное и при этом крайне вредное исследование моему ребенку. Я увидела подтверждение своих подозрений о нечистоплотности в реакции хирурга и педиатра на мой отказ - им зачем-то самим нужно было это рентгеновское исследование. Оно не было простой формальностью, которую они должны были выполнить по инструкции. Кстати, забыла сказать. Хирурга педиатр представил мне как ассистента кафедры. Сначала я не придала значения этим словам. Потом прокрутила в уме. Хирург занимался наукой! Снимки нужны были ему для статей, для диссертации. Неважно, здоровый ребенок, больной. Снимки нужны для статистики. И другие специалисты данной клиники, следовательно, тоже занимаются наукой. Потому и не скупятся на назначения зачастую избыточных, вредных, опасных для детей исследовательских процедур. А матери, испуганные, переживающие за здоровье малышей, соглашаются на все, ведь в руках этих врачей здоровье их детей.
Вот прокрутив в уме и осознав все факты, я разозлилась по настоящему. На следующий день ко мне снова пришла заведующая. На этот раз она разговаривала со мной крайне строго. Дала понять, что я плохая мать. Не забочусь о здоровье собственного ребенка. Раз я не соглашаюсь на предписания врачей, то ради чего я пришла со своим ребенком в их клинику? Мне важно здоровье сына или как? И что мне, собственно, от врачей надо?
Тут заволновалась моя мама. Она тоже поговорила с заведующей. Мама, со слезами на глазах, умоляла меня сделать хоть что-нибудь из предлагаемых процедур. Она сама была врачом-терапевтом, привыкла медицинским работникам доверять, боялась за внука, естественно.
Но было поздно. После разговора с заведующей я окончательно убедилась в своей правоте. С зав.отделением я общалась холодно.
Педиатра как-будто подменили. Разгневанный полукавказский мужчина не скрывал теперь презрения к моей особе. Ворвавшись в палату, он отчитал меня за беспорядок, за стекла окна, забрызганные при сцеживании грудным молоком. Объявил, что нас выписывают досрочно.
- Как это выписывают? А нам же еще несколько процедур физиотерапии осталось?
- Ничего страшного, физиотерапия - это такое лечение, которое можно продолжить амбулаторно. И приберись здесь, мамаша, а то развела, непонятно что в палате, смотреть противно.
Я побежала к физиотерапевту и попросила ее, чтобы она поменяла часть процедур: отменила бы лекарство, снимающее спазмы желудка - оно же все равно чисто симптоматическое, и добавила бы пару процедур для улучшения кровоснабжения головного мозга. Физиотерапевт, выслушала мои сбивчивые доводы и с ними согласилась (она не состояла в этой шайке). Сыну успели сделать еще две физиопроцедуры. Только одну мы не доделали.
В целом, лечение в клинике "Мать и дитя" сыну помогло. Больше всего помогли назначения невропатолога и им же назначенные физиопроцедуры, я думаю. Советы вспыльчивого полукавказского педиатра по питанию малыша и по грудному вскармливанию тоже пришлись впору. Я ему за них до сих пор благодарна. А от вредных процедур, нужных врачам и совершенно не нужных нам, мы благополучно уклонились. В то время я сомневалась в правильности своих действий. Был страх, что навредила ребенку. Но потом, узнав новые факты, убедившись, что назначенные процедуры действительно были лишними, я радовалась, что хватило смелости так поступить. Помог обостренный в тот период материнский инстинкт, думаю. Но ведь в той клинике эти рентгены на поток были поставлены, вот в чем дело! Каждый попавший туда малышонок через парочку-другую проходил. А что с этими детьми происходило потом, научных работников этого учреждения видимо мало волновало. Никто никогда не свяжет болезнь, возникшую в подросковом возрасте с тем, что с ребенком делали в возрасте грудном.
Какой урок я извлекла из того случая? Владеющий информацией владеет миром. Человеком, лишенным объективной информации легко управлять, его легко подчинить. В любой ситуации нужно искать достоверную информацию, пытаться ее анализировать, не давать собой манипулировать. А желающие манипулировать вами в своих интересах всегда найдутся, и везде.
И по поводу врачей. Квалификация врачей и их порядочность находятся в прямой зависимости. Все врачи высокой квалификации порядочны. Обратная зависимость действует не так явно. Не все порядочные специалисты обладают высокой квалификацией - не всем дано. Объясню. Невозможно стать хорошим врачом, преследуя только корыстные цели - ставя их выше желания помочь пациенту. Корыстолюбец может достичь невесть каких карьерных высот, но глубокие знания врач приобретет, только когда спасает чью-то жизнь, причем спасает ее, искренне переживая за результат.
И еще, с тех времен почему-то перестала доверять педиатрам-мужчинам. Мужчины более прагматичны, нацелены на заработок, менее сентиментальны. Их не так легко разжалобить милым больным малышом. Да, нетолерантное высказывание. Обидела, наверное незаслуженно, многих хороших докторов мужчин.
Женщин педиатров часто делает хорошими врачами врожденный материнский инстинкт. Им сердце не позволяет пройти мимо, отказать в помощи невинному ребенку. Не могут они халтурить на этой работе так, как это иногда делают педиатры-мужчины. Мужчину остановит от непорядочных действий по отношению к маленькому пациенту только его совесть, а женщину - совесть и еще более сильный фактор - данная ей от рождения любовь ко всем детям на земле.
Уважаемые читатели, если вам понравилась моя история ставьте лайки, подписывайтесь на канал, оставляйте комментарии. Буду очень рада узнать ваше мнение и ваши истории. Надеюсь на новые встречи.