Дорогие друзья!
Вы опять очень сильно удивитесь, если дочитаете эту статью до конца. Но обо всём по порядку.
10 ноября 2024 года вышел в свет первый том моей 4-х томной книги "История происхождения многонационального народа российского". Он охватывает период с момента возникновения Хомо сапиенс и до прихода предков многих россиян к берегам Финского залива примерно 5400 лет назад, когда они образовали культуру "тысяч кораблей". Книгу можно приобрести непосредственно в московском издательстве "Академический проект" (1220 руб.) или в OZON (1400 руб.). Первые 40 страниц первого тома посвящены доказательству внешнего воздействия на ДНК Хомо сапиенс примерно 88-68 тысяч лет назад, которое произошло одновременно на территории Африки и Индии.
Во время нашей предыдущей 40-й встречи мы с вами познакомились с древней страной Митанни, которая когда-то располагалась у Русских гор. Есть, оказывается на планете и такие горы. Причём, что удивительно, располагаются они не в России, а очень далеко от неё.
После гибели страны Митанни от войск Ассирии на её территории возникла страна Урарту (Наири), где когда-то правили Руса Первый, Руса Второй, Руса Третий и Руса Четвёртый.
Скорее всего, именно наирцев имел в виду летописец Нестор, когда упоминал норцев: «От сих же семидесят и двою языку бысть язык словенск от племени Афетова, нарицаемии норцы, яже суть словяне, жили близ Сирии и в Пафлагонии…»
Страна Наири (Урарту) также погибла, но уже от войск Мидии. Так беженцы оказались на территории Вавилона, где встретились с Велесием (Велесом), но потом ушли куда-то на север. Скорее всего, они вначале ушли в Киликию, то есть туда, где возникла страна сынов Рассиса (Русы Четвёртого?), упоминаемая в Библии.
Согласно библейскому тексту, в 586 году до н.э. сыны Рассиса были разграблены войсками вавилонского царя Набсура, поэтому им пришлось бежать куда-то ещё дальше на север, то есть в Пафлагонию и Вифинию.
Прусий и Вифиния
Через некоторое время на севере Турции на территории Мисии (будущей Вифинии) впервые неизвестно откуда со своим родом появился некто Прусий. Он основал новый город:
«3… Пруса расположена на Мисийском Олимпе. Город обладает прекрасным государственным устройством, граничит с фригийцами и мисийцами. Он был основан Прусием, воевавшим с Крезом».
(Страбон. География. Книга ХII, глава IV)
Крез, царь Лидии, правил в 560-546 годы до н.э. Следовательно, в это же время жил и самый первый Прусий. Если исходить из его имени, то Прусий, теоретически, мог быть потомком Русы Четвёртого или Рассиса. Конечно, это пока только предположение, а не факт.
После первого Прусия в Вифинии правили следующие цари:
Дедал, правил в 435 году до н.э.
Ботир (454-379 гг. до н.э.), правил перед 379 годом до н.э. Его сын Бас.
Бас или Биант, правил в 379-329 гг. до н.э., жил в Прусе. Его сын Зипойт.
Зипойт Первый (354-281 до н.э.), правил в 329-281, жил в Прусе, избежал завоевания Александром Македонским, сопротивлялся Антигону Первому, в 297 году одержал победу над Лисимахом и объявил Вифинию независимой. Его дети: Никомед, Зипойт.
Никомед Первый, правил в 281-245 годы до н.э. С помощью галлов, которые пришли в Малую Азию, одержал победу над братом Зипойтом, убил его и захватил власть над всей страной. Его правление было преуспевающим. В 264 году построил новую столицу Никомедию. Воевал против Антиоха Сирийского. Его первая жена Дитизель, их сын Зел. Вторая жена Етазета, их дети: Тибойт, NN.
Брат: Зипойт Второй, правил частью Вифинии в 280-277 годы до н.э., в борьбе за власть над страной был убит своим братом.
Зел или Зиэлай, после смерти своей матери убегал из Вифинии в Армению, так как его отец женился во второй раз. В 242 году до н.э. вернулся на родину вместе с галатами, потом захватил престол и правил Вифинией в 245-229 до н.э. Затем был убит галатами. Его сын Прусий.
Брат: Тибойт, правитель Вифинии в 255-245 до н.э.
Прусий Первый Схоласт-Учёный, правил в 228-186 годы до н.э. Давал убежище Ганнибалу, когда тот покинул Карфаген и Сирию. Очевидно они были какими-то сородичами. В союзе с Филиппом, царём Македонии, воевал против Аттала и Евмена, царей Пергама. На развалинах Киоса основал город Прусиаду, а на развалинах Мирлеи – Апамею. Его жена Апама, их сын Прусий.
Прусий Второй Кинег-Охотник, правил в 186-149 до н.э., воевал против Аттала, правителя Пергама. В 167 году был Риме, поздравлял сенат с победой над Македонией, представлял сенату своего сына Никомеда. Послов Рима встречал, как вассал, в войлочном колпаке на бритой голове. Свержен с престола и убит своим сыном Никомедом. Его первая жена Апама, сестра Персея, царя Македонии. Их дети: Никомед, Прусий. Вторая жена NN, дочь Диэгила, царя Фракии.
Никомед Второй Эпифан, правил в 149-127 до н.э. В 149 году убил своего отца при поддержке Аттала, царя Пергама, поддерживал союз с Римом, воевал против Аристоника Пергамского. Его жена Лаодика, вдова Ариарата Шестого, царя Каппадокии. Их сын Никомед.
Брат Никомеда: Прусий, враждовал с братом.
Никомед Третий Эвергет, правил в 127-94 до н.э. Его жена Аристоника (дочь или сестра Эвмена Третьего Аристоника, правителя Пергама) родила Никомеда Филопатора. Наложница Хагни из Кизика родила Никомеду Эвергету другого сына – Сократа Хрестуса.
Сократ Хрестус (Христос), правил в Вифинии и в части Пафлагонии в 90-89 до н.э., союзник Митридата Евпатора, царя Понта, в его борьбе против Рима. Выступал против своего сводного брата Никомеда Филопатора, который, наоборот, был на стороне Рима.
С помощью Митридата Евпатора и Нисы, жены Никомеда, Сократ на некоторое время захватывал власть над Вифинией, но вскоре уступил её опять из-за вмешательства ромеев, привлёкших на свою сторону галатов и фригийцев.
В 65 до н.э. Гней Помпей одержал окончательную победу над Митридатом Евпатором и захватил всю Малую Азию. При этом Вифиния по завещанию Никомеда была превращена в провинцию Рима. Сам Сократ бесследно исчез.
Кое-кто из древних историков Рима голословно обвинял Митридата Евпатора в убийстве Сократа. Однако это противоречит текстам более древних авторов.
Поэтому Сократ мог или погибнуть на территории Вифинии во время войны против Рима, хотя таких сведений нет;
или покинуть Вифинию и, например, оказаться в городе Византий, где через несколько поколений появляется ещё один персонаж, носящий имя Хрестус, бывший софистом;
или вместе с Митридатом Евпатором и Вотаном (Фриггом) отправиться в устье Дона в Боспорское царство, где как раз после этого возникает ещё одна Страна Ванов (как Наири) и где в Херсонесе впоследствии появляются ещё два персонажа, носящих имя Хрестус.
Один Хрестус, сын Папия, знатный гражданин Херсонеса, жил во времена императора Марка Аврелия, а другой Хрестус, сын Папия, при императоре Диоклетиане был даже венценосцем и протевоном Страны Херсонитов. Этот Хрестус Папий мог быть внуком Анта Папия (первопредка антов?), который жил несколько ранее.
После исчезновения Хрестуса из Вифинии на берегах Дуная также появились какие-то полисты. Это могли быть предки Полисты и её матери Порусии, жены того Руса, который в 521 году основал возле озера Ильмень город Старая Русса.
По мнению Иосифа Флавия, римского историка, полисты жили по-христиански задолго до Христа. Поэтому возникает вопрос: в честь кого новозаветного Иисуса через 30 лет после рождения во время посещения им Сирии тоже вначале стали называть Хрестусом, а позднее Христосом? Интересно, не правда ли?
Имя похожее на имя норцев носил также Ньорд Богатый. Согласно Северным сагам, он родился в Стране Ванов, назывался лучшим из ванов, покинул Страну Ванов и вместе с Вотаном отправился в Гардарику (Русь), оттуда в Страну Саксов, а затем в Швецию, где ранее правил некто Гюльви.
Вотан и асы много раз состязались с Гюльви в разных хитростях и мороченьях, и всегда брали верх. Поэтому Вотан стал правителем тамошней страны вместо Гюльви. Другие ваны могли остаться жить в Гардарике, в Стране Саксов и у берегов Чёрного моря.
После смерти Вотана Ньорд стал владыкой шведов и ванов. В его дни царил мир и был урожай во всём, поэтому все стали верить, что Ньорд дарует людям урожайные годы и богатство.
Сам Ньорд умер от болезни. Когда он умирал, то велел посвятить себя Вотану. Шведы сожгли его и очень горевали на его могиле. Его именем германцы до сих пор называют страну света, то есть Север.
Согласно поверьям, Ньорд управляет движением ветров, усмиряет огонь и воды, его нужно призывать в морских странствиях и во время промысла морского зверя и рыбы. Всё это может свидетельствовать о том, что Ньорд принадлежал к древней династии мореходов.
Согласно «Младшей Эдде», Страна Ванов располагалась в устье реки Танаквисль или Ванаквисль, то есть там же, где современниками Ньорда были подданные Боспорского царства.
Ваннианово царство или царство Ванния упоминал и Плиний. Оно располагалось тогда в Северном Причерноморье. Известно, что ваны воевали с асами. Причём после войны Ньорд был отдан в заложники асам и стал жить в Асгарде (Трое).
Если Ньорд стал заложником Вотана в Асгарде (Троаде), то получается, что асы могли воевать с теми ванами, которые могли быть их непосредственными соседями в Малой Азии, например, в Вифинии и Пафлагонии.
Здесь ванами могли называть бывших граждан Страны Ванов (Наири, Биайны, Урарту), расположенной у озера Ван. Название более древней Страны Ванов в форме Наири очень похоже на имя Ньорда, а ещё более на имя норцев, которых летописец Нестор называл предками славян.
Согласно тому же Нестору, во времена Ньорда они, действительно, могли жить в Пафлагонии и близ Сирии, например, в Каппадокии, где похожее название носила крепость Норы (Нероасс).
Сородичем и современником Ньорда был Квасир, тоже ван, причём в сагах он назван мудрейшим из ванов. Он много путешествовал по миру, делился своей мудростью. Позднее кровью Квасира в Скандинавии называли поэзию.
В Велесовой книге похожее имя носил Квасура – муж сильный и от богов вразумляемый, передавший Богумиру, предку славян, тайну изготовления сурины.
Первой женой Ньорда была его сестра. Возможно, речь идёт о Нертус, матери-земли у германцев, так как её имя практически совпадает с именем Ньорда.
Потом Ньорд женился на Скади, дочери великана Тьяцци. Он жил с ней попеременно то у берега моря в Ноатуне, то в горах в Трюмхейме. Детьми Ньорда были Фрейр и Фрейя. Их имена очень похожи на название страны Фригии, где располагалась Троя (Асгард).
В 309-283 до н.э. Фригия входила в состав Сирийского царства, а затем в состав Пергама и Вифинии. После 133 до н.э. Фригия входила в состав римской провинциии Азия.
Исходя из изложенного, можно предположить, что предки Ньорда и правители норцев перед 133 до н.э. могли жить по-соседству: или в Вифинии, или в Пергаме.
Среди правителей Пергама упоминались: Филэтер, Эвмен, Аттал Сотер, Эвмен Сотер, Аттал Филадельф, Аттал Филометор Эвергет и Эвмен Аристоник (133-129 до н.э.). Перечисленные имена никак не связаны с именем Ньорда или норцев, венетов, антов, славян или русов.
В то же время среди правителей Вифинии упоминались: Прусий, Дидал, Бас, Биант, Зипойт, Никомед, Зел, Прусий Схоласт, Прусий Кинег, Никомед Эпифан, Никомед Эвергет, Никомед Филопатор и Сократ Хрестус.
Среди перечисленных имён прежде всего обращает на себя внимание имя Прусий. С одной стороны, оно неким образом связывает вифинских Прусиев с Пруссией в Прибалтике и Прусом, которого некоторые русские летописи называют предком Рюрика.
С другой стороны, самый первый Прусий связывает Вифинию с Русой Четвёртым, последним правителем Страны Ванов, располагавшейся у озера Ван, то есть с Наири и норцами. Поэтому можно прийти к выводу о том, что непосредственными предками Ньорда и правителями норцев, скорее всего, могли быть правители Вифинии и Пафлагонии, а не Пергама.
Если Ньорд был лучшим из ванов, то его родителями должны были быть какие-то представители правящей династии ванов, которые тогда занимали престол Вифинии. В этом случае отцом или дедом Ньорда мог быть Сократ Хрестус.
Другие потомки норцев
В то же время, если опять вернуться к норцам, которых упоминал наш летописец Нестор, то их имя носила ещё и богиня Норция. Где же появилась эта богиня? Вот строки, где речь идёт о ней:
«3…(5) Есть древний закон, начертанный старинными буквами и в старинных выражениях, он гласит: в сентябрьские иды верховный предводитель да вбивает гвоздь. Закон этот был некогда прибит с правой стороны храма Юпитера Всеблагого Величайшего, обращенной к святилищу Минервы. (6) Считается, что в те времена, когда письменность была ещё редкостью, таким гвоздём обозначали число лет; (7) а посвящён в святилище Минервы закон был потому, что число – Минервино изобретение. [Цинций, прилежный исследователь подобных памятников, утверждает, что и в Вольсиниях можно видеть обозначающие число лет гвозди, вбитые в храме этрусской богини Норции.]»
(Тит Ливий. История Рима от основания города. Книга VII)
То есть богиня Норция появилась не где-нибудь, а именно у этрусков в Италии. Значит норцы могли быть как-то связаны не только с Норцией, но и с этрусками.
Кроме того, надо учесть, что тот наш общий предок, который жил во времена Прусия, сегодня имеет потомков в таких странах, как Финляндия, Германия, Польша, Украина, Испания, Италия и Турция (см. табл.8).
(Попов Б.И. По стопам наших праотцов от Ангары до Стоунхенджа. Вестник Академии ДНК-генеалогии. Том 9. №1 2016 стр. 109)
Причём в Турции это армяне, которые, как известно, в большинстве своём живут на территории бывшей страны Наири. Ну, а в Италии это могли быть этруски. В любом случае можно заметить наличие в то время каких-то родственных уз между страной Наири и Италией, между норцами и Норцией.
Что касается тех потомков, которые ныне проживают в Польше, Германии и Финляндии, то надо вспомнить о том, что некоторые преемники Прусия со временем оказались на территории Восточной Пруссии:
«от времени Августа, учёные мужи из примыкавшей к Пафлагонии области Вифинии прошли далеко на север до венедов и алан в Ливонии. За морем они встретили народ ульмигеров, язык которых был никому непонятен, кроме венедов».
(Восточная Пруссия. Лука Давид. Хроника)
Так что путь норцев из Наири через Вифинию к берегам Балтийского моря вполне прослеживается.
В качестве доказательства выше изложенного можно опять использовать данные ДНК-генеалогии. Если, например, ещё раз обратить внимание на генеалогическое древо семьи Z282, то на нём можно найти доказательства слов Нестора о норцах и Луки Давида о вифинцах. Так, на этом древе в результате расчётов получилась родословная линия, ведущая к нынешнему жителю Турции (kit 223757).
Примерно 3157 лет назад или в 1157 году до н.э., когда страной Уруатри правил царь Шадиантеру, сын Хаттухи, на древе появляются родословные линии, ведущие от этого жителя в Швейцарию, Германию, Польшу и на Украину (kit 131765, 227082, 248943, 187138). Причём в Германию, Польшу и на Украину эти линии начинают отходить 2884 года назад или в 868 году до н.э., то есть в то время, когда в Наири появился первый царь Лутипри.
Он правил в 846-834 годы до н.э. При этом общий предок отмеченных выше жителей Германии, Польши и Украины мог жить примерно 2316 лет назад или в 300 году до н.э., когда в Вифинии правили потомки первого Прусия. Всё это может служить косвенным подтверждением слов летописца Нестора о том, что норцы (жители Наири) могли быть предками некоторых славян, и слов Луки Давида о том, что некоторые учёные мужи из Вифинии перебрались в Прибалтику.
Если построить генеалогическое древо семьи Z93, включающее в себя 38 различных гаплотипов, то на нём тоже можно найти доказательства слов Нестора и Луки Давида.
Для этого рассмотрим на этом древе вначале лишь те узлы, откуда родословные линии уходят одновременно и в Европу, и на Ближний Восток. Выделим из них те, которые могли появиться с момента образования Митанни и продолжаться вплоть до исхода учёных мужей из Вифинии к берегам Балтики.
Во-первых, на древе, действительно, есть представители семьи Z93, которые сегодня проживают у берегов Балтики. Это жители Польши (трое) и Германии (один). При этом родословная линия одного из жителей Польши (kit 48908) отделилась от родословной линии одного из жителей Турции (kit 222776) примерно 2189 лет назад или в 173 году до н.э.
Нельзя сказать точно в какой части Турции возникла вдруг родословная линия, ведущая в Польшу. Но время её появления совпадает с тем временем, когда в Вифинии проживали предки тех учёных мужей, которые затем направились к берегам Балтики. О чём как раз и писал Лука Давид в своей Хронике. Поэтому можно предположить, что выше названный житель Польши может быть одним из потомков этих учёных мужей. В свою очередь, выше названный житель Турции может быть потомком тех учёных мужей Вифинии, которые остались на родине.
Аналогичное разделение родословных линий могло произойти примерно 2554 года назад или в 538 году до н.э., когда у общего предка, проживавшего в Турции, появились родословные линии, ведущие в Польшу и в Германию (kit 270216, 358567). Время жизни этого общего предка совпадает с появлением в Вифинии какого-то племени во главе с Прусием. На этом основании можно заключить, что среди нынешних потомков учёных мужей из Вифинии у берегов Балтики может проживать, по крайней мере, три рода: два в Польше и один в Германии. Эту ветвь семьи Z93, которая могла образоваться примерно в 538 году до н.э. на территории Вифинии, можно условно назвать «вифинской» ветвью.
Согласно выше изложенным историческим фактам, эта ветвь могла являться дочерней ветвью по отношению к той ветви, которая могла возникнуть ещё раньше в Наири.
Если посмотреть на ветви генеалогического древа выше, то можно заметить, что примерно 2762 года назад или в 746 году до н.э., во время существования Наири жил общий предок не только «вифинской» ветви, но и той ветви, в состав которой входят некоторые нынешние жители Кувейта и ОАЭ (kit 360682, 192734). Вполне возможно, что эти граждане являются потомками тех жителей Наири, которые после поражения от Мидии бежали на юг, в Бабилон. Там они и остались. Всю ветвь генеалогического древа, возникшую примерно в 746 году до н.э. можно условно назвать «наирской» ветвью.
Если следовать логике, то родительской ветвью для «наирской» должна быть некая «митаннийская» ветвь. Такая ветвь должна была возникнуть примерно в те годы, когда существовала страна Митанни, то есть в XVI-XIII века до н.э.
Если посмотреть на генеалогическое древо выше «наирской» ветви, то можно увидеть, что примерно 3400 лет назад или в 1384 году до н.э., то есть тогда, когда уже существовала страна Митанни, мог жить общий предок той ветви генеалогического древа семьи Z93, которая включала в себя не только «наирскую» ветвь, но также родословную линию, ведущую к некому Myers (kit 29706). Такую фамилию носят только жители Германии и Британии. Следовательно, эта родословная линия также ведёт с Ближнего Востока в Европу. Возможно, прежде всего в Германию. И если эта родословная линия возникла во время существования Митанни, то с учётом ранее изложенного, представитель семьи Myers мог быть потомком каких-то древних жителей Митанни.
Если рассматривать генеалогическое древо ещё выше, то можно заметить, что примерно 3664 года назад или в 1648 году до н.э. на древе появилась ещё более старшая, то есть родительская ветвь, в которую кроме «митаннийской» ветви входит также другая сестринская ветвь, объединяющая в себе некоторых нынешних жителей Бельгии, Британии, а также Хакасии, Татарии и Чувашии (kit N52883, 66948, 189816, 221419, 236625).
Поэтому данную сестринскую ветвь можно разделить на две дочерние ветви. Одну из них можно условно назвать «британской», а другую – «сибирской». Их общий предок мог жить примерно 3196 лет назад или в 1180 году до н.э., то есть как раз после гибели Митанни и после завершения Троянской войны. Поэтому общий предок сестринской ветви мог быть родом или из Митанни, или из Трои.
В любом случае получается, что общий предок всей родительской ветви в 1648 году до н.э. мог жить на острове Крит. Ведь некоторые бывшие жители этого острова после Девкалионова бедствия, произошедшего в 1470 году до н.э., оказались потом и в Митанни, и в Трое, а после завершения Троянской войны некоторые бывшие троянцы оказались на территории Британии. Всё это и нашло отражение на генеалогическом древе. В таком случае всех потомков общего предка с острова Крит можно условно отнести к «критской» ветви семьи Z93.
Здесь, конечно, возникает вполне резонный вопрос: каким образом некоторые потомки бывших жителей острова Крит могли оказаться не только в Бельгии и Британии, но также в Поволжье (Татарии, Чувашии) и даже в Южной Сибири (Хакасии)? Здесь, наверное, нужно опять вспомнить про Стоунхендж и Аркаим, про Папайоса Химерогенеса и киммерийцев, про Срубную археологическую культуру и Страну Городов. Дело в том, что в Стране Городов (Синташты) обнаружены ископаемые останки людей, которые относятся к двум разным субскладам семьи R1a: S224/Z645 и Z2124.
( MortenE.Allentoft, MartinSikora, Karl-GöranSjögren, SimonRasmussen, MortenRasmussen, JesperStenderup, PeterB.Damgaard, HannesSchroeder, TorbjörnAhlström, LasseVinner, Anna-SapfoMalaspinas, AshotMargaryan, TomHigham, DavidChivall, NielsLynnerup, LiseHarvig, JustynaBaron, PhilippeDellaCasa, Paweł Dąbrowski, PaulR.Duffy, AlexanderV. Ebel,AndreyEpimakhov, KarinFrei, MirosławFurmanek, TomaszGralak etal. «Population genomics of Bronze Age Eurasia»)
Представители Z2124 как раз входят в большое родительское семейство Z93. Следовательно, представители этой родительской семьи могли иметь долговременные тесные связи с жителями не только Британии, но даже Страны Городов. От неё уже недалеко было и до Хакасии.
Если посмотреть на генеалогическое древо семьи Z93 левее «британской» ветви, то можно увидеть, что примерно 3544 года назад или в 1528 году до н.э., то есть, практически, с появлением страны Митанни мог жить общий предок одного нынешнего жителя Сирии (то есть бывшей Митанни) и одного нынешнего жителя Польши (kit 141090, 232033). Следовательно, здесь можно наблюдать появление ещё одной «митаннийской» ветви. Уже второй по счёту. Выше названный Радагаст, мог относиться к какой-то из них.
Хотя он именовался скифом, но имя его больше похоже на те имена, которые носили знатные анты. Поэтому Радагаст мог происходить из антов. Среди самых первых исторических Антов известен некто Ант Папий. Он упоминался в 270 году в Боспоре, то есть в Крыму, где во времена Радагаста располагалась и Скифия.
Сородичем Анта Папия мог быть Хрестус сын Папия, который одно время избирался венценосцем в Херсонесе и воевал против Савромата сына Крискорона. Ещё позже венценосцем здесь избирался Виск сын Суполиха. Если судить по его имени, то этот Виск никак не мог быть греком или ромеем. Скорее всего, он мог быть одним из антов или норцев.
Сам Ант Папий мог быть потомком более древнего Хрестуса Папия. Тот жил в 165 году, тоже относился к знатным жителям Херсонеса, был членом городского совета и принимал участие в установке мемориальной плиты, прославляющей императора Марка Аврелия. Его отец Папий, прибыл в Херсонес в 130 году из Гераклеи, то есть из Вифинии и получил проксению (гражданство). Таким образом, следы предков Анта Папия опять ведут нас в Вифинию.
При этом надо заметить, что некоторые из этих предков носили имя Хрестус (Христос), совпадающее с прозвищем одного из самых последних царей независимой Вифинии. Вряд ли это происходило случайно. Поэтому на основании выше изложенного вполне можно допустить, что Радагаст мог быть потомком не только Анта Папия, но и правителей Вифинии. Следовательно, его предки могли быть сородичами тех жителей Вифинии, которые упоминались Лукой Давидом в Хронике Восточной Пруссии, когда во времена Августа, то есть в конце I -го века до н.э. или в начале I-го века н.э. они переселились из Вифинии к берегам Балтики.
Этруски, туски и расены
Как же всё-таки мог пролегать путь некоторых норцев не в Прибалтику, а именно к Норции, к этрускам? Ведь он должен был проходить не при Августе, а задолго до него. На этот счёт есть строки, написанные ещё Геродотом:
«…при царе Атисе, сыне Манеса, во всей Лидии наступил сильный голод [от недорода хлеба]. Сначала лидийцы терпеливо переносили нужду, а затем, когда голод начал всё более и более усиливаться, они стали искать избавления, придумывая разные средства. Чтобы заглушить голод, они поступали так: один день всё время занимались играми, чтобы не думать о пище, а на следующий день ели, прекращая игры. Так лидийцы жили 18 лет. Между тем бедствие не стихало, а ещё даже усиливалось. Поэтому царь разделил весь народ на две части и повелел бросить жребий: кому оставаться и кому покинуть родину. Сам царь присоединился к оставшимся на родине, а во главе переселенцев поставил своего сына по имени Тирсен. Те же, кому выпал жребий уезжать из своей страны, отправились к морю в Смирну. Там они построили корабли, погрузили на них всю необходимую утварь и отплыли на поиски пропитания и [новой] родины. Миновав много стран, переселенцы прибыли в землю омбриков и построили там город, где и живут до сей поры. Они переименовались, назвав себя по имени сына своего царя [Тирсена], который вывел их за море, тирсенами. Лидийцы же на родине были порабощены персами».
(Геродот. История. Книгапервая. Клио. Фрагмент 94)
Об этом же позднее писал и Страбон:
«Римляне называют тирренцев этрусками и тусками. Греки же, как передают, назвали их так по имени Тиррена, сына Атиса, который отправил сюда поселенцев из Лидии. Один из потомков Геракла и Омфалы, Атис во время голода и недорода оставил Лида, одного из своих двух сыновей, по жребию, при себе, а другого Тиррена, с большею частью своих людей отправил за море.
По прибытии в эту страну он назвал её по своему имени Тирренией и основал 12 городов, назначив «устроителем» их Таркона [по его имени назван город Тарквинии]. Он отличался с детства великим разумом и потому, как рассказывает миф, даже родился седым. Находясь под властью одного правителя, тирренцы были сначала весьма могущественными, но в позднейшие времена, как кажется, их объединение было уничтожено и они под давлением соседних народностей распались на отдельные города…
После основания Рима в Тиррению прибыл из Коринфа Демарат с большим числом людей. Жители Тарквинии приняли его, и он женился на местной женщине и имел от неё сына Лукумона. Последний, став другом Анка Марция, царя римлян, воцарился после него под именем Луция Тарквиния Приска. Он сам украсил Тиррению [а ещё раньше его отец] – с помощью многочисленных ремесленников, прибывших вместе с ним с его родины, а сын – средствами, полученными из Рима. Утверждают, что триумфальные и консульские украшения и вообще украшения должностных лиц были перенесены в Рим из Тарквиний, так же как фасции, топоры, трубы, священные обряды, искусство гадания и музыка, поскольку римляне применяют её в государственной службе».
(Страбон. География. Книга V, глава II, фрагмент 2)
Комментатор Вергилия оставил после себя следующие строки:
«Тиррен вместе с братом Лидом царствовал столь доброжелательно, что несметные толпы народа поселились у них. И это явилось причиной огромной нехватки всего необходимого. Никто не покидал родину и не хотел переселяться, ибо цари были столь добры. Тогда они приняли решение, чтобы, разделив народ, который они не могли прокормить, на две части, кормить каждую через день, а на другой день чтобы люди воздерживались от пищи и предавались бы развлечениям в это время. И с этой целью, в силу [неизбежной] праздности, они изобрели всякого рода игры: бросание костей, игры в мяч, а также ввели игру на флейтах, трубах, всякого рода сольное и коллективное исполнение, чтобы проще было отвлечь граждан от чувства голода, а также помочь им легче переносить его. Однако же, поскольку потребность в пище побеждала, и никакие изобретения не облегчали голода, они бросили жребий, кто из братьев вместе с половиной народа ушёл бы в те земли, на которые укажет жребий. И так как по жребию должен был уйти Тиррен, он погиб в море, которое по его имени было названо Тирренским. Его сын, Туск, направился с народом в область, которая по его имени была названа Тускией».
(Мавр Сервий Гонорат. Комментарии к «Энеиде» Вергилия)
Именно так морем предки некоторых этрусков из Лидии переправились Италию. И, если они построили храм богине Норции, то, значит, среди этрусков могли быть и норцы.
Что касается Тиррении, то следует вспомнить о ней слова Платона:
«На этом-то острове, именовавшемся Атлантидой, возникло удивительное по величине и могуществу царство, чья власть простиралась на весь остров, на многие другие острова и на часть материка, а сверх того, по эту сторону пролива они овладели Ливией вплоть до Египта и Европой вплоть до Тиррении».
(Платон. Диалоги. Тимей)
Вполне возможно, что Тиррен не случайно привёл своих подданных в Италию. Здесь могли жить их соплеменники ещё со времён Атлантиды. Но не все наши общие предки могли прибыть в Италию вместе с Тирреном. Некоторые из них могли жить в Италии и раньше, то есть до прибытия Тиррена. Кто-то появился вместе с Сатурном, а кто-то позднее.
Например, «…утверждают, будто 220 лет до основания Рима (973 до н.э. – Б.П.), главным образом в южной части, поселились пеласгийские тирренцы, к которым примкнуло перешедшее из Ретии племя, именовавшее себя Rasenae, между тем как греки и римляне их называли туски».
(Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей. Том 1. Стр.554)
То есть расены могли появиться в Италии в 973 году до н.э.
«Сами жители Этрурии называли себя расенами…»
(Агнесс Карр Вогэн. Этруски. Стр.13)
«пеласги первыми заселили области около Лемноса и Имброса, и действительно, часть их во главе с Тирреном, сыном Атиса, переправилась в Италию».
(Страбон. География. Книга V, глава II, фрагмент 4)
Всё это говорит о том, что среди соплеменников Тиррена могли быть не только атланты, но также, например, пеласги и расены.
«28… некоторые говорили, что Тиррен был сыном Геракла и Омфалы, лидийцем, и что он, прибыв в Италию, лишал пеласгов их городов, хотя не всех, а тех, которые располагались к северу от Тибра. Другие объявляют, что Тиррен был сыном Телефа и что после взятия Трои он появился в Италии.
2. Но Хант Лидиец, кто был также знаком с древней историей, как любой человек, и кто может быть расценен как второй авторитет истории своей собственной страны, никогда не называл Тиррена правителем лидийцев и не знал что-либо о поселении колонии меонов в Италии; при этом он не упоминает Тиррению, как колонию лидийцев, хотя он замечает некоторые мелкие детали. Он говорит, что Лид и Тореб были сыновьями Атиса; что они, разделив царство, которое унаследовали от своего отца, остались в Азии, и от них народы, которыми они правили, получили их имена. Его слова следующие: «От Лида пошли лидийцы, а от Тореба – торебы. Имеются небольшие различия в их языке и даже теперь каждый народ многие слова используют друг у друга, также, как ионийцы и дорийцы».
3 Гелланик Лесбосский говорит, что тирренцы, которые раньше назывались пеласгами, получили своё ныне существующее название после того, как обосновались в Италии. Его слова в Фороне: «Фрастор, был сыном Пеласга, их царя, и Мениппы, дочери Пенея; его сыном был Аминтор, сыном Аминтора был Тевтамид, а сыном последнего был Нан. В его правление пеласги были вытеснены из своей страны греками, и после отплытия их судов на реку Спин в Ионийском заливе, они взяли Кротон, внутренний город; и перейдя оттуда, колонизировали страну ныне называемую Тирренией».
4 Но на этот счёт Мирсил даёт иной ответ. «Тирренцы, – говорит он, – после того, как оставили свою собственную страну, во время скитания назывались пеларгами или «аистами», ввиду их сходства с этими птицами, так как они собирались в стаи, как в Греции, так и в землях варваров; и они построили стену вокруг цитадели Афин, которая называется Стеной Пеларгов».
(Дионисий Галикарнасский. Древности Рима. Книга I)
Между тем «На ранних фресках и барельефах мужчины (этруски – Б.П.) одеты в украшенный вышивкой килт, при этом верхняя часть тела открыта. Такие одеяния можно встретить на минойско-микенских фресках».
(Агнесс Карр Вогэн. Этруски. Стр.88)
То есть первые этруски могли находиться под влиянием Крито-минойской культуры. А основателями этой культуры, как было показано ранее, могли быть подданные Папайоса Химерогенеса и их потомки.
(Попов Б.И. По стопам наших праотцов от Стоунхенджа до Аркаима, Атлантиды и Восточной Эфиопии. Вестник Академии ДНК-генеалогии. Том 9. №2 2016 стр. 269-297)
Но так и должно быть. Ведь некоторые этруски могли быть прямыми потомками этого Папайоса по отцовской линии.
Вот что писали об этрусках не только современные, но и древние жители Рима:
«…своими культурными и научными достижениями римляне во многом обязаны наследию народа, которого они называли этрусками. Этрусские курганы, опоясанные каменными крепидами, этрусские дороги, канализационные трубы и туннели по сей день остаются памятниками удивительного мастерства строителей, живших более двух тысяч лет назад.
Этрусские украшения из чеканного золота, так часто вызывающие сравнения с ювелирными произведениями критских мастеров, этрусские вазы, изделия из бронзы и кухонная утварь, этрусская настенная роспись (так похожая на фрески, найденные в египетских гробницах) – всё это свидетельствует о высоком уровне художественного ремесла, не имевшего себе равных среди современных этрускам народов, за исключением только древних греков…
Именно этруски познакомили жителей Италии с колесницами…»
(Агнесс Карр Вогэн. Этруски. Стр.21, 138)
«2. (1) Потом аборигены и троянцы вместе подверглись нападению. Турн, царь рутулов, за которого была просватана до прибытия Энея Лавиния, оскорбленный тем, что ему предпочли пришлеца, пошёл войной на Энея с Латином.
(2) Ни тому, ни другому войску не принесла радости эта битва: рутулы были побеждены, а победители – аборигены и троянцы – потеряли своего вождя Латина.
(3) После этого Турн и рутулы, отчаявшись, прибегают к защите могущественных тогда этрусков и обращаются к их царю Мезенцию, который властвовал над богатым городом Цере и с самого начала совсем не был рад рождению нового государства, а теперь решил, что оно возвышается намного быстрее, чем то допускает безопасность соседей, и охотно объединился с рутулами в военном союзе».
(Тит Ливий. История Рима от основания города. Книга I)
Согласно этим строкам, некоторые этруски жили в Италии ещё до Троянской войны, то есть до 1184 года до н.э., задолго до Тиррена. Вполне возможно, что это были те этруски, которые прибыли в Италию из Митанни ещё вместе с Сатурном (Шаттуарой).
(4) Перед угрозою такой войны Эней, чтобы расположить к себе аборигенов и чтобы не только права были для всех едиными, но и имя, нарёк оба народа латинами.
(5) С той поры аборигены не уступали троянцам ни в рвении, ни в преданности царю Энею. Полагаясь на такое одушевление двух народов, с каждым днём все более сживавшихся друг с другом, Эней пренебрёг могуществом Этрурии, чьей славой полнилась и суша, и даже море вдоль всей Италии от Альп до Сицилийского пролива, и, хотя мог найти защиту в городских стенах, выстроил войско к бою.
(6) Сражение было удачным для латинов, для Энея же оно стало последним из земных дел. Похоронен он [человеком ли надлежит именовать его или богом] над рекою Нумиком; его называют Юпитером Родоначальником.
3…(4) Между основанием Лавиния и выведением поселенцев в Альбу прошло около тридцати лет. А силы латинов возросли настолько – особенно после разгрома этрусков, – что даже по смерти Энея, даже когда правила женщина и начинал привыкать к царству мальчик, никто – ни царь Мезенций с этрусками, ни другой какой-нибудь сосед – не осмеливался начать войну.
(5) Границей меж этрусками и латинами, согласно условиям мира, должна была быть река Альбула, которую ныне зовут Тибром...
8. (1) Воздав должное богам, Ромул (753-717 гг. до н.э. – Б.П.) созвал толпу на собрание и дал ей законы, – ничем, кроме законов, он не мог сплотить её в единый народ.
(2) Понимая, что для неотесанного люда законы его будут святы лишь тогда, когда сам он внешними знаками власти внушит почтенье к себе, Ромул стал и во всём прочем держаться более важно и, главное, завел двенадцать ликторов.
(3) Иные полагают, что число это отвечает числу птиц, возвестивших ему царскую власть, для меня же убедительны суждения тех, кто считает, что и весь этот род прислужников, и само их число происходят от соседей-этрусков, у которых заимствованы и курульное кресло, и окаймленная тога. А у этрусков так повелось оттого, что каждый из двенадцати городов, сообща избиравших царя, давал ему по одному ликтору…
23…(8)…А тебе, Тулл, хотел бы напомнить я вот о чём. Сколь велика держава этрусков, окружающая и наши владения, и особенно ваши, ты как их ближайший сосед знаешь ещё лучше, чем мы: велика их мощь на суше, ещё сильней они на море…
(9) Танаквиль, женщина сведущая, как вообще этруски, в небесных знаменьях…
44…(4) Померий, согласно толкованию тех, кто смотрит лишь на буквальное значение слова, – это полоса земли за стеной, скорее, однако, по обе стороны стены. Некогда этруски, основывая города, освящали птицегаданьем пространство по обе стороны намеченной ими границы, чтобы изнутри к стене не примыкали здания (теперь, напротив, это повсюду вошло в обычай), а снаружи полоса земли не обрабатывалась человеком.
(5) Этот промежуток, заселять или запахивать который считалось кощунством, и называется у римлян померием – как потому, что он за стеной, так и потому, что стена за ним. И всегда при расширении города насколько выносится вперед стена, настолько же раздвигаются эти освященные границы…
56…(5) Для истолкованья общественных знамений призывались только этрусские прорицатели».
(Тит Ливий. История Рима от основания города. Книга I)
«9. (1) Затем консулами стали Публий Валерий повторно и Тит Лукреций [508 г.]. Тарквинии тем временем бежали к Ларту Порсене, царю Клузия. Здесь они, мешая советы с мольбами, то просили не покидать в нищете и изгнании их, природных этрусков по крови и имени,
(2) то даже заклинали не позволять, чтобы гонения на царей безнаказанно вводились в обычай. Слишком сладостна, мол, свобода:
(3) если не станут цари так же бороться за свои царства, как граждане за свободу, то высшее сравняется с низшим и не останется в государствах ничего выдающегося, ничего поднимающегося над прочим; приходит конец царской власти, лучшему, что есть средь богов и людей.
(4) Порсена, полагая для этрусков важным, чтобы в Риме был царь, и притом этрусского рода, двинулся на Рим с вооруженным войском.
(5) Никогда прежде не бывало в сенате такого ужаса – настолько могущественным был тогда Клузий, настолько грозным имя Порсены…
14. (1) Столь мирное отступление этрусского царя от города трудно согласовать со старинным обычаем, средь других священнодействий дожившим до наших дней, – с распродажею имущества царя Порсены.
(2) Обычай этот наверняка либо возник во время войны, но не забылся и в мирное время, либо зародился при обстоятельствах более спокойных, чем те, на которые указывало бы объявление о продаже вражеского имущества.
(3) Из существующих объяснений правдоподобнее то, по которому Порсена, отступая с Яникула, оставил в дар Риму, истощённому после долгой осады, богатый лагерь, полный припасов, свезённых с недалёких плодородных полей Этрурии;
(4) а чтобы народ, заполучив это добро, не разграбил его как вражеское, и было объявлено о распродаже имущества Порсены. Таким образом, название это означает скорее благодарность за услугу, чем продажу с торгов царского имущества, которое даже не было во власти римского народа…
44…(8) Первейшие мужи всех этрусских племён кричали на шумных сходках, что мощь римлян будет вечной, если только сами они не истребят себя в мятежах».
(Тит Ливий. История Рима от основания города. Книга II)
44…(8) Первейшие мужи всех этрусских племён кричали на шумных сходках, что мощь римлян будет вечной, если только сами они не истребят себя в мятежах».
«52…(5) Голод (411 до н.э. – Б.П.) делался уже страшней чумы, когда ко всем народам, населяющие берега Тибра и Этрусского моря, были отправлены послы, чтобы закупками пополнить запасы зерна.
(6) Самниты, владевшие Капуей и Кумами, высокомерно отказали послам, но у сицилийских тиранов те нашли радушие и помощь, а особыми стараниями этрусков большую часть продовольствия доставили Тибром».
(Тит Ливий. История Рима от основания города. Книга IV)
«Простолюдинов либо кремировали, ссыпая прах в погребальные урны, либо пеленали и укладывали в деревянные гробы, которые затем опускали в ямы или траншеи и тщательно засыпали землёй. Своих рабов этруски хоронили по всем правилам, как полноправных членов семьи. Их никогда не сваливали в общую яму, оставляя на поживу псам и птицам, как позднее будут поступать со своими рабами римляне».
(Агнесс Карр Вогэн. Этруски. Стр.36)
«15…(11) Вот что заповедано в пророческих книгах, вот что говорит этрусская ученость…
21. (1) Огромное множество народа заполонило лагерь. Тогда, по свершении ауспиций, диктатор отдал воинам приказ к оружию, сам же выступил вперед и возгласил:
(2) «Под твоим водительством, о Пифийский Аполлон, и по твоему мановению выступаю я для ниспровержения града Вейи (самого богатого города Этрурии – Б.П.), и даю обет пожертвовать тебе десятину добычи из него.
(3) Молю и тебя, царица Юнона, что ныне обихоживаешь Вейи: последуй за нами, победителями, в наш город, который станет скоро и твоим. Там тебя примет храм, достойный твоего величия».
(4) Такую молитву произнёс диктатор. Пользуясь численным перевесом, он начал приступ со всех концов одновременно, чтобы враги не заметили опасности, грозившей со стороны подкопа.
(5) Вейяне не знали, что даже их собственные прорицатели, даже чужеземные оракулы их предали, что богов уже зовут к дележу вейской добычи, а других богов выманили из собственного города обетами и теперь их ждёт новое жилище во вражеских кумирнях. Не знали вейяне и того, что этот день станет для них последним.
(6) Но менее всего могли они ожидать, что под стенами вырыт подземный ход и в крепость уже проникли враги. Вооружившись чем попало, горожане бросились к стенам.
(7) Они недоумевали, что случилось: на римских укреплениях в течение стольких дней не было заметно никакого движения – и вдруг римляне, словно охваченные внезапным бешенством, ринулись на приступ…
(10) Тем временем некоторые опытные воины с оружием в руках вышли из подземного хода и оказались в храме Юноны, прямо посреди вейской крепости. Тут одни с тыла напали на врагов, стоявших по стенам, другие сбили засовы с ворот, третьи запалили крыши домов, поскольку женщины и рабы швыряли оттуда камни и черепицу.
(11) Повсюду поднялся вопль, в котором разноголосье ужаса и угроз смешалось с плачем женщин и детей.
(12) В мгновение ока со всех стен были сброшены вооруженные защитники, а ворота отворены, и в то время, как одни римляне толпой стали прорываться в город, другие начали карабкаться по оставленным горожанами стенам. Город наполнился римлянами,
(13) бой шёл повсюду. После ужасающей резни битва начала ослабевать. Тогда диктатор приказал глашатаям объявить, чтобы не трогали безоружных, что и положило конец кровопролитию.
(14) Горожане стали складывать оружие и сдаваться, а воины с разрешения диктатора бросились грабить. Говорят, что, когда Камилл своими глазами увидел, насколько эта громадная добыча превосходит ценностью все упования, он воздел руки к небу и молился,
(15) чтобы не слишком дорогой ценой пришлось платить за всё это ему и римскому народу – ведь то невероятное счастье, которое досталось сегодня ему самому и всем римлянам, может вызвать зависть у богов и людей.
(16) Передают, что посреди своей молитвы он оступился и упал: несколькими годами позже, когда Камилл был осуждён, а Рим взят и разграблен, многие вспомнили про этот случай и сочли его предзнаменованием.
(17) А тогда день прошёл в избиении врагов и ограблении богатейшего города.
22. (1) Назавтра диктатор продал в рабство свободных граждан. Государству достались только эти деньги, но и этим плебеи были недовольны. Даже за ту добычу, которую плебеи принесли с собой, они не были признательны командующему, негодуя, что тот передал сенату дело, которое имел право решить самолично; по их мнению, он хотел лишь найти прикрытие для своей скупости.
(2) Не были они благодарны и сенату, но лишь семье Лициниев, из коих сын сделал доклад сенату, а отец внёс там свое столь понравившееся народу предложение.
(3) Когда все земные богатства были из Вей унесены, римляне приступили к вывозу даров божественных и самих богов, но проявили здесь не святотатство, а благоговение.
(4) Из всего войска были отобраны юноши, которым предстояло перенести в Рим царицу Юнону. Дочиста омывшись и облачившись в светлые одежды, они почтительно вступили в храм и сначала лишь набожно простирали к статуе руки – ведь раньше даже на это, согласно этрусскому обычаю, никто не посягал, кроме жреца из определенного семейства.
(5) Но затем кто-то из римлян, то ли по божественному наитию, то ли из юношеского озорства, произнёс: «Хочешь ли, о Юнона, идти в Рим?» Тут все остальные стали кричать, что богиня кивнула.
(6) К этой легенде добавляют ещё подробность, будто слышен был и голос, провещавший изволение. Во всяком случае известно, что статуя была снята со своего места с помощью простых приспособлений, а перевозить её было так легко и удобно, будто она сама шла следом. Богиню доставили на Авентин, где ей отныне предстояло находиться всегда;
(7) именно туда звали её обеты римского диктатора. Позднее тот же Камилл освятил там для неё храм.
(8) Так пали Вейи. Самый богатый город этрусского племени даже в собственной гибели обнаружил величие: ведь римляне осаждали его долгих десять лет и зим, в течение которых он нанёс им поражений куда больше, чем от них претерпел, и даже когда в конце концов пал по воле рока, то был взят не силой, но хитростью…
33…(7) Ещё до возникновения римской державы власть этрусков широко распространилась и на суше и на море. Доказательством того, сколь велико было их могущество, служат названия верхнего и нижнего морей, которыми, подобно острову, окружена Италия; одно из них италийские племена зовут Тускским, по общему именованию этого народа, а другое Адриатическим – от Адрии, колонии тусков.
(8) Греки называют эти моря Тирренским и Адриатическим.
(9) Туски заселили земли от одного моря до другого, сначала основав двенадцать городов по сю сторону Апеннин, на нижнем море, а потом выведя на другую колонии по числу городов.
(10) Эти колонии заняли всю землю за Падом вплоть до Альп, кроме уголка венетов, живущих вдоль излучины моря.
(11) Несомненно, они же положили начало альпийским племенам, в первую очередь ретам».
(Тит Ливий. История Рима от основания города. Книга V)
«…знатные римляне считали своим долгом претендовать на этрусское происхождение… Сам Вергилий тоже считал себя этруском со стороны матери… в начале IV века до н.э. римские патриции начали посылать своих сыновей в Этрурию для обучения…»
(Агнесс Карр Вогэн. Этруски. Стр.21-22, 97)
«2. (1) И в этот, и в следующий [364 до н.э.] год, когда консулами стали Гай Сульпиций Петик и Гай Лициний Столон, мор не прекращался.
(2) Ничего достопамятного за это время не произошло, если не считать лектистерния, устроенного для умиротворения богов в третий раз со времени основания Города.
(3) Но поскольку ни человеческое разумение, ни божественное вспоможение не смягчали беспощадного мора, то суеверие возобладало в душах и тогда-то, как говорят, в поисках способов умилостивить гнев небес были учреждены сценические игры – дело для воинского народа небывалое, ибо до тех пор единственным зрелищем были бега в цирке.
(4) Впрочем, как почти всегда бывает вначале, предприятие это было скромное, да к тому же иноземного происхождения. Игрецы, приглашённые из Этрурии, безо всяких песен и без действий, воспроизводящих их содержание, плясали под звуки флейты и на этрусский лад выделывали довольно красивые коленца…
3…(5) Есть древний закон, начертанный старинными буквами и в старинных выражениях, он гласит: в сентябрьские иды верховный предводитель да вбивает гвоздь. Закон этот был некогда прибит с правой стороны храма Юпитера Всеблагого Величайшего, обращенной к святилищу Минервы.
(6) Считается, что в те времена, когда письменность была ещё редкостью, таким гвоздём обозначали число лет;
(7) а посвящён в святилище Минервы закон был потому, что число – Минервино изобретение. [Цинций, прилежный исследователь подобных памятников, утверждает, что и в Вольсиниях можно видеть обозначающие число лет гвозди, вбитые в храме этрусской богини Норции.]»
( Тит Ливий. История Рима от основания города. Книга VII)
«…в этрусском обществе женщины играли куда более заметную роль, чем в греческом и римском…»
(Агнесс Карр Вогэн. Этруски. Стр.30)
«11. (1) Консулу Титу Манлию [298 до н.э.] выпал жребий вести войну в Этрурии. Сразу же после вступления консула во вражеские пределы, во время конных упражнений его лошадь на всем скаку упала на спину и, сброшенный наземь, он едва тут же не испустил дух; третий день после этого падения стал последним днем жизни консула.
(2) Этруски увидели здесь знамение и, толкуя о том, что боги-де начали войну на их стороне, воспрянули духом;
(3) а для Рима, потерявшего столь великого мужа в столь тревожное время, это было печальное известие».
(Тит Ливий. История Рима от основания города. Книга Х)
«58. (1) Затем был дан воинам кратковременный отдых, (2) пока стояли невыносимые морозы; а с первыми, ещё сомнительными признаками приближения весны Ганнибал оставил зимние квартиры и повёл войско в страну этрусков, рассчитывая убеждением или силой привлечь и этот народ на свою сторону, подобно тому, как сделал это с галлами и лигурийцами».
(Тит Ливий. История Рима от основания города. Книга ХХI)
«21... (6) В самый день выборов (209 до н.э. – Б.П.) Рим был взволнован отпадением Этрурии. Гай Кальпурний, получивший, как пропретор, эту провинцию, писал, что зачинщиками отпадения были арретинцы.
(7) Тотчас же был отправлен туда Марцелл: пусть ознакомится с положением дела; если оно стоит того, то воюет не в Апулии, а в Этрурии. Этруски, испугавшись, утихли…»
(Тит Ливий. История Рима от основания города. Книга ХХVII)
«10…(4) По окончании выборов диктатор, сложив с себя звание и распустив свою армию, отправился по постановлению сената в Этрурию расследовать,
(5) какие города этрусков и умбров собирались перед самым прибытием консула отпасть от римлян и примкнуть к приближавшемуся Газдрубалу, кто помог ему провиантом, средствами, кто пошёл к нему в армию.
(6) Вот что происходило в этом году [207 до н.э.] на войне и дома…
46…(14) В те же дни около восьмидесяти грузовых карфагенских судов было захвачено Гнеем Октавием близ Сардинии, его провинции. Целий пишет, что они везли хлеб и провиант Ганнибалу; а Валерий – что суда направлялись в Карфаген с добычей из Этрурии и с пленными лигурийцами и горцами».
(Тит Ливий. История Рима от основания города. Книга ХХVIII)
«36…(10) В это время (204 до н.э. – Б.П.) консул Марк Корнелий на другом конце Италии удержал в повиновениии Этрурию, которая в надежде на перемены перекинулась было к Магону (военачальнику Ганнибала – Б.П.). Корнелий внушал страх не столько оружием, сколько судебными разбирательствами.
(11) Он вёл расследование вполне беспристрастно; сначала многие знатные этруски, договаривающиеся с Магоном лично или через послов об отпадении своих народов, предстали перед судом и были осуждены. (12) Потом те, кто сознавал свою вину, добровольно ушли в изгнание и были осуждены заочно: себя они спасли, оставив казне имущество – свидетельство их вины».
( Тит Ливий. История Рима от основания города. Книга ХХIХ)
Очень важные строки о добровольном изгнании этрусков из Италии.
«Расцвет и падение этрусской культуры были невероятно быстрыми: словно по роковому велению судьбы, в которую этруски свято верили, этот народ бесследно исчез, пройдя свой короткий, но славный путь (подобно тому как исчез, завершив свою миссию, его легендарный законодатель Таг)».
(Агнесс Карр Вогэн. Этруски. Стр.7)
Куда же бесследно исчезли этруски?
«5. Наибольшая длина Тиррении [как говорят, это береговая полоса от Луны до Остии] составляет приблизительно 2500 стадий…
Из этих поселений первое – город и гавань Луна. Греки называют город и гавань «Гаванью Селены». Город невелик, а гавань весьма обширная и красивая (так как она заключает в себе несколько гаваней – все глубоководные у самого берега), какой только может быть морская база народа, господствовавшего на таком большом море столь долгое время».
(Страбон. География. Книга V, глава II, фрагмент 5)
«9. Сверх упомянутых городов в центре страны находятся города Арреций, Перусия…»
(География. Книга V, глава II)
Название города Перусия очень похоже на название Пруссии.
Главным мудрецом у этсрусков считался Таг. «Истории Таг известен как предполагаемый автор текста, дошедшего до нас через века под разными названиями: «Учение Тага» («The Tagetic Doctrine»), «Книги Тага («The Libri Tagetici»), «Этрусское учение» («The Disciplina etrusca»). Всё, что сохранилось от изначальных двенадцати книг этого учения, – это фрагменты двух латинских переводов…
учение Тага состояло не только из законов и предписаний: это была своего рода этрусская библия, доступ к которой имели только гаруспики – жрецы-гадатели…
Законы Тага учили каждого этруска, что у него есть своё уникальное и определённое место в этом мире магии и религии – своё место как в земной жизни, так и за её чертой».
(Агнесс Карр Вогэн. Этруски. Стр.65, 232)
«55…(6) Триумвирами по обустройству колонии были выбраны Публий Сципион Назика, Гай Фламиний и Луций Манлий Ацидин.
(7) Мутина и Парма в этом году (183 до н.э. – Б.П.) были тоже колонизованы переселенцами из числа римских граждан. По две тысячи человек было поселено в каждой колонии, на территории, недавно принадлежавшей бойям, а ещё раньше этрускам».
( Тит Ливий. История Рима от основания города. Книга ХХIХ)
«Дома и улицы Вей оставались безлюдными на протяжении трёхсот лет. И только император Август основал за её разрушенными стенами небольшую колонию».
(Агнесс Карр Вогэн. Этруски. Стр.65)
Триста лет пустовала столица этрусков!
«Несмотря на то, что этруски славились своим благоразумием, они так и не смогли понять, что сила – в единстве. Союз этрусских городов распался на части при первых же ударах римлян. Однако, несмотря на свою плохую организацию и консерватизм, приковывающий их к «бронзовому веку», этруски всё-таки могли бы со временем сплавиться в единую нацию – если бы не политика, которую Рим медленно и упорно проводил в течение столетий. Эта политика хорошо знакома и современному миру. Девиз её: «разделяй и властвуй».
Но города Этрурии один за другим падали в ненасытную развёрстую пасть Рима. Этруски как этническое единство просуществовали всего лишь несколько столетий, но жизнетворящее влияние их на всю последующую европейскую историю подспудно чувствуется и до сих пор. Ведь именно этруски одарили средневековье фантазиями, оригинальными идеями и художественными талантами, которых не было у древних римлян…
Для этруска же сущностью жизни было не мышление, а полнота и сила поэтического воображения».
(Агнесс Карр Вогэн. Этруски. Стр. 232)
Вот какими были потомки норцев, бывших жителей Наири, превратившиеся в этрусков. Со временем потомки всех норцев вновь встретились. И произошло это в Пруссии (Восточной).