Утром в бухте Кочерга идёт дождь. Приятно спать под звук капель, барабанящих по тенту. Неприятно ходить в туалет под дождём, особенно когда заботливая жена постирала ветровку, до стирки бывшую непромокаемой. Ну, это ничего. С общей кухни бьют в импровизированную рынду, сзывают к завтраку. Овсянка с консервированными ананасами и персиками. Кофе, чай, бутерброды с колбасой.
Кэп доходчиво объяснил, что Ладога штормит, и что мы остаёмся в Кочерге ещё на день. И опять в палатку – высыпаться за все бессонные ночи в раскалённом Питере. Кончился дождь, и мы пошли гулять по острову. Наелись черники и земляники. На вершине холма увидели большой деревянный крест, как в старой чёрно-белой сказке про Ивана, Кащея, Царевну и Меч-кладенец.
Нас поразил мох. Такого у нас на Кавказе не встречалось. В него проваливаешься выше щиколотки. Вроде бы мягко, и должно быть приятно, но неизвестность пугает. Пару раз наступали в мох, пропитанный водой. Отвратительное ощущение. Попёрся гулять босиком, хотя жена и говорила надеть хотя бы шлёпки. Вышло, как она и предполагала: я наступил на сухую, но твёрдую ветку, немного проколол ступню и ободрал мизинец. Зато, на одной гранитной плите мы увидели отпечаток чьей-то ступни (наверное, древних карелов или Корелов ) и ещё чего-то, что мы назвали варежкой.
Услышав рынду, вернулись в лагерь обедать. После обеда у жены разболелась голова. Легли спать. Через полчаса понял: выспался, и лежать дальше невмоготу. Выползаю из палатки и нарываюсь на приглашение прогуляться вглубь Кочерги. Ольга поддерживает предложение. Быстро собираемся, и через пару минут мы уже на борту. Оказывается, на нашем яле собрались почти все капитаны шлюпок, стоящих в Кочерге. Мужики гребут слаженно, синхронно – приятно смотреть. Некоторые умудряются грести одной рукой, другой пить пиво или курить сигарету. Восхищаюсь и завидую. Причалили к островку посреди внутреннего озера шхера. На островке мангал, наколоты дрова, и ещё теплятся угли. Некоторые мужики лезут купаться, я не решился. После дождя прохладно, не хочется рисковать – впереди ещё восемь дней похода. Разожгли костёр, постояли, попили разных напитков, потушили костёр. Погрузились в ял и пошли обратно, ибо там, на стоянке, делают походную баню.
Некоторые водные туристы - чудной народ, когда нечем заняться, находят кусок верёвки и вяжут узлы. Высокий широкоплечий русый парень лет 25-30 держит в больших мозолистых пальцах кусок верёвки-десятки. Смотрит на него не мигая, потом неторопливо свяжет какой-нибудь узел, уставится на него и чуть слышно скажет: «Красивый». Полюбуется своим творением немного, развяжет и принимается вязать следующий.
Рядом с ним возле воды на гранитной плите стоит палатка, раздуваясь от пара. Взлететь ей мешают камни, уложенные по периметру, прижимающие полог палатки. Из неё периодически выскакивают люди вместе с паром и с разгону плюхаются в воду, благо, глубина позволяет. Внутри «бани» - раскалённые камни, на которые льют горячую воду. Баня делается так: расчищается ровная площадка на берегу. Укладывают определённым образом крупные камни и небольшие валуны. После обкладывают колотыми дровами и несколько часов жгут костёр. Затем угли и головни убирают. Омывают камни. Сверху ставят палатку шатрового типа. Выгоняют угар после костра и, вуаля, — баня готова. В бане выдерживаю пару минут и как все с разбегу прыгаю в Ладогу. Верхний слой воды прогрелся, а внизу холодная вода – бодрит. С каждым следующим заходом можно продержаться всё дольше. Камни остывают, и начинаешь привыкать к температуре. На камни льют горячую воду, и от перепада температуры те лопаются и могут упасть, поэтому надо быть осторожным. Осколки камней острые, поэтому лучше ходить в тапках. Тапки не выдают, их надо брать с собой. У меня были, а Ольга в баню не ходит.
Когда камни почти совсем остыли, начинается турецкая баня. Собираются все желающие, закрывают вход и начинают заливать камни холодной водой. Пар получается настолько густой, что не видишь людей, стоящих напротив. Лишь изредка мелькают какие-то неясные силуэты и слышны голоса, утверждающие, что им хорошо.
Баня меня так расслабила, что не хотелось ни гитары, ни историй. Хотелось спать. В палатке обсудили с Ольгой возможные погодные перспективы на завтра и уснули, не договорив.
---