В центре внимания история, рассказанная одним из коллег. В прошлом году ему довелось защищать свою родственницу - 68-летнюю жительницу Краснодара – Наталью Ивановну по делам об определении пользования жильем и выселении из принадлежащей ей на ½ квартиры второй жены своего 37-летнего сына Максима. Ввиду родственных отношений, ему были известны многие подробности этого нетривиального конфликта.
Эта история достаточно поучительна для тех родителей, которые желают своим детям лучшего без оглядки на последствия и не гнушаясь в методах. Юридическая ее ценность минимальна, а вот житейская… Пусть и выглядит она как детектив – уверяем, 90% здесь изложенного чистая правда. А остальные 10% изменены в защиту конфиденциальности героев.
Первый брак испортила мать
Она так и заявила, со слезами на глазах. Первый брак ее сын заключил в свои 25 лет и Наталья Ивановна была категорически против. «Золотой мальчик» и отрада родителей, Максим в 23 года окончил ВУЗ, устроился по знакомству родителей работать в банк, быстро шел вверх по карьерной лестнице и планировал брать ипотеку по льготным для сотрудников условиям.
А тут появилась она – 19-летняя Маша, второкурсница того же ВУЗа, в котором учился Максим. Оказалось, он с ней был знаком уже год – познакомился во время учебы. Отношения развивались стремительно – Максим снял квартиру, пара съехалась и начала жить вместе.
- Я была в шоке. Откуда эта малолетка навязалась. Пыталась с ним поговорить, спрашивала – ну какое у них будущее? Она же родит завтра-послезавтра, бросит учебу, работать не будет, а ему ее тащить всю жизнь. Но Макс смеялся и отмахивался. Говорил, что поможет ей с учебой, а потом и с работой, детей они не планируют, а через год-два она уйдет на заочку, устроится работать и они вместе возьмут ипотеку. Это еще больше шокировало. Вот оно что! В браке и ипотеку, на квартирку раскатала губу! – горько усмехалась Наталья Ивановна. – Они действительно поженились через год, со скандалом – я была против, о чем прямо заявила. На свадьбу меня не позвали… Муж был против моего поведения, упрекал меня, что я порчу жизнь сыну, но я его не слушала. Считала, что он ничего не понимает.
На четвертом курсе Маша перевелась на заочку, устроилась работать в тот же банк, а через полгода встал вопрос об ипотеке. На первоначальный взнос изначально деньги обещали родители, но с подачи Натальи Ивановны обещание было «аннулировано».
- Как на свадьбу позвали, как к воле нашей с отцом прислушался – так и мы поступим! Мало ли, что обещали. Сам? Давай сам! – победоносно констатировала мать, после чего три недели не разговаривала со своим мужем.
Но молодых это не остановило. На первоначальный взнос кредит взяла Маша, а потом оформили ипотеку. Да, взяли скромную однушку, хотя планировали двушку. Но лучше, чем ничего. Наталья Ивановна была вне себя – по ее задумке лишенный денег Максим должен был задуматься, а он все равно влез в кабалу.
- Муж убеждал сына, как оказалось, что это временно, я перебешусь, успокоюсь, смирюсь. Я потом это узнала, перед его кончиной... - комментировала Наталья Ивановна.
Отец Максима умер, когда парню было 26. Осталось наследство ½ доли в трехкомнатной квартире, где жила Наталья Ивановна (квартира ранее была унаследована отцом от своих родителей) и простенькая однушка, которую, как оказалось, он завещал сыну сразу после его свадьбы. Наталья Ивановна даже угрожала судом сыну, обещая выделить 1/2 своей доли, но проблемы со здоровьем заставили ее отступить.
Максим унаследованную однушку продал, деньги вложил в погашение ипотечного кредита и кредита Маши. Молодые полностью избавились от долгов, но снискали еще больше ненависти от Натальи Ивановны.
- Может быть, если бы девочка была кроткая, скромная, я бы еще и подумала… Но она была верткая, дерзкая, хамоватая. Как-то я звонила Максиму, не дозвонилась с 5 или 6 попытки вечером, позвонила ей – я всегда ему желала спокойной ночи вечером. Маша взяла трубку и после «здрасьте» сразу пошутила – «Мама, переживаете, чтобы внуков не сделали? Со звонками в такое время никогда их не дождетесь!», - улыбнулась Наталья Ивановна. - Я психанула, очень уж меня это оскорбило, и повела себя не очень корректно – намекнула ей на ее связь с отцом, и, мол, из-за этого, видимо, залететь не можешь и бросила трубку. Еще и сыну разнос устроить хотела за такие шуточки, но не успела – он сам меня прокрыл так, что неделю давление шпарило, а он не брал на мои звонки трубки.
Тут пару слов надо сказать и о семье Маши, что тоже сильно не понравилось маме Максима изначально. Маша жила в районном центре неподалеку от Краснодара с 13 лет с отцом, мать куда-то уехала на заработки, да так и не вернулась. Якобы пропала безвести.
Отец был местный фермер, деньжата водились, поэтому дочке все необходимое обеспечил, но когда Маше было 16 лет стал прикладываться к бутылке и все чаще входить в штопор. С хмельного глаза даже пытался Маше недвусмысленные знаки внимания оказать, после чего она и уехала в Краснодар на учебу. Об этом Наталье Ивановне рассказал как-то Максим.
Развязка
Со временем Наталья Ивановна потеряла всякое спокойствие – она была уверена, что должна всеми способами разрушить брак сына. А тут и повод подвернулся – Максим уехал в Москву на повышение квалификации на две недели и у Натальи Ивановны созрел хитроумный и циничный план, достойный детективного романа. Она пришла к в гости к невестке с бутылочкой винца, поговорить, помириться, и сразу же почти ушла, поругавшись с невесткой из-за какой-то ерунды. Но в этом и была задумка.
Она знала, что Маша питает слабость к этой марке вина, ни за что не выльет его и пропустит пару стаканчиков для расслабления от нервов. И не ошиблась, лишь упрочив свои подозрения - девочка-то склонна к горячительному!
- Я добавила в вино один препарат по совету знакомого медика. Безопасный, я же не дура. Не вырубает, но человек, принявший его в сочетании с алкоголем, дико хочет спать и затем несколько часов спит беспробудным сном, пушкой не разбудишь. Затем позвонила сыну своей старой и ныне покойной подруги с просьбой прийти и поучаствовать в шоу, - снова со слезами на глазах говорила Наталья Ивановна, изливая душу родственнику-юристу. – Дура, такой сценарий продумала, гордилась очень этой разыгранной схемой… Вызвала этого Мишку, в полночь позвонила в дверь пару раз, еще пару раз – тишина, невестка спит. Ну, я дверь открыла, ключи мне как-то Максим оставлял, а я сказала, что их потеряла. Парня запустила, проинструктировала.
Размах коварства Натальи Ивановны поражает. Через 10 минут она включила заранее подготовленную камеру, и, комментируя происходящее, вошла в квартиру. «Увидев незнакомого мужика» на супружеском ложе она ужаснулась, устроила скандал, парень, как и было задумано, крыл ее матом, а кое-как проснувшаяся невестка не соображала, что происходит и тоже вяло материлась в адрес присутствующих.
Закончив цирк, участники разбежались. Наталья Ивановна тут же позвонила сыну в слезах и предупредила, чтобы он не верил Машиным рассказам. Не поверив матери, Максим сорвался домой и был шокирован видеозаписью.
Маша кидалась в ноги, обвиняла во всем мать Максима, но парень ей не поверил – слишком уж достоверно выглядели улики.
Развод случился. Наталья Ивановна радовалась, что хотя бы без детей разбежались и подначивала Максима на раздел имущества.
Но, как оказалось, Маша уехала к себе домой, бросив работу и не пожелав ни на что претендовать. У отца были проблемы со здоровьем и она поехала его дохаживать. Спустя три месяца просто попросила перевести ей 200 тысяч в счет компенсации выплат по ипотеке, которые были сделаны с ее карты и все. Макс просьбу выполнил.
Падение
Следующий год Максим постепенно угасал. Через полгода ушел из банка, где работал уже начальником филиала, перешел в какую-то частную конторку аналитиком. А там уже начал каждый вечер квасить в компании непосредственного начальника - такого же разведенца, проживающего с мамой.
За следующие 6 лет парень скатывался вниз. Сменил три работы, в перерывах по полгода не работал, ничего не хотел и не желал. Сутками играл в компьютерные игры с неизменной банкой пенного. Из высокого статного красавца превратился в сутулого, располневшего тюфяка. Наталья Ивановна понимала, что натворила это сама и пыталась всячески помочь – кормила сыночка, убирала квартиру, постоянно пыталась его куда-то вытащить и с кем-нибудь познакомить – но тщетно. Запой следовал за запоем.
В 35 лет Макс едва не отправился в лучший мир. Диагноз - острое алкoгoльнoе отрaвлeниe. Сидя у его койки в больнице, Наталья Ивановна слушала его исповедь и рыдала.
- Я не могу нормально жить! Вот чего ей не хватало? Клялись в любви, верности, а она так… и с кем! С каким-то… - из глаз Максима текли слезы. – Может ты ее доканала? И она назло? За что она так? Я каждый день думаю об этом....
И тут Наталья Ивановна не выдержала и созналась. Во всем. В красках. Со слезами и подвываниями.
Взбесившегося из последних сил Максима унимали прибежавшие медики, в Наталью Ивановну летела и капельница, и ваза с тумбочки, и все, что мог схватить и кинуть ослабленный интоксикацией мужской организм.
После этого она не видела сына месяц. Дверь он не открывал, на звонки не отвечал или же, на 20-й раз, говорил сухо и без эмоций.
- Да. Нет. Не пoдox еще. Пока, – вот так выглядел разговор со стороны Максима.
Еще несколько месяцев он «позволял» матери убедиться, что с ним все в порядке. Она узнала, что он снова бросил работу (последний раз работал в охране), опять запил. А потом внезапно приехал к ней с вещами, перевез телевизор, компьютер, еще какую-то мелочь. Продал квартиру…
- Ой, ну продал и продал – ремонт сделаем, машину обновишь! – ворковала Наталья Ивановна, надеясь, что худшее позади.
- Не сделаем. Я почти все деньги Маше отправил. А машина в залоге по кредиту, там просрочка уже 5 месяцев, скоро заберут... - меланхолично сказал Максим, смотря в одну точку.
- А… то есть…. Как? Зачем ты ей отправил? – изумленно взирала на сына мать.
Тогда она испытала новую волну неприязни к бывшей невестке. Вот ведь какая! Получила свои "бонусы"!
- Компенсация за твою выходку, конечно же.
- И… она взяла? - робко спросила Наталья Ивановна.
- Не знаю. Я оставил сумку с наличностью перед дверью, нажал на звонок и уехал. Там записка, чтобы знала, что это, с моими извинениями. Может выбросить их или отдать кому-нибудь – мне плевать!
- Сынок, может вы с ней заново… ну… сойдетесь? – вкрадчиво спросила мать.
- Что?! Меня ждут, думаешь, после того, как я ее предал по твой указке?! Твоя мечта же сбылась! Сыночек рядом, с тобой. Не так опять?! – вспылил Максим. - Она замужем уже 7 лет, ребенок есть, три года ему. Видишь, тоже не по залету, как ты предрекала всегда мне! И не спилась даже! Управляет имуществом от отца, два магазина у нее, земли сельскохозяйственные, небольшой ТРЦ строят с мужем в своем городе.
Макс схватил стоящую рядом кружку и запустил в стеклянный шкаф, после чего с проклятиями ушел в «свою» комнату, которую Наталья Ивановна практически оставила без изменений с его юношества.
Ничего не нужно
Максим сутками сидел дома. Выходил в магазин за пенным, иногда – чем-нибудь покрепче. Играл, смотрел фильмы, иногда к нему приходил его старый школьный друг и еще пара приятелей, но ненадолго.
Мать его практически не трогала. Готовила еду, заносила в комнату, забирала тарелки. Иногда пыталась начать разговор, просила найти работу, одуматься - но ее грубо посылали куда подальше. На текущие расходы у Максима деньги всегда были, 50% за коммуналку отдавал исправно. Так прошло еще полгода.
Со временем его друзья наконец-то стали вытаскивать парня к себе. Конечно, для распития горячительных чаще всего, но хоть так.
И вскоре он привел ее – разбитную 40-летнюю мадам по имени Надежда. Относительно моложавая, но наглая, агрессивная, не стеснявшаяся даже неприлично ругаться в присутствии матери своего "бойфренда".
А через несколько недель они сошлись. И Надя в первый же день проживания с Максимом встретила Наталью Ивановну с сигаретой на кухне утром, пока Максим заваривал кофе.
- Эй, тут не курят! – возмутилась пенсионерка. – Лучше бы завтрак сделала!
Максим повернулся к Наде и кивнул.
- Мужик разрешил – значит можно! А завтрак мне мужчина готовит, потому что у нас романтика, - выпустила клуб дыма в сторону Натальи Ивановны женщина. – Не мешай нам и не мороси тут…
- Максим!!! – возмущенно вскрикнула мать.
- Уйди. Чего не понятного? Мне надо обязательно повторить? – Макс зло зыркнул на мать.
С этого дня начался ад. Постоянные визиты гостей-собутыльников, которые шумели до полуночи, а потом 1-2 засидевшихся до 3-4часов ночи утомляли Наталью Ивановну то постоянными походами в туалет, то взрывами хохота за стенкой, то долгими пьяными прощаниями в прихожей.
"Молодые" коммуналку платили кое-как, с задержками. Питались раздельно, но не гнушались забирать и еду Натальи Ивановны. Денег не просили.
Максим периодически таксовал на старой «Приоре» Надежды, а сама она подрабатывала ногтевым мастером в каком-то салоне. Иногда они могли пропадать где-то сутки и это были лучшие мгновения для пенсионерки.
Дошло дело и до рукоприкладства – Наталья Ивановна дважды фиксировала пoбoи. Надежда могла плеснуть водой, кинуть чем-нибудь, а уж нeцeнзурная брань стала ее неизменным спутником в общении со старушкой.
Макс практически не вступался за мать, а то и подливал масла в огонь. Разве что когда конфликты доходили до пика за локоть уводил Надежду в комнату. Через полгода парочка расписалась.
Промаявшись так почти год, Наталья Ивановна решила через суд отстаивать свое право на спокойную старость.
На нет и суда нет...
Коллега дело о выселении проиграл: суд по встречному иску признал за Надеждой право проживания в квартире, принадлежащей на ½ ее мужу. Порядок же пользования имуществом был определен весьма поверхностно и скупо: не приводить посторонних лиц в ночное время, не препятствовать использованию общих комнат. И все. Днем - твори что хочешь.
Приезжавшая по регулярным вызовам полиция лишь пожимала плечами – это гражданский спор, не наш профиль. Вот как порешат или пoкaлeчaт – обращайтесь! Как-то по штрaфу выписали и сыну и его жене – за непотребные выражения в присутствии полицейских, но не более того.
Юрист констатировал, что по сути, ничего эффективного сделать в этой ситуации нельзя. Только продавать долю или же ходить по дому с диктофоном и камерой, изводя невестку бесконечными заявлениями и попытками привлечения к ответственности.
Это делать это Наталье Ивановне страшновато – кто знает, что на уме у ее «соседей»…
Делать выводы ни о чем не будем – оставим это для читателей.