Есть много различных путей знакомства с экипажем. Я начал с библиотеки. Заведующим библиотекой оказался высокий худощавый мужчина с выразительными черными глазами по имени Герман. Сама библиотека состояла из двух помещений – отделанного деревянными панелями читального зала, в котором стояли рядами столы и привинченные к палубе лавки, и книгохранилища с рядами полок. В книгохранилище также находился маленький столик с картотекой, за которым сидел Герман. Отобрав книжки, я подошел к столику, чтобы записать их, но библиотекарь только вяло махнул рукой:
– Читайте на здоровье, потом принесёте.
Это меня несколько удивило, но позднее он мне рассказал, что за год до моего появления на судне произошел пожар в соседнем с библиотекой помещении. Весь книжный фонд списали и закупили новый. Прежние же книги от пожара практически не пострадали, только бумага чуть потемнела, поэтому сейчас в библиотеке книг вдвое больше, чем числится, и, если кто-либо не вернёт книгу – это не беда, а с записями в карточки – только лишняя работа. Кроме того, моряки не слишком интересуются чтением, поэтому опасности растаскивания книжного фонда никакой. Герман оказался довольно начитанным человеком, интересным собеседником. Он был лет на пять старше меня, и именно ему впоследствии предстояло стать моим самым закадычным другом на судне.
Поболтав с библиотекарем ещё несколько минут, я вышел в читальный зал и оторопел. Когда я входил в библиотеку, читальный зал был пуст. Теперь же по периметру стен на лавках сидели десятка два девушек, и все они не отрываясь глядели на меня. Только время от времени какая-нибудь из них, наклоняясь к уху соседки, что-то шептала ей, после чего обе прыскали от смеха, заражая волной веселья остальных. Честно признаться, неожиданность ситуации и избыток внимания меня здорово смутили. Я явно почувствовал, как уши мои заполыхали малиновым цветом, но, вспомнив, что я моряк, постарался сделать каменное выражение лица, насколько это вообще возможно в семнадцать лет. Ретироваться в такой ситуации никак нельзя – потом проходу не дадут, вон их сколько. Поэтому я сел за ближайший столик, раскрыл книгу и сделал вид, что углубился в чтение. Однако сосредоточиться не было никакой возможности, потому что раскаты смеха за моей спиной были явно по моему поводу. Больше всех старалась завести остальных пышногрудая кудрявая брюнетка, которую, как я позже узнал, звали Зинкой. Поэтому, посидев для приличия еще минут пять, я вышел из читального зала под общий хохот. Только через полгода мне рассказали смысл этой сцены. Поскольку соотношение девчат и парней на судне пять к одному, появление каждого нового молодого человека – это большое событие, и уже с первого дня моего пребывания по судну прошелестела новость: «Внимание! Молоденький радист». Заключались пари и делались ставки. Эта самая Зинка, одержавшая, видимо, немало побед на амурном фронте, сразу же самонадеянно заявила, что уведёт радиста в первый же вечер. Нашлись и скептики, заключившие пари на бутылку шампанского. Когда же я так позорно бежал со «смотрин», проигравшая Зинка разочарованно произнесла: «Кто же знал, что он такой еще зелёный!». Забегая вперед, замечу, что бутылку шампанского выиграла та девушка, которая впоследствии стала моей женой.
Более близкое знакомство мое с Германом произошло на ниве спорта. Как я уже упоминал, наш кинозал одновременно был и спортзалом, поэтому я перенёс туда свои гантельки, чтобы, разогревшись, можно было немножко покачаться и со штангой. Этот интерес я развил в себе ещё с мореходки, чтобы как-то компенсировать свою природную хилость из-за частых болезней в детстве, ибо просто стыдно было оставаться дохляком в окружении исключительно здоровых ребят. Таким образом, это был вовсе не спорт, а преодоление себя, закалка даже не столько мышц, сколько воли. Системы в моих занятиях не было никакой – сам набрал комплекс из десятка различных упражнений, а затем старательно и однообразно выполнял их каждый день. Потом это стало такой привычкой, что во время занятий мозг напрочь отключался от управления этими движениями, которые совершались рефлекторно, а сам я мог думать о чем угодно другом: о проблемах взаимоотношений с кем-то или просто мечтать ни о чем.
Стою я как-то раз, привычно размахивая гантелями в полупустом зале, и вижу боковым зрением, что за мной наблюдает Герман. Когда у меня образовалась небольшая пауза, он подошел ко мне и спрашивает:
– Что это ты тут делаешь?
Более дурацкого вопроса и придумать трудно, поэтому я отвечаю ехидно:
– Репу сажаю. Разве не видно? – а он, игнорируя мою иронию, продолжает интересоваться:
– График тренировок у тебя есть? А методы самоконтроля знаешь? Как правильно дозировать нагрузки? Какие комплексы чередовать, чтобы избегать нудного однообразия?
Я, понятно, ни о чём таком представления не имею, и в конце этого разговора Герман мне предлагает:
– Я знаю методику тренировок, но одному заниматься не интересно, поэтому, если не возражаешь, давай работать вместе.
И мы приступили к ежедневным занятиям по выверенной методике. Пот лил буквально ручьями, поэтому занимались мы по пояс раздетыми, а то и в одних плавках. Потом галопом бежали в душ и обливали друг друга из шлангов забортной водой зимой и летом. В конце смывали соль пресной водой, яростно растирали кожу до горения, а затем выпивали по банке сгущенки или съедали по плитке шоколада для восстановления энергии. Уже через месяц качания штангой мой брюшной пресс стал просто железным, и я разрешал желающим бить в него кулаком. Потом Герман подключил методику аутогенных тренировок с чередованием статических напряжений и полного расслабления. Выяснилось, что отключать сознание от хода тренировки совершенно противопоказано, ибо теряется цель, а это снижает эффективность занятия.
У моего дружка оказались настолько обширные интересы, что я не переставал удивляться. Он знал массу карточных и других фокусов, мог эквилибрировать на двух ножках стула, на лестнице. Меня это не увлекало, поскольку цель, казалось, состоит в пустяковом эффекте, а тренироваться нужно часами ежедневно, чтобы поддерживать форму. Из всего репертуара Германа я извлек лишь одно полезное для себя умение – ходить по канату. Оказалось, научить этому совсем несложно любого человека, нужно только знать методику. По натянутому канату ходят с балансиром, а на провисающем канате достаточно только движений тела для сохранения равновесия. Научить можно за неделю. Нужно натянуть канат на высоте полуметра от пола, чтобы преодолеть страх падения, взять в руки лыжные палки и, поднимая на секунды палки, прогибать тело, стараясь поддержать равновесие. При этом полезно вовсе выключить сознание, поскольку тело на рефлекторном уровне само знает, что нужно делать. Через неделю я не просто ходил по канату, поворачивался, садился на канат и вставал на него снова. У Германа родилась идея подготовить в моем исполнении концертный номер, в котором я буду играть на аккордеоне, расхаживая по канату, чем могу уесть самого «мистера Икс». Но я счел это баловством. Работать на публику я не мог, слишком много комплексов ещё нужно было преодолевать в себе. Герман утверждал, что владеет техникой гипноза, неоднократно проверял её действие на знакомых женщинах и предложил научить этому меня. И здесь я отказался, считая это глупостью.
Фокусами и гипнозом таланты Германа, конечно, не исчерпывались. У него были буквально золотые руки. Он мог починить вам часики, и вообще любую механическую технику. Эти руки, в сочетании с его острым умом обеспечивали ему неизменный успех у женщин. Но он, видимо, был не создан для семьи и менял женщин, как перчатки. Однажды он мне рассказал такую историю. Работал наш плавзавод около острова Шикотан, а там во время путины строго соблюдается сухой закон. Единственными исключениями являются дни рождения, на которые имениннику выдают на руки две бутылки, предварительно проверив паспорт, и свадьбы, на которые выдается ящик водки. Вот приятели и подбили Германа «сочетаться», чтобы хоть как-то погулять. Ему понадобился всего один день, чтобы очаровать и склонить к браку молоденькую почтальоншу на острове. Чинно подали заявление, получили заветный ящик. Друзья гуляли, кричали «горько» и пили за здоровье молодожёнов. Затем брачная ночь, а утречком пораньше наше судно вместе с Германом на борту снялось с якоря и отправилось в другой район лова. Месяца через два он всё же столкнулся где-то в порту со своей «женой». Они узнали друг друга, поздоровались, но прошли мимо.
Время от времени мы с Германом делали контрольные упражнения с гантелями и штангой, чтобы определить, когда следует наращивать нагрузку. Теперь мы уже обзавелись комплектами наборных гантелей, скакалками, и разнообразили тренировки бегом во время стоянок в портах. Но однажды к нашему борту пришвартовался траулер «Чавыча», и к Герману зашёл какой-то старинный дружок, которого он не видел уже больше трёх лет. До утра они пропьянствовали, вспоминая «минувшие дни», а на следующий день мой напарник пришел на тренировку бледный, с трясущимися руками. Сел в сторонке на лавку и полтора часа смотрел, как я занимаюсь. Дня через два только он смог продолжать наши занятия, а еще через месяц ему встретился следующий дружок, и свирепая пьянка повторилась. После третьего такого случая Герман сказал мне: «Жрать водку и заниматься штангой невозможно даже при лошадином здоровье. Нужно выбрать что-то одно, а то надорвешься. Я не смог отказаться от радостей земных, поэтому дальше тебе, видно, придётся заниматься одному».