Славянский народ, в начале своего развития не терпел ни властелинов, ни рабов в своей земле и считал, что неограниченная свобода и есть главное добро человека. Хозяин был главой в доме: отец над детьми, муж над женою, брат над сестрами. Каждый строил себе особенную хижину, в некотором отдалении от прочих, чтобы жить спокойнее и безопаснее. Лес, ручей, поле составляли его область, в которую опасались зайти слабые и невооруженные. Каждое семейство было маленькой, независимой республикой; и только общие древние обычаи служили между ними некоторой гражданской связью. В важных случаях племя сходилось вместе на совет, уважая приговор старцев, являвшихся примером опытности и благоразумия; вместе также, предпринимая воинские походы, избирали вождей, хотя, боясь всякого принуждения, весьма ограничивали их власть и часто не повиновались им в битвах. Совершив общее дело и возвращаясь домой, каждый опять считал себя главой в своей хижине.
Впоследствии народное правление славян обратилось в аристократическое. Вожди, избираемые общею доверенностью, отличившиеся искусством и мужеством, были первыми властелинами в своем отечестве. Дела славы требовали благодарности от народа. Например, богемцы (древние чехи), еще не имея ни общественных законов, ни избранных судей, в личных распрях отдавались на суд знаменитым гражданам; а эта знаменитость основывалась на изведанной храбрости в битвах и на богатстве, ее награде, поскольку оно приобреталось тогда войною. Наконец данное положение вещей сделалось для одних правом начальствовать, а для других обязанностью повиноваться. Если сын героя, славного и богатого, имел великие свойства отца, то он еще более утверждал власть своего рода.
Данная власть обозначалась у славян именами Боярина, Воеводы, Князя, Пана, Жупана, Короля или Краля и другими. Первое слово без сомнения происходит от боя и в начале своем могло знаменовать воина отличной храбрости, а после обратилось в народное достоинство. Византийские летописи в 764 году упоминают о Боярах, Вельможах, или главных чиновниках славян Болгарских. Воеводами назывались прежде всего только воинские начальники; но так как они и в мирное время сумели присвоить себе господство над согражданами, то это имя знаменовало уже вообще повелителя и властелина у Богемских и Саксонских славян, в Крайне (Словении) - Государя, в Польше не только воинского предводителя, но и судью.
Слово Князь родилось едва ли не от коня, хотя многие ученые производят его от восточного имени Каган и Немецкого Konig. В Славянских землях кони были величайшей собственностью: у Поморян в средних веках 30 лошадей составляли великое богатство, и всякий хозяин коня назывался Князем. В Хорватии и Сербии именовались так братья Королей; в Далмации главный судья имел титул Великого Князя. Пан Славянский, по известию Константина Багрянородного, управлял в Хорватии тремя большими округами и председательствовал на Сеймах, когда народ собирался в поле для совета. Имя Панов, долго могущественных в Венгрии, до самого XIII века означало в Богемии владельцев богатых, а на польском языке и ныне значит Господина. Округи в сербских землях назывались жупанствами, а правители их Жупанами, или Старейшинами, по толкованию Константина Багрянородного; древнее слово Жупа означало селение. Главной обязанностью этих чиновников было правосудие: в средних веках достоинство Жупанов уважалось более Княжеского. В разборе дел помогали им Суддавы, или частные судьи. Наконец, в Сербии, в Далмации, в Богемии Владетели стали именоваться Кралями или Королями, то есть, по мнению некоторых, наказателями преступников, от слова кара или наказание, хотя возможно происхождение этого слова от имени Карла Великого.
Итак, первая власть, которая родилась в отечестве наших независимых предков, была воинская. Сражения требуют единого намерения и согласованного действия частных сил: для того избирали полководцев. В теснейших связях общежития Славяне почувствовали необходимость другой власти, которая примиряла бы гражданские распри: для того назначали судей, но первые из них были прославленные герои. Одни и те же люди пользовались общей доверенностью в делах войны и мира. История славян подобна истории всех народов, выходящих на следующий уровень развития.
Но древнейшие Бояре, Воеводы, Князья, Паны, Жупаны и Короли славянские во многих отношениях зависели от произвола граждан, которые нередко, единодушно избрав начальника, вдруг лишали его своей доверенности, иногда без всякой вины, единственно по легкомыслию, клевете или в несчастиях: ибо народ всегда склонен обвинять правителей, если они не умеют отвратить бедствий от государства. Славяне вообще не любили наследственной власти и более по принуждению, нежели добровольно повиновались иногда сыну умершего воеводы или князя. Избрание Герцога (Воеводы), в славянской Каринтии (сейчас Австрия) было связано с весьма любопытным обрядом. Избираемый в самой бедной одежде являлся на народное собрание, где земледелец сидел на престоле или на большом диком камне. Новый властитель клялся быть защитником веры, сирот, вдов, справедливости: тогда земледелец уступал ему камень, и все граждане присягали в верности.
Несмотря ни на что, многие князья, владея счастливо и долгое время, передавали право наследственности детям. В западной Сербии был пример, что жена князя Доброслава после смерти его правила землею. Славянские государи, достигнув самовластия, подобно другим ослабляли свое могущество уделами: то есть, каждому сыну давали особенную область; но такие примеры бывали редки во времена язычества: Князья, по большей части избираемые, думали, что не имеют права располагать судьбой людей, которые только их выбрали.
Главный начальник или правитель судил народные дела торжественно, в собрании старейшин, и часто во мраке леса: ибо славяне считали, что бог суда, Прове, живет в тени древних, густых дубов. Эти места и дома княжеские были священны: никто не смел войти в них с оружием, и даже преступники могли там безопасно укрываться. Князь, воевода, король был главой ратных сил, но жрецы, устами идолов, и народная воля предписывали ему войну или мир (при заключении которого славяне бросали камень в море, клали оружие и золото к ногам идола или, протягивая ладонь к бывшим неприятелям, вручали им клок своих волос вместе с горстью травы). Народ платил властителям дань, однако произвольную.
Так славяне в разные века и в разных землях управлялись гражданскою властью. О русских славянах Нестор пишет, что они, как и другие, не знали единовластия, соблюдая закон своих отцов, древние обычаи и предания, о которых еще в VI веке упоминается греческими историками и которые имели для них силу писаных законов: потому что гражданские общества не могут образоваться без уставов и договоров, основанных на справедливости. Но так как данные условия требуют блюстителей и власти наказывать преступника, то и самые дикие народы избирают посредников между людьми и законом. В договоре Олега с греками, в 911 году, упоминается уже о Великих Боярах Русских: это достоинство, знак воинской славы, конечно, не Варягами было введено в России, а является древним славянским. Само имя князя, данное нашими предками Рюрику, не могло быть новым, но без сомнения и прежде означало у них знаменитый сан гражданский или воинский.