Из воспоминаний Гехтмана Э.Г.
Мое мнение о приказе Верховного за No 227. Приказал считают преступным. Из-за этого приказа столько народа сгинуло, причем без пользы... В этом приказе основная суть-"Расстрел за отход". При наступлении мы могли оказаться на губительных позициях. Могли оказаться на позициях простреливаемых противником со всех сторон или гибельном месте. Могли оказаться в болоте, и никто из командиров не имел права свою роту отвести. Предпочитали бойцов гробить, только чтобы самим не угодить под трибунал. Все благодаря приказу No 227.
Например около Харькова мы брали колхоз им.Фрунзе, немцы там хорошо окопались. Бойцы залегли на подступах, а фрицы по нам бьют. Наиболее страшное, что ночью мороз ударил. Все бойцы в кургузых шинельках, стали на поле замерзать насмерть. Все командиры лежат, никто решения не принимает.
Решил такую смерть не принимать, не хочу на поле погибнуть от холода, пусть расстреляют за дезертирство, умру не замороженным. Поднялся и пошел назад, шел в направлении нашего тыла. Сразу другие за мной пошли и офицеры тоже. Все подошли к штабу полка, комполка все прекрасно видел... и молчал... Все это называлось нарушением присяги.
Через два дня атаковали колхоз, на поле много замерших бойцов осталось после первой атаки. Лежали словно мишени на открытом поле перед противником, всех перебили. Санинструктора Шуру там фрицы в плен взяли, перед тем как убить, снасиловали... Кому все эти бессмысленные жертвоприношения были нужны?
Потом генералы в воспоминаниях с пафосом вспоминают про массовый героизм и самопожертвование. Было совершенно ясно, что с ходу колхозом не овладеть. Что мешало всех отвести на исходные позиции, сохранить многие жизни. Но существовал приказ "Ни шагу назад!", все уже на верх доложили о движении вперед, овладели очередным рубежом...
Солдат не имел права раненого товарища вытащить с поля сражения. Все попадало под дезертирство. Это не ваша задача, санитары вынесут. Где на всех столько санитаров набрать?
Ротный послал отнести донесение в штаб, доставил, уже назад выдвигаюсь. Начинается немецкий обстрел, прыгаю в воронку. Переждал и ползу к своим. Навстречу ползет раненый боец: "Помоги!". Боец плачет. Говорю: "Прав не имею, бой идет"-"Малость помоги". Взвалил товарища на себя, стали продвигаться в тыл. Вышли на офицеров: "Кто такие? Почему тащишь? Санитар? Нет! В роту бегом!".
Бойца прямо на земле оставил, побежал к своим. Встречаю отходящую роту. Пока занимался раненым, немцы отбили свои траншеи, практически роту перебили. Возможно там бы с ними погиб... По моему мнению, на данный приказ потом не смотрели, даже старшие офицеры поняли, если ему следовать, то до старой границы людей не хватит. Заградотрядов после Харькова за нашими спинами не ставили.
После ранения попал на Прибалтийский фронт, воевали под Невелем. Сразу угодил на показательный расстрел дезертиров. Три бойца бежали с поля боя. И снова передовая без всякого отдыха. Беспрерывные бои. Не убивали и не ранили, какой-то непрерывный круг... Все полки из-за численности сводят в полк, снова: бои, бои, бои... Устал полностью от жизни в окопах. Постоянная грязь, вши и голод. Все соки из человека передовая высасывает. Ожидание смерти постоянное. Полная апатия от происходящего, инстинкт самосохранения пропадал. Одно в голове, поскорее бы убили, уже сил не было все это терпеть.
Порой сутки отдыха возрождали все человеческое, появлялось желание жить. Один раз заняли новые позиции, все под обстрелом немецкого снайпера. Силы на исходе. Ротный отправил с донесением. Прибыл в штаб батальона, дом теплый, народ набился. Комбат заседание проводит, решают. Комбат приказал: "Залезай на печку, пока ответ отпишу".
Жизнь вокруг комбата постоянно кипит, все хорошо с печки видно. Полностью согрелся, сразу разморило. Комбат про меня забыл. Только утром глаза открыл. Комбат на меня внимание обратил: "Боец, забыл про тебя. Спи до вечера, днем к вам не пробраться". Поел горячее. Ночью в роту отправился. Словно заново родился. всего сутки отдыха, вся тоска пропала, оставалось желание воевать, убивать фашистов...
Рядовые наград практически не видели... Ордена по большему счету получали до средины 44-го только офицеры. В авиации на награды особенно не скупились. Очередь честного награждения рядовых началась только в конце войны. Пехоту мало награждали... Завершил войну с "пустой грудью", только нашивки за ранения и все.
Только после войны комдив своей властью наградил медалью и орденом. Получилось все так. Посмотрел на меня, спросил: "Почему без наград?"-"Не заслужил, товарищ генерал"-"Ранения?"-"Четыре"-Где воевал?"-"Везде. Начинал на Дону летом 42-го, а у вас с осени 43-го".
ДРУГИЕ СТАТЬИ КАНАЛА:
ПОВЕЗЛО СОЛДАТУ...
НАША СТРЕЛЬБА ПОСЛЕДСТВИЙ НЕ ИМЕЛА
ОДИН РАСЧЕТ РЕШИЛ УЧАСТЬ НЕМЕЦКОЙ КОЛОННЫ ТАНКОВ
Если Вам было интересно, нажмите пожалуйста-"нравится" и подпишитесь на канал. Это лучшая поддержка для него. Спасибо за ваше внимание и время.