Где, укажите нам, отечества отцы, которых мы должны принять за образцы?
Философ, учёный, логик, написавший книгу, целью которой было показать ненаучность марксизма и научную несостоятельность создателей марксистской теории, казалось бы, сам должен демонстрировать образцы научности и логичности в своей критике. Или для критика это не обязательное требование? Критик может быть вне критики?
Имя Александра Зиновьева мне стало известно ещё на первом курсе. Слухи о том, что профессору Зиновьеву было отказано в преподавании на кафедре логики, в студенческой среде распространились быстро, и все по умолчанию однозначно понимали причину такой отставки - несовместимость с официальной идеологией. Я тогда ещё неофит в делах идеологических и политических эти слухи просто приняла к сведению, без оценок. Я из тех, кто всегда предпочитает пользоваться пусть плохоньким, но своим мнением. Информации же для оценок личности профессора Зиновьева, тогда при отсутствии интернета не было, а другие источники, разумеется, были недоступны. Первичная информация появилась позже через несколько лет, в конце 70-х начале 80-х, когда литературка, запрещённая в СССР, в том числе книги Зиновьева, стала привозиться “нашей” советской элиткой, ездившей за рубеж, и распространяться в системе самиздата.
Когда мне коллеги предложили почитать “Зияющие высоты”, я осилила страниц 10-15, возникло категорическое нравственное интуитивное неприятие и личности автора, и аксиологического контента его информационного продукта. И это неприятие понятно и естественно, когда оскорбляют тебя и твой дом.
Наши контакты с людьми представляют собой взаимодействие наших энергоинформационных полей, в процессе которого мы обоюдосторонне обмениваемся информацией и энергией. Оценки друг друга начинаются с первого энергоинформационного импульса, полученного от человека при взаимодействии с ним. Источником этого импульса может быть визуальная информация о человеке, его голос, его интонации, чей-то рассказ о человеке или чья-то его оценка, какая-то часть текста, а также суждение или часть речи написанные или произнесённые им. Эта первичная информация, пусть даже самая минимальная, “обрабатывается” нашей интуиций и даёт нам возможность сделать первый вывод о человеке - интересен/не интересен, приятен/ не приятен, раздражает, нравственен/аморален, продолжать с ним контакты /или нет.
Иногда эта первичная информация побуждает продолжать исследование, которое может длится годами. У меня это случается, когда известная и общепринятая информация о человеке противоречит той, которую мне настойчиво и долго транслирует мне моя интуиция. В конце концов, возникает потребность найти рациональное обоснование своей интуиции. Сделать это можно, взяв какой-то информационный продукт автора, проанализировать его и выявить скрытую логику и текста, и индивидуальную логику самого автора.
Давно хотела логически препарировать книгу Зиновьева “Несостоявшийся проект”, где он имеет в виду несостоявшийся в Советском Союзе коммунистический проект. Почему именно её? Потому что мои противоречия с мировоззрением автора начинаются уже с первого слова названия книги, “несостоявшийся”, а затем со второго слова “проект”.
История - объективный процесс, и как всякий процесс в этом мире, она развивается по своим законам, поэтому в ней не может быть никаких проектов и ничего несостоявшегося. Проект - деяние субъективное, пусть даже и коллективное, а значит в лучшем случае может быть лишь частью истории, а характеристика ”несостоявшийся” всего лишь субъективная оценка определённого периода объективной истории, и таких оценок может быть множество.
История — это последовательность состоявшихся событий. И если они состоялись, значит тому есть объективные причины. Считать события, произошедшие в России в 20-ом веке проектом, тем более не состоявшимся, означает, что считать автора состоявшимся историком и философом вряд ли возможно. Из неверного посыла не делаются верные выводы. Концептуальность подхода автора к анализу “несостоявшегося советского проекта" становится понятной с оглавления двух частей книги - “Распутье” и “Русская трагедия”. Всё, в лучших традициях псевдолиберальной антироссийской пропаганды. Каким неизбежно должен быть ассоциативный ряд к имени Россия? Ну, разумеется - распутье, разлом, распад, гибель империи, тьма, орда и т.п.
Александр Александрович считал главной миссией своей жизни разоблачить ненаучность марксизма. При этом “научность” характеристик и лексики, используемой им для этих целей, поражает своей своеобразной ненаучностью, я бы сказала научностью в стиле дружеской беседы за столом приятелей, увлекающихся философией и почитывающих иногда что-то из философии.
Доказательство ненаучности марксизма Александр Александрович начинает с главного - с создателей марксизма-ленинизма, и даёт свою оценку (стр.10) их уровню образования, мышления и компетентности, из которой становится совершенно очевидно, что ничего-то путного они вообще не могли создать, не говоря тем более о научной теории. “Известно, - пишет Зиновьев, - что Маркс даже математикой занимался. Хотя он так и не сумел разобраться в вопросах, теперь понятным даже самым бестолковым школьникам, но соответствующие мудрые указания потомкам он всё же оставил. Об Энгельсе и говорить не приходится. Тот охватил все формы движения материи от механического перемещения до мышления. Объяснил возникновение семьи, частной собственности, государства. И наговорил во всём столько всякой ерунды, что теперь все академии наук мира надо было бы бросить на исправление его ошибок и нелепостей. У Ленина тоже, что ни слово, то вклад в науку. Он и логику ухитрился развить, не имея ни малейшего представления о современном ему состоянии логики, познакомившись с ней по гимназическому учебнику и из бредовых идей Гегеля”.
О как круто! С Марксом, Энгельсом, Гегелем и Лениным критик научно разделался. Кто там дальше? Ну, конечно же Сталин. “Что такое Сталин без сталинизма? Человечек невысокого роста. Недоучившийся малограмотный семинарист. Рябой. С грузинским акцентом. Был коварен, мстителен и жесток. Оставлял жирные пятна на страницах книг” (стр.16). Это принципиально важная характеристика вождя.
“Сталин был куда глупее Троцкого” (стр.20) Интересно какой критерий был взят мыслителем для сравнения?
“Несмотря на все ужасы сталинизма. Это было подлинное народовластие, а сам Сталин был подлинно народным вождём... именно Сталин, а не Ленин был народным вождём, ибо у Ленина тех гнусных качеств, какие приписываются (кем?) Сталину, было недостаточно, чтобы стать народным вождём” (стр.16-17). Любопытный логический вывод напрашивается, если народ выбирает вождей по количеству гнусных качеств, что же это за такой народ-извращенец? Получается, что чем гнуснее, тем более подходит в народные вожди?”. Или логик не задумывается о логических следствиях своих заявлений, что странно для профессионального логика, или он на самом деле о народе так и думает. Да, не повезло логику Зиновьеву ни с народом, ни с его вождями.
Начиная читать “Несостоявшийся проект” я была, честно говоря, не готова к такому уровню научности критики со стороны человека, прославившегося в качестве философа, мыслителя, ревизиониста марксизма и выдающего логика. Ожидалось, что это будет действительно принципиальная критика марксизма.
Вот его критика уже упомянутой логической безграмотности Ленина. “...Марксизм не только в качестве могучей организации людей, но и по своему текстуальному виду не есть наука...” (стр.12). Но организация людей даже могучая, конечно же, не является наукой, это понятно. А вот что такое “текстуальный вид” марксизма? Непонятно. Текстуально плохо оформленный?
Читаю дальше. “Ни одно утверждение марксизма (не считая банальностей) не может быть верифицировано по правилам проверки научных утверждений”. Значит утверждения марксизма не могут быть верифицированы по этим правилам, а банальности могут?
Теперь о Ленине: “ … громя неугодных ему философов (а эти погромы основателями марксизма инакомыслящих суть теоретическая подготовка к будущим массовым репрессиям, и выдавая за свои открытия украденные у них мысли (что тоже в духе марксизма), Ленин даёт “своё” знаменитое “определение” материи как объективной реальности, данной нам в ощущениях. При этом он наивно (т.е. по невежеству) полагает, что “материя” - самое общее понятие. Но даже начинающим студентам (а порой и школьникам) известно, что по правилам определения понятий выражение “объективная реальность” будет более общим, чем “материя”, а оба выражения “объективная реальность” и “данная нам в ощущениях” с точки зрения построения понятий более первичны, чем “материя”. Я уж не говорю о том, что выражение “объективная реальность” ничуть не яснее по значению, чем “материя”. (стр.12-13)
Я уже не начинающая студентка и, тем более, не школьница, и для меня совершенно очевидно, что “материя” - исходное понятие, а, значит предельно общее, потому что он него производны все понятия и суждения, так как они являются продуктами деятельности сознания человека, а человек и сознание материальны. А выражение “объективная реальность, данная нам в ощущениях” не может быть более общим, чем “материя”, так как суждения о реальности и объективности - это оценочные суждения, они могут быть только вторичными по отношению к чему-то первичному. И тем более, данным в ощущениях может быть только что-то первичное, что можно ощущать.
Лучшая критика - это показать, как надо. А почему бы здесь критику самому не сформулировать правило определения понятий и не дать своё единственно верное определение понятия “материя”.
Ленин украл мысли, и вообще идейное воровство характерно для марксизма? Странное утверждение для философа. А как же с преемственностью в развитии философии? Или каждый философ должен с нуля создавать свою отдельную личную философию? И тогда у нас история философии будет представлять собой не развитие философской мысли, а совокупность личных философских теорий независимых друг от друга, а, значит, мало имеющих отношение к поискам истины, и материя должна быть в этих теориях у каждого своя, а не исходно общая. Странная логика... Собственничество в философии?
“А эти погромы основателями марксизма инакомыслящих суть теоретическая подготовка к будущим массовым репрессиям...”? Дальновидные же основатели марксизма - прямо в теорию массовые репрессии заложили.
Но более всего меня поразило определение понятия “идеология”, данное логиком Зиновьевым: “Идеология в отличии от науки конструируется из неопределённых, многосмысленных языковых выражений, предполагающих некое толкование. Утверждения идеологии нельзя доказать и подтвердить экспериментально и нельзя опровергнуть они бессмысленны” (стр.8).
Ну, это определение, с моей точки зрения, просто логическая абракадабра и структурная безграмотность.
Во-первых, Зиновьев употребляет понятие марксизм, как говорится, скопом не подразделяя его на составные части. Марксизм - это, прежде всего, (1) теория, затем (2) организация людей, (3) международное идейно-политическое движение и (4) социально-политическая практика на основе марксистской теории. Например, оценки теории марксизма и практики на его основе не могут делаться объединительно в один клик, так как предметы оценки разные, а, следовательно, и оценки получаются не верными - либо ошибочно не верными, либо сделанными преднамеренно не верными, а значит спекулятивно созданными.
Во-вторых, странно для философа считать, что идеология конструируется, и тем более из неопределённых языковых выражений. Идеология - сложное историческое явление, она отражает осознание народом и его оценку определенного периода своей истории, что фиксируется в текстах, имеющих важное значение для национального самосознания народа. Идеология - это коллективное осознание прошлого и программа будущего. Идеологии сменяемы, потому что они являются отражением времени. И “языковые выражения” в них наполнены борьбой. Они не могут быть неопределёнными. Хочется спросить у логика, как языковые выражения могут быть и неопределёнными, и в тоже время многосмысленными?
А идея необходимости ставить вопрос в отношении идеологии о её доказательности, и даже экспериментальном подтверждении - это какое-то логическое ноу-хау Зиновьева. В марксизме говорилось об историческом, но не логическом и не экспериментальном подтверждении марксистской теории. Историческое подтверждение марксистская идеология получила в мае 1945 года. Общество, созданное на её основе, подтвердило свою жизнеспособность.
Дочитала главу под названием “ О социальном статусе марксизма”. В конце главы помечено “Алкала. 1978”. Алкала - городок на Тенерифе, самом крупном острове Канарского архипелага. 1978 год - год высылки А. А. Зиновьева из Советского Союза.
Я подумала, что, может быть, ещё не остывшие страсти идеологической борьбы помешали Александру Александровичу быть строго логичным и беспристрастным, но дальше страсти станут потише, а логичность построже, и я познакомлюсь, наконец, с принципиальной научной критикой марксизма. Но, наверняка, не в следующей главе “О Сталине и сталинизме”, написанной уже в Мюнхене, но всё в том же злополучном 1978 году.