«Думающий атеист, живущий по совести, сам не понимает, насколько он близок к Богу. Потому что творит добро, не ожидая награды. В отличие от верующих лицемеров» ( Ханс Кристиан Андерсен )
Обнаружив эту забытую мной цитату великого сказочника, прочитал и задумался о двух вещах, связанных друг с другом:
Во-первых – зачем мы нужны Богу?
И во-вторых – зачем Бог нужен нам, и как мы Его себе представляем, каждый из нас в своем воображении, а не в натужном церковном единстве «самого верного учения».
Начнем с того, что мы знаем о Боге. Что святая вера говорит нам? Во-первых, и в самых главных – что Бог непознаваем. То есть, что бы мы там себе ни думали, и как бы Его себе ни представляли – все будет неверным. И потому что бы нам ни говорило церковное учение дальше, после этого первого учреждения – все будет малоубедительным для тех, кто даст себе труд задуматься, а не просто попугайски повторять то, что заучил «от батюшки».
Ну – хорошо ли, плохо ли – но, может, сумеем узнать о Боге хоть что-нибудь от тех, кто мнит себя познавшими Его, от верующих церковных людей, позиционирующих себя как православные, принадлежащие к единственно правильной церкви? Что они говорят – нет, не о Боге – но что они говорят своему Богу?
Если вникнуть в молитвы и богослужения - что услышим?
Во-первых и главных, бесконечные славословия, хвалы и благодарения Богу, повторяемые постоянно речитативом как из пулемета. Если принять убеждение церковных людей, что все это словесное сироповарение угодно Богу, придется признать, что Бог очень тщеславен и славолюбив, и ужасно падок на лесть.
Во-вторых, низкое холуйство, пресмыкание перед господином существа низшего и недостойного, презренного раба, ползание на брюхе в грязи перед существом высшим и недостижимым – что Бога выставляет в неприглядном свете барина-самодура, наслаждающегося собственным величием и неограниченной властью над презираемыми им ничтожными тварями, самой целью существования которых является наглядное самоутверждение «творца» в своем превосходстве над сотворенными им.
В-третьих, нарочитое самоуничижение, явно неискреннее настолько же, насколько церковные люди, говоря «мы с вами грешнее всех» имеют в виду вас и кого угодно, но только не себя – и Бог предстает перед нами ужасно ревнивым и завистливым хвастуном, которому хлебом не корми нужно до зарезу быть лучше и главнее всех. А к тому же еще и горделивым дураком, которого можно обмануть грубой лестью, отведя ему глаза от всамделишных ненависти и презрения, всегда питаемых угнетаемыми к своему угнетателю.
В-четвертых, забота об отмщении врагам и расправе со всеми, кто не нравится молящимся, Божьими руками – и Бог предстает в виде злобного грозного пса, которого можно науськать командой фас рвать всех кто не понравился «хозяину»: «Мне отмщение и Я воздам!» - только скомандуй мне, человек, существо зачатое в постели, и я всем, на кого укажешь, покажу кузькину мать по твоему велению.
В–пятых бесконечное нытье, жалобы и выкляньчивание любых и всяких милостей многократным назойливым повторением «Господи помилуй» раз от трех до сорока зараз: дай-дай-дай нам хоть что-нибудь Боже, что тебе негоже – и Бог предстает в виде глухого, , черствого жестокого скупца, до которого не достучишься вовек даже набатом.
И, наконец, в-шестых, бесконечная торговля, дашь на дашь: мы тебе посты, молитвы, бдения, жертвы, послушания, деньги и подношения – а ты нам за это благоденствие, здоровье, процветание, избавление от зол, несчастий и превратностей судьбы, и, конечно, от смерти, которой хоть и не миновать, но отсрочь ее на сколько возможно, дай еще насладиться и погулять, пока не сдохли, а может, вдруг Бог даст и не помрем? – и Бог предстает в виде садиста, получающего особое удовольствие от «добровольных» мучений во Имя Свое большее, чем от мучений по обстоятельствам; а заодно приторговывающим своими полномочиями избавлять от мучений в обмен на извращения самоуничтожения путем постов и подвигов добровольного «умерщвления плоти». И наконец, высшее наслаждение обманом и расправой – СМЕРТЬ всего живого, несмотря на обещание вечной жизни, которое так и не сбылось.
Все это ровным счетом вытекает из богослужений и молитв, с которыми вы, православные, обращаетесь к своему Богу ежедневно и ежечасно. Неприглядная получилась картина, и нарисованный ВАШИМИ старания и молитвенными усилиями портрет вашего бога сильно смахивает на дьявола, сатану, черта с рогами – вы ему что ли молитесь-то?
Как же так, не может быть… Может, и еще как может-то. И причина этой религиозной несуразицы очевидна, лежит на поверхности церковной религиозности: БЕЗДУМНОЕ заимствование всего этого богослужебного и молитвенного хозяйства из языческой традиции религии евреев, присоединенных вместе со своим родовым богом к христианству в качестве «боговой родни» Иисуса древними иудаизаторами, начиная со «святых апостолов». Ученики Иисуса, невежественные галилейские рыбаки после смерти Учителя, убитого иудеями за изобличение дьявола в качестве иудейского бога, вдруг ударились в изучение Закона, чтобы в НЕМ найти следы учения своего Божественного Учителя, и стали знатоками Торы и фарисеями бОльшими, чем сами фарисеи – ну не печальнейшая ли это комедия? Таковыми же «хромающими на оба колена» были и их верные последователи, «святые отцы» новообразованной иерархии по типу иудейской, при посредстве которой в христианское священное писание был в конце концов втащен еврейский ветхий завет в полном составе. Правда, сопротивление этому верующих было отчаянное и борьба за ожидовление христианства растянулась аж на четыре века, до окончательного огосударствления церкви ко времени великих соборов, окончательно подмявших и закатавших в асфальт Церковь как Братство Христово. И таким образом, в отношения с Отцом Небесным и Сыном Его Иисусом его учеников были втянуты все эти льстивые восхваления, лицемерные самоунижения, холуйские лебезения и лживые обещания, характерные для языческих поклонений древних дикарей своим фантазийным «богам», ныне забытым, но точно таким же, как еврейский идол Яхве-Иегова, «дующий», а вовсе не «сущий», злой демон самума, иссушающего ветра пустыни, в которую с тех давних времен превратилась земная церковная организация под брендом «всемирное христианство».
И вот я, обычный верующий Живой верой в Живого Бога, задаюсь вопросом – а Богу-то все это вообще зачем сдалось-то?
То есть, по сути, вся эта организованная религиозность на кой ляд Ему Самому?
И для меня лично ответ очевиден: моему Богу все это замшелое языческое поклонение на фиг не нужно все целиком вкупе со всей мировой религиозностью в целом. Почему? Да потому что Бог – мой Отец, и глупо было бы с его стороны требовать от своего сына всего вышеперечисленного, место такому отцу в психушке наполеоном. Иисус - мой Брат, по Его собственному обещанию, и Ему на фиг не сдались почет и уважуха, тем более притворные, в льстивых и лукавых словесах людей нечестных и личной порядочностью себя не проявивших, каких сегодняшних «православных» госпизыва, по наказу батюшке читающих Богу по книжке на ночь все одни и те же чужие слова без смысла и толка – подавляющее большинство «верующих».
Итак, Бог Отец, Любовь «долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, 5 не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, 6 не радуется неправде, а сорадуется истине; 7 все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. 8 Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится – вот какие у меня ближайшие родственники: Отец, Брат, и Мать Брата и моя, порадуйтесь за меня и не завидуйте, вы тоже можете усыновиться в нашу семью и стать родными нам.
Ничего, кроме моей любви и искренней признательности им всем за их любовь ко мне им от меня не нужно: ни натужных славословий, ни лживых неисполнимых обещаний измениться и исправиться, человеку это невозможно; ни притворства и лести, ни моих унижений перед ними в их высоком присутствии – НИЧЕГО! Бог говорит нам всем, Своим детям «ЛЮБЛЮ» и отпускает на свободу: да делайте вы что хотите, только будьте счастливы. Но само счастье так устроено, что его непременно надо с кем-то разделить. И чем больше раздаешь его ближним, тем больше его становится у тебя самого.
А что же Богу все-таки нужно от нас, зачем мы вообще Ему, хлопот же с нами – не оберешься? Ну уж, во всяком случае не для того, чтобы в раю, наигрывая на лютнях, воспевать Ему хвалу одними и теми же уже опостылевшими Ему за века богослужебных славословий песнями ВЕЧНО – от этого и Божие терпение может в конце концов лопнуть.
Я лично думаю, нужны мы Ему лишь за одним, если считать, что мы подобны Богу, а Он подобен нам – для того только, чтобы мы, дети Его, выросли под Его отцовским присмотром в Жизнь Вечную взрослыми Богами, творцами и попечителями своих миров. Выросли из кого? Из лично порядочных нравственных людей, несгибаемых и твердых как кремень в своих жизненных принципах. И вера в Бога таковым настолько же необязательна, как и бесконечное пение навязчивой хвалы Богу - Он не тщеславен, и, думаю, не обидится на тех, кто не признал Его в земной жизни.
Религиозность в современном мире будет постепенно отмирать, как древний атавизм, как аппендикс, ни для чего более не нужный, но лишь доставляющий зачастую ненужные страдания. Богу она не нужна, как не нужно вообще ничего само по себе Ему, Всеблагому - но лишь как напоминание человечеству о его божественном предназначении.
Вот потому и думаю, что прав был Ганс Христиан Андерсен: порядочный атеист Богу милей, чем некоторые современные веруны, беспринципные бывшие пионеры и комсомольцы, на лету переобувшиеся в православных по мановению церковенного госпризыва.