Такая история из далекого детства
Что для меня Владимир Высоцкий? Скажем так: очень многое. В моей системе московских координат нет «метро Проспект Мира» и «метро Рижская» - есть «дом на Первой Мещанской в конце...» И Большой Каретный, и Малая Грузинская. А на «Чистых прудах» выйдешь – и сразу услышишь голос Глеба Жеглова: «В паспорте ведь у него не написано, что он бандит. А написано, что он гражданин, живет по какому-нибудь Кривоколенному, пять....» А на станции «Достоевская» - «Ира? Ира на Божедомке? Послушай, орёл!..» И так далее.
И я помню этот июльский день 1980 года. Больше того, так получилось, что этот день чуть не стал одним из самых счастливых в моей маленькой тогда семилетней жизни...
Первый раз тогда, перед школой, поехали мы с мамой на море. Море – это прекрасно, но самое важное для меня происходило вечером. После ужина непременно бежал я в спортивный городок, где и футбольная площадка была небольшая – и ждал. ЖДАЛ.
Ждал, конечно, того, что меня «примут». Ну или «возьмут». Возьмут играть. Хотя шансов было мало. Если мужики играли – то никаких. А если пацаны – то чуть больше. Ну, кто возьмет малолетку, который по сути еще даже не «первоклассник». Хотя я хорошо играл (ну, я так думал), но всё равно. И вот стоишь, стоишь... хорошо если лишний мяч рядом с площадкой лежит, можно взять, «почеканить», показать, что ты в ладах с техникой. Но не «брали» всё равно. Совсем ты маленький. Но однажды...
Но однажды вот так стоял, потом чеканил, потом опять просто стоял, тихонько поглядывая в сторону игроков. И вдруг – голос одного из мужиков играющих:
- Пацан! В ворота встанешь? А то у нас вратарь уходит.
Вот оно! Вот он, тот самый миг!
- Ты не бойся, мы им бить не даём почти!
Да я ничего не боюсь! Если надо – то и в воротах могу!
ВЗЯЛИ!!!
И я сломя голову помчался в ворота, пока товарищи взрослые не передумали.
Слово своё мужик сдержал. Я и мяч-то почти не потрогал, только сбегал один раз за ним после неточного удара издали. Но какая разница, это же такое счастье, когда тебя взяли!
Но счастье не было долгим. Потому что откуда-то сбоку подошел другой мужик, подозвал «моего», что-то сказал ему. После чего «мой» мужик как-то резко погрустнел, это даже семилетнему было видно. А потом сказал:
- Всё пацаны. Стоп-игра. Давайте мяч, я пойду. Не до футбола теперь. Высоцкий умер...
Взял мяч и, опечаленный, ушел.
Нет, я знал, что есть на белом свете такой человек, Владимир Высоцкий. Даже два!
Один – который поёт за Попугая и за Орлёнка на пластинке «Алиса в Стране Чудес», собственно, я из всей пластинки только эти два номера всегда и слушал почти, зато уж слушал – прям до борозды на пластинке!
А второй Высоцкий – это уморительная песенка про «Утреннюю гимнастику», а потом еще другие песни, но там как будто серьезные. Это у нас была пластинка-миньон, маленькая. И на обложке – просто картинка, не портрет исполнителя, как на всех других. Почему? Это было непонятно. Так что я даже не знал, как выглядит этот самый «Высоцкий». И вообще, это тот же самый, или другой?
Жалко, что умер. Но, может, он и старый уже был?
А потом я пошел бродить по территории нашего пансионата, ну, надо же что-то делать, раз с футболом так вышло. И только куда не придешь, так только и слышишь, как люди говорят друг другу: «Высоцкий умер...» И все тоже грустнеют резко, как тот мужик с футбола.
На веранде специальной стоял телевизор общий, ну и обычно народ смотрел кино, а начиналась программа «Время» - в основном все расходились, ну, чего там смотреть особо. А тут наоборот, собрались: «Высоцкий умер... да, да, точно... вроде даже в программе «Время» скажут...»
И тут как-то стало понятно, что «Высоцкий» - наверное, это не только две пластинки, раз все так переживают... надо будет разобраться...
А рядом со мной оказался еще один мальчик, еще младше. И я сказал ему: «Слыхал, пацан? Высоцкий умер...» А что еще я мог ему сообщить.
В жизни есть очень важные истории, которые начинаются с конца. Вот и огромная история «Владимир Высоцкий» началась для меня таким странным и печальным образом.
«Слышали? Высоцкий умер...»
25 июля 1980