ПРАЗДНИК.
Сегодня праздник. По радио с самого утра поют песни. Мы с мамой собираемся на митинг. Я знаю, что это такое. В центре станицы поставят большой деревянный помост, будет много людей, все будут поздравлять друг друга с Днём Победы, а потом будет самое главное – привезут мороженое, в бумажных стаканчиках с деревянными плоскими палочками. Прошлый раз мне мороженого не досталось. Всегда мороженого всем не хватает. Хорошо, что какая-то тётя со мной поделилась. Она подошла к маме:
-Даша, как дела? А это твоя Лиза такая большая выросла?
Сама разговаривает, а сама ест палочкой мороженое. Оно такое белое!
Я держусь за мамину руку, а сама не спускаю глаз с этой палочки, которая в очередной раз отправляется в рот и глотаю слюнки.
-Мама, пойдёмте!- дёргаю маму за руку. - Я хочу домой, пошли.
Женщина перестаёт есть, смотрит на меня и говорит:
-А ты уже съела мороженое, Лизонька?
Я прячусь за маму.
-Да не хватило нам,- маме неудобно.
-Лиза, возьми, вкусно,- протянула мне женщина стаканчик.
Мне очень хочется, но стыдно почему-то и я отворачиваюсь. Мама хорошо меня понимает и говорит:
-Бери, тётя тебя угощает!
Я протягиваю руку, хватаю этот бумажный стаканчик и молчу.
-Скажи тёте спасибо!
Но я молчу. Мама знает, что теперь это «Спасибо» из меня и клещами не вытащить. Поэтому она благодарит женщину сама, долго с нею разговаривает, а я ем мороженое и витаю в облаках. Так было в прошлый раз.
Сегодня опять праздник и я нервничаю с самого утра. Мама одевается, я наблюдаю за нею и не закрываю рот ни на секунду:
-Я сегодня не пойду на митинг, буду ждать мороженое, а то мне прошлый раз не хватило.
-Да тебя ж там затопчут.
-Не-а, я буду первая!
Наконец, мы выходим. Мама в чёрной юбке, в белой кофточке, на плечах у неё красивый платок, в чёрных туфлях и в белых носочках. Она немного подкрасила брови, красиво уложила волосы. Я смотрю на маму и не узнаю её:
-Мамочка, вы, как Золушка!
Мама улыбается и говорит:
-А ты настоящая куколка.
Я с гордостью осматриваю себя, глажу руками новое платье, отставив ногу, смотрю на свои новые сандалики и с удовлетворением киваю: Ага!
Платье на мне тоже новое, мама ночью его пошила из своего старого платья.
Оно красное, ярко жёлтыми цветами. На голове такая же ленточка. Мы идём по улице. Ярко светит солнце. Кругом празднично шумит народ.
-Вот и вы! Здравствуйте!
Это тётя со своим Лёней. Они тоже нарядные. На тётушке новое платье в красно-жёлтую клетку. Она так «наштукатурилась», что лицо выглядит белой маской. Спереди волосы уложены волнами, а сзади заколоты красивым гребешком. Лёня в вельветовых брючках, в белой рубашке, а на голове у него тюбетейка, вся расшитая цветными нитками. При виде этой тюбетейки я просто столбенею, а потом срываю её у Лёни с головы, и надеваю на себе, а он, не долго думая, вцепляется в тюбетейку обеими руками.
-Ли - за! Ли - за!- мама говорит тихо, но я сразу отпускаю руки.
-Ну, и не надо. Жадина!- шепчу Лёне тихо.
Мы все идём к трибуне. Начинается митинг. Здесь много людей с медалями.
Они так красиво блестят на солнце! Женщины вокруг плачут, и я тоже начинаю всхлипывать. Мама берёт меня на руки и я вижу, что у мамы всё лицо в слезах. Я вытираю своими ручонками мамины щёки, прижимаюсь к ней, обхватив за шею, и уговариваю, как маленькую:
-Не плачьте, мамочка, не надо, я с вами.
Мама смотрит на меня своими синими добрыми глазами:
-Не буду, я не буду плакать.
Мы уходим от трибуны к ларьку, где стоит огромная толпа, сверкающая и переливающаяся разными цветами радуги.
-Опять нам не хватит мороженого,- я начинаю всех расталкивать, пытаясь пробраться вперёд, но меня никто просто не замечает. И тут, о чудо!
Прямо из самой толчеи появляется тётя Катя. Причёска её растрепалась, губная помада размазана по всему лицу, зато в руках она держит два мороженых. Она отдаёт мороженое мне и, невесть откуда появившемуся Лёне.
- По два в руки давали,- тётя огорчённо вздыхает.
Отходим в сторону, садимся на скамейку около колхозного амбара. Мы с Лёней быстро справляемся с мороженым, тут тётя и говорит:
-Ой, как хочется мороженого, просто слюнки текут. Дайте, дайте попробовать.
-А больше нет…
Тётя закрывает лицо руками и притворно плачет. Мы смотрим на неё во все глаза. Лёня подходит к матери и гладит её по руке. Сказать он ничего не может, хватает воздух ртом, весь дёргается, а слова застряли где-то в горле. Мне жалко их обоих и я громко говорю:
-Тётя, не плачь, когда Лёня вырастет, он купит тебе целый ящик мороженого!
Тётю я всегда называла на «ты», а вот маму на «вы» и эта привычка осталась навсегда. Праздник заканчивается. Люди расходятся по домам, нам тоже пора.